весело трещали дрова. Может, это из-за него мне душно? Вокруг камина находились несколько кресел и пуфиков, а также маленький кофейный столик. У другой стены расположилась тахта, стеллаж с книгами, торшер, полочка с какими-то кубками и медалями. Почти весь пол покрывал толстый пушистый ковер с длинным ворсом. «Интересно, его надо пуходеркой, как кота, вычесывать, чтобы колтунами не обзавелся?» Все стены тоже были завешаны картинами и театральными снимками, как и в холле. И кругом позолота, позолота, позолота… Ужас какой-то.

Нас усадили у камина «обогреться с дороги». Хоть бы чашечку кофе предложили. Но хозяйка, видимо, не хотела, чтобы мы тут рассиживались.

– Напомните, как вас зовут, милочка? – надменно спросила хозяйка.

– Татьяна, – я натянуто улыбнулась и добавила: – Я владелица детективного агентства и частный детектив по совместительству.

А что? Я же не соврала. Просто утаила, что в штате у меня только я одна.

– Замечательно, – кивнула Зинаида Павловна. – Перейдем к делу. Сегодня ночью в мою спальню пробрался вор. Он украл фамильную драгоценность нашего рода – золотое кольцо с рубином восемнадцатого века.

– В этот момент вы находились в комнате? Как он вскрыл сейф? Почему вы не вызвали полицию? Как вор проник в комнату? – посыпались из меня вопросы.

– Да, я была в комнате. Лежала в постели и уже дремала. Видимо, он подумал, что я крепко сплю. И не вскрывал он никакой сейф! Просто взял кольцо с трюмо и исчез! Я даже не заметила, когда и куда! Как сквозь землю провалился!

– Вы храните такую драгоценную вещь просто на трюмо? – опешила я.

– А что в этом такого? Просто сняла, потому что палец болел, и оставила на трюмо, – пожала плечами Зинаида Павловна.

Ада Францевна неодобрительно покачала головой.

– И не надо так реагировать, Ада! Я в своем доме и вольна делать так, как мне удобно!

– Так, а почему вы не обратились в полицию? – повторила я вопрос.

– Они все воры и коррупционеры! – стукнула кулаком по подлокотнику Зинаида Павловна.

Мне стало немного обидно за полицейских. Нет, я не спорю, во всех профессиях найдутся любители взяток и искатели наживы, но нельзя же всех грести под одну гребенку!

– Мне нужно осмотреть место преступления, – вздохнула я, поднимаясь.

– Я никого и никогда не пускаю в свою спальню, – отрубила дама.

Ступор. Я стояла и хлопала глазами, как первоклассница на линейке, которая забыла выучить стих.

– Но, Зиночка, девочке надо поискать улики, – вступилась за меня Ада Францевна. – Как же она сможет помочь, если просто послушает твой рассказ, но ничего не осмотрит?

– Да? Это действительно необходимо? – подозрительно уставилась на меня Зинаида Павловна.

– Конечно, – развела руками я.

– А почему?

Опять ступор. Раньше мне никто таких вопросов не задавал. Я просто выполняла свою работу, никому не объясняя, почему поступаю именно так, а не иначе, и зачем это необходимо.

На меня накатила волна раздражения. Да кем она себя возомнила?

– Я не обязана читать вам лекции о рабочих буднях частного детектива, – резко ответила я. – Если вы не нуждаетесь в моих услугах, то мы, пожалуй, пойдем. У меня слишком много работы, чтобы тратить время на всякие глупости. Пойдемте, Ада Францевна, мы уходим.

– Вижу, вы знаете себе цену, – слегка улыбнулась Зинаида Павловна. – Мне нравятся такие люди. Я готова заключить с вами договор.

Я молча вынула из кейса бланк договора и передала генеральше. Деньги есть деньги. Работа есть работа.

Мы быстро обсудили все детали. Сумма вознаграждения, названная Зинаидой Павловной, была выше той, на которую я рассчитывала, почти в три раза. Вот это я называю правильный подход к делу!

Мысленно я уже спустила всю, еще маячащую в далекой перспективе, сумму.

Когда все документы были подписаны, меня провели в святая святых – спальню хозяйки. Ада Францевна увязалась следом и делала вид, что не понимает косых взглядов и намеков Зинаиды Павловны, что, мол, посидела бы ты, подруга, внизу, подождала нас.

Войдя в святая святых, ни капельки не удивилась. В глазах рябило от позолоты, картин, вензелей, статуэток и прочих вещей, захламляющих пространство комнаты. Хозяйка пыталась выдержать оформление комнаты в одном цвете, почему именно бордо, одной ей известно, но, видимо, периодически срывалась. Так, в комнате соседствовали огромная двуспальная кровать с бордовым балдахином и голубым покрывалом, бордовые обои с золотыми вензелями, да-да те же самые, что и в холле, и желтое кресло-мешок, шкаф-купе с изображением гигантской бабочки на дверцах и антикварный туалетный столик вишневого цвета. И на всех плоских поверхностях в хаотичном порядке стояли фигурки животных из фарфора и глины, стеклянные шарики с искусственным снегом внутри, деревянные шкатулочки разных размеров и форм, чернильницы с перьями, четки, бусы, кольца, браслеты, фантики от конфет и обертки от шоколада… Кто-то здесь большой сладкоежка. И еще больший свинтус. А еще на подзеркальном столике, в золоченой рамочке, стоял портрет. Актрисы Ляли. В принципе объяснимо, если хозяйка дома – заядлая театралка. Но такое совпадение меня несколько насторожило.

– Вы увлекаетесь театром? – не смогла не спросить я.

– Театром нельзя увлекаться, им можно жить! – пафосно заявила Зинаида Павловна. – А почему вас это интересует?

– Кто это? – вопросом на вопрос ответила я, ткнув пальцем в изображение Ляли – собственно, такое же фото она вчера вручила мне.

– О, это удивительная история! – всплеснула руками мадам. – Когда-то мы с Оленькой – ее настоящее имя Ольга, вы знаете – дружили. – И тут же проснулась подозрительность: – Почему вы спрашиваете?

Вздохнув, я сказала ей полуправду:

– Я сейчас занимаюсь одним важным расследованием, и мне необходимо с ней побеседовать. Только… актрисы – люди своеобразные, вот и хотелось бы узнать о Ляле побольше. В театре никто ничего о ней не рассказывает – даже о том, где живет.

Зинаида Павловна кивнула, проникаясь важностью моей миссии, и заметила:

– Ну что ж, никаких особых тайн у меня нет. Фотография стоит у меня на столике, чтобы я не забывала: люди бывают теми еще змеями. С Олей, теперь она себя Лялей называет, мы познакомились давно, когда мы с мужем только приехали в Тарасов и решили здесь