так разозлилась, что решила все сделать по-своему. Приказала ей надеть мое платье и сесть в карету, а сама заняла ее место. Принцесса, наверное, ничего не знала о своем происхождении, потому что без разговоров исполнила мой приказ. Дальше вы все знаете. Письмо я украла, пока принцесса купалась.

– Вот старая лиса, – зло пробормотала Синегра о королеве. – Все предусмотрела. Даже портрет велела смалевать с тебя, а не с настоящей принцессы. Значит, нам нужна девчонка, которую поймали у терема. Интересно, она уже знает о своем происхождении или до сих пор считает себя фрейлиной? Ну что ж, по крайней мере, теперь нам известно, как выглядит настоящая Исильга. И то, что она где-то рядом. Вряд ли кто-то в нашем городе решится ей помочь. Разве что бабушке своей весть пошлет.

– Прослежу за голубятней, – буркнул Ильдар, поднимаясь и выходя из зала.

* * *

– Теперь мы знаем, кто настоящая принцесса, – выдохнула Ганка, рассматривая родимое пятно в виде лилии на шее Ватры.

Ватра растерянно сдернула картуз, и рыжие локоны рассыпались по плечам. Дрожащими руками она нащупала выступающее под волосами родимое пятно.

– Может, это вовсе и не метка принцессы, – по-детски жалобно скривив губы, прошептала она.

– Второй такой лилии быть не может, – так же шепотом ответила Ганка. – Мамка в тот день, про который я раньше говорила, намалевала лилию принцессы. Это точно она.

Женька испуганно хлопнула глазами. Да уж! Оказывается, все это время принцесса была рядом. Что же за девчонка тогда приехала в монастырской повозке? Мысли теснились в голове. Они, как живые, наскакивали друг на друга, и Женька, не найдя ответа на первый вопрос, уже задавала сама себе следующий. Конечно, никто и не надеялся, что все станет ясно само собой, но все-таки она была уверена, что сможет разобраться в перипетиях княжеской жизни. Но оказалось, из решения одной проблемы плавно вырастала другая.

– Тебя как теперь называть-то? – тихо спросила Женька, глядя на фрейлину Ватру.

Та в растерянности сидела на сене. Кажется, ее совсем не обрадовал тот факт, что она оказалась принцессой.

– Наверное, Исильгой, – почти испуганно прошептала та, оглядываясь на Ганку. – Получается, Синегра убила моих родителей. Теперь я должна отомстить за них и сделаю это. И на трон сяду я, а не Ильдар.

Женька с сожалением посмотрела на Исильгу. Хотеть – не значит мочь. Вот сидит перед ней несчастное, испуганное существо, которое на самом деле оказалось принцессой, и мечтает отомстить. Кому? Синегре с Ильдаром, у которых огромное войско? И как отомстить? Прибежать и побить всех? Не получится.

– Когда мы попали в плен к Синегре, она говорила, что я должна объявить себя принцессой и подписать отречение от своих прав в пользу ее сына, – начала анализировать ситуацию Женька. – Я-то сбежала, но что мешает Синегре теперь заставить ту девчонку завершить начатое дело? Объявят ее принцессой, заставят выйти замуж за Ильдара и отказаться от трона.

– Да, другого выхода у них нет. Сына Синегры народ просто так к власти не допустит. Он к княжескому роду никакого отношения не имеет. Но если они объявят самозванку княгиней и заставят выйти замуж за Ильдара, то шанс появится. Только я тоже молчать не буду. Соберу народ на площади и покажу всем мою метку.

– Ага, а Синегра покажет на той же площади свою кандидатку на пост принцессы. И тоже с меткой. Да подтвердит верительной грамотой от бабушки-королевы. И как ты докажешь, что принцесса ты, а не она?

– Ничего не поняла из слов твоих, – прошептала Ганка, буравя Женьку влюбленными глазами. – Но до чего же красиво говоришь!

– Права ты, фрейлина Женька. Помешать ее планам может только моя бабушка, – закусила губу Исильга. – Думаю, Синегра тоже это понимает. С одной стороны, она не может допустить, чтобы королева увидела самозванку, но, с другой стороны, необходимо, чтобы та же королева подтвердила, что самозванка и есть принцесса. А сделать это можно, только опоив королеву «дурным отваром». От ведьмы.

– Тогда королева внучку-то и не узнает, – испуганно выдохнула Ганка, закрывая рот ладошкой.

– А может, Синегра просто не пришлет бабушке-королеве приглашение на свадьбу? – пожала плечами Женька.

– Вряд ли. До бабуш… – Исильга запнулась, затем прочистила горло и продолжила: – До бабушки все равно дойдет слух о свадьбе. Она удивится. Пошлет доверенную особу. А когда поймет, что княгиней стала не настоящая принцесса, приедет. Да не одна, а с армией! Она молчать не будет. И здешний народ, и все соседи узнают, что правит самозванка. Синегре скандал в княжестве не нужен, потому как в этом случае передача власти ее сыну будет незаконной. Фрейлина Женька, нам срочно нужно отправить бабушке письмо.

– А заодно и с ведьмой посекретничать, – поднимаясь с сена, пробормотала Женька.

* * *

Грубая ткань рубахи Ганкиного брата колола все тело, а мятый картуз тяжелым грузом повис на ушах. Что уж говорить о лаптях!

«Ты, фрейлина, девка к нашей жизни непригодная, – ворчала Ганка, вытаскивая из мешка коричнево-желтые лапти. – Надевай-ка лыковые. А мы уж в берестяниках побегаем».

Женька даже рот раскрыла от неожиданности. Вот уж не ожидала, что ее пригодность к местным условиям будет определяться лаптями.

«Не обращай внимания, – хихикнула Исильга, когда заметила, как насупилась ее фрейлина, – просто лыковые лапти самые мягкие и прочные».

Женьке пришлось сперва обернуть ноги тряпицами, а потом засунуть в плетеные лодочки. Потом она долго не могла понять, что делать с повисшими за пятками веревками. Исильга и Ганка уже пять минут переминались с ноги на ногу у выхода и напоказ издавали протяжные вздохи. Наконец Ганка опустилась перед Женькой на колени и в два оборота закрутила веревки вокруг ее лодыжек.

…Приближаясь к кованой ограде, Женька засунула руки в карманы и нервно подтянула сползающие штаны. Из функциональных дополнений к костюму она смогла взять с собой лишь маячок, определяющий опасность. Хотя Женька понятия не имела, чем он в случае чего поможет. Просто захватила на всякий случай. Наверно, просто от того, что кулак сжимает что-то из прошлой, безопасной жизни, она чувствовала себя увереннее.

Дружинник, привалившийся к створке ворот, проводил двух «мальчишек» в сопровождении Ганки сонным взглядом и снова задумчиво уставился в даль. Возле секретной дверцы Ганка долго озиралась по сторонам, не заметила ничего подозрительного и повернула рычажок. Несколько прутьев тотчас сдвинулись и освободили проход. Прячась в тени княжеской усыпальницы, девочки пробрались на задний двор терема.

То, что голубятня где-то рядом, Женька поняла по резкому, удушающему запаху. По горлу начал медленно подниматься кислый комок. Женька сорвала с головы картуз и закрыла лицо.