взглянуть на тех, с кем они воюют. На самом деле, это происходит с теми людьми, кто не согласен с их политикой. Желание управлять страной при помощи одной идеи, которая будет идеей РПФ, подтверждается последней фразой присяги. Попытка нарушить закон РПФ – это предательство страны. Другими словами, РПФ призывает всех своих последователей считать всех несогласных с их политикой врагами страны, с которыми нужно воевать. Итак, для РПФ оппозиционер – это не политический противник, а враг.

«Ndi umunyarwanda» – очень вредная для дела

национального примирения политическая программа,

которая сваливает всех хуту в одну кучу. Пропагандируя ее,

РПФ разжигает межнациональную ненависть.

Эдуар Бампорики, мой друг-поэт, в 2011 году сказал мне, что он тоже хотел бы встретиться с Кагаме, т. к. он впечатляющая личность. Когда он читал свои стихи на моих концертах, его мысль была ясна: юный хуту, который участвовал в убийствах беженцев тутси в Больнице Кибогора во время геноцида, он свидетельствовал об ужасах, которые видел собственными глазами, и он признавался, что хоть он не тутси, но эти трагические события его глубоко потрясли. Он призывал хуту, в том числе и свою семью, участвовавшую в геноциде, покаяться и сказать правду о том, что произошло. Я считал его свидетельство важным, оно подтверждалось моим свидетельством, которое говорило, что есть те, кто простил и кто готов снова жить с нашими братьями и сестрами хуту, но только в правде. Однако, ход мысли Бампорики постепенно изменился.

После своих стихов мой коллега импровизировал и рассказывал о своей жизни. В выступлении он делал вывод из своих свидетельств, а я заметил некоторые детали, которые мне не понравились. Он говорил, например, что все юные хуту должны стыдиться того, что сделали их родители, их дедушки и их прадедушки. Он считал, что молодёжь хуту нашего поколения должна просить прощения за преступления, совершенные их предками во имя народа хуту.

С этим я не был согласен, это противоречило тому посланию, которое я пытался донести до Бландин и моих бывших одноклассников. С моей точки зрения, не должно быть связи между детьми и преступлениями, совершенными их родителями. Я пытался объяснить это Бампорики, но он не понял меня, и потому я больше не приглашал его на свои мероприятия. Впоследствии, поняв, что Министерство культуры финансирует мой фонд, моего коллегу обуяла зависть, и он стал моим врагом. Он начал против меня компанию с целью опорочить в глазах друзей, а впоследствии обвинил меня в отрицании геноцида.

Но на концертах и мероприятиях, которые я организовал, поэт Бампорики сделал себе имя. Хуту, который выступал политически правильно, привлекал мало-помалу всё больше политиков.

В начале 2013 года Первая Леди Руанды приняла Бампорики и приказала некоторым государственным институтам поддержать его инициативы. В одно прекрасное утро, когда я готовился выйти из дома, чтобы ехать в офис фонда, мне позвонил Жан де Дье Мучьо, ответственный секретарь Национальной Комиссии по борьбе с Геноцидом (CNLG), и попросил меня заглянуть в его офис. Когда я приехал к нему, бывший Министр юстиции показал мне документы Бампорики, которые пришли от Первой Леди, и которые нужно было профинансировать. Там было о туре, который должен был пройти по пятнадцати районам. Господин Мучьо сказал мне: «Мой дорогой Кизито, но это плагиат! Он делает почти то же, что и твой проект! Он даже поместил голубку, он также…»

На самом деле, на логотипе моего фонда большая голубка держала музыкальную ноту в своем клюве.

– Это ничего, ответил я, надеюсь, у него всё получится хорошо, и пусть голубка пролетит по всему небу Руанды.

Перед тем, как попрощаться, господин Мучьо сказал мне: «Я вынужден попросить прощения у тебя, Кизито. Два миллиона, которые я обещал твоему фонду, я отдам Бампорики. Ты же видишь, что это идёт с самого верха…»

Я согласился, но был разочарован, поскольку у нас было соглашение с CNLG, и я не понимал, как всё может поменяться в один момент.

Это турне Бампорики было профинансировано Министерством по делам молодёжи и новых технологий (MYICT), Комиссией по борьбе с геноцидом (CNLG) и фондом Imbuto (фонд Первой Леди). Поэта сопровождали несколько руандийских артистов, которых он сам выбрал, например, Дьедоне Муньяншоза под псевдонимом Мибилизи, Мани Мартен и Ругано Калиса (все они родом из Чьянгугу, как и Бампорики). Они проехали пятнадцать районов, а потом дали концерт в отеле «Серена» в Кигали 30 июня 2013 года.

Фонд Имбуто пригласил всех членов правительства и ассамблеи на мероприятие. Они также пригласили несколько десятков молодых людей из каждого района. Накануне мероприятия, прибыв в бюро своего фонда, я нашел приглашение, выскользнувшее из-под двери. Я принял предложение и на следующий день отправился в «Серену».

Перед десятками молодых людей и перед уважаемыми политиками поэт Бампорики рассказывал свою личную историю, делая акцент на периоде геноцида и на том, как он видел это как молодой хуту. Также он выражал благодарность РПФ, который воспитал его, «хоть у него и приплюснутый нос» (он часто употреблял это выражение, чтобы подчеркнуть, что он хуту). Он призвал всю молодёжь хуту почувствовать стыд, как он его чувствует за то, что он носит имя кровавой нации. Также он решился попросить прощения за всю страну целиком. Его поддержали речами несколько уважаемых политиков хуту, которые взяли слово после него. Среди них были фанатик Бонифас Ручагу, Премьер Министр Пьер Дамьен Хабумуремьи и Министр по делам молодёжи Жан Филипп Нсенгимана. Они все уверяли аудиторию, что стыдятся того, что они хуту, и просят прощения от имени своих родителей и семей. Мероприятие транслировалось по национальному телевидению.

Сидя на своем месте в зале, я не мог понять, для чего проводить такое мероприятие? Я не мог понять, зачем правительству поддерживать подобные программы. Я чувствовал себя весьма неловко, оттого что находился там, и был счастлив, что ни мой фонд, ни я сам никак не вовлечены в эту историю. Первая часть мероприятия завершалась речью Первой Леди, которая, касаясь прозвучавших свидетельств, была даже обуреваема эмоциями. В перерыве на полдник, когда нас пригласили на банкет, я ушёл. Я не чувствовал себя в своей тарелке на этом мероприятии, я не находил себе места. Тогда почему бы мне не уйти и не посмотреть остальное по телевизору?

Вернувшись домой, я достал бутылку виски. Я уселся перед телевизором с телефоном в руке. На небе появилась туча, собирался дождь. Я посмотрел вторую часть и был очень удивлён, увидев, что Президент Кагаме появился, чтобы завершить это мероприятие. Несколько слов, произнесенных там