Я боюсь, что из-за мелких покупок однажды мне может не хватить на что-то срочное и по-настоящему нужное, всё же Система – это такой волшебный сундучок, который не стоит опустошать бездумно.

– Давай-ка ты пересядешь? – предлагаю я.

Даниэль смотрит, но толком не может разглядеть, что я сделала.

Лишь бы кресло не поехало назад, когда я буду перетягивать мужа… Почему это звучит так похоже на перетягивание каната?

Тяжëлый момент во всех смыслах. Мне надо приподнять Даниэля и развернуть, чтобы он, когда я буду его опускать, попал на сиденье, а не мимо, и в процессе не уронить. Ничего, справлюсь. Я крепко обнимаю мужа за пояс, прижимаю к себе и одновременно выпрямляю колени, помня, что большой вес надо поднимать ногами.

Как и куда я буду девать Даниэля после прогулки, лучше не думать. Потом, всё потом.

Получилось!

Я усаживаю Даниэля ровнее, подкладываю подушки, и… обматываю простынкой, буквально привязывая корпус к спинке. А что делать? Кресло отличается от стула дугами широких подлокотников, само по себе тело не удержит. Я укрываю Даниэля пледом:

– Хватит дышать пылью. Пошли на свежий воздух? Тебя ждëт верхняя площадка крыльца, а я разомну ноги. Согласен? – с чем именно я не уточняю.

На задворках сознания свербит мысль, что мне надо было убраться, вымыть холл и избавиться от продолжающей смердеть слизи, сделать ужин, решить проблему с чисткой зубов, с отсутствием подгузника. Если каждый день убивать по дивану, мебель кончится раньше, чем Даниэль встанет на ноги. Но я отмахиваюсь от умной мысли, потому что кресло тоже важно, на ужин есть пюрешка, а уборка меня не вдохновляет.

Прежде, чем выходить, я выглядываю в окно. На улице тихо, конопатая физия по стеклу не расплющена. Я открываю дверь, выглядываю и вдыхаю полной грудью.

С минуту я просто стою, Даниэль ждёт.

– Тебе не будет холодно? – уточняю я.

Может, камзол накинуть?

Даниэль отказывается.

Он не реагирует на смену декораций мимикой, мышцы всё ещё не работают, но, судя по тому, как мечется его взгляд, с прогулкой я попала в точку. Как долго Даниэль смотрел в потолок? Даже когда нас везли сюда из столицы, его взгляд был неподвижен, вид из окна превращался в смазанную ленту. А теперь Даниэль может по-настоящему смотреть, видеть чёткую живую картину.

Я стою рядом, прикидываю, что время к вечеру, скоро начнёт темнеть, и машинально разминаю Даниэлю плечи, очень легко, не прикладывая усилий. Мои прикосновения больше похожи на поглаживания, чем на массаж, и вскоре я сдаюсь.

Пора признать очевидное – в одиночку с хозяйством я не справлюсь. Я упахалась за один день.

Вывод – завтра же нанимаю крестьянок, не одну, а двух.

– Я пройдусь, – предупреждаю я. Надо проветрить голову.

Я как будто отчитываюсь, но… Даниэлю действительно важно знать, что происходит.

Даже находясь рядом с ним, я не могу вообразить, насколько ужасно он себя чувствует – абсолютная беспомощность, абсолютная зависимость. Честно, на его месте я бы сошла с ума.

Я спускаюсь на подъездную дорогу и останавливаюсь. На душе смутное беспокойство. Прислушавшись к себе, я понимаю, что меня тревожит звук. Мне будто послышалось лошадиное ржание. У нас незваные гости?!

Чëрт, понесло меня на воздух! А что, вечно в доме сидеть, носа наружу не казать?!

– Не беги, всё равно не успеешь.

На террасу сбоку, ловко перемахнув через перила, запрыгивает парень и наводит в мою сторону короткий жезл с угрожающе искрящим навершием.

Я успею скрыться в доме. Или нет. Затащить Даниэля точно не успею.

Я замираю. Я была готова увидеть главную героиню, но не странного оборванца, который в романе не упоминался.

Тëмные простецкие штаны, рубаха с прорехой, рукава небрежно закатаны, а вот кожаные сапоги, торчащие из-под брючин, выглядят недешёвыми, как и боевой артефакт. А ещё у парня на поясе нож, закреплëн открыто.

– Выползли голубки. Ты заставила нас ждать, деточка, – раздаëтся новый голос, хриплый и пропитой.

Парень не делает попыток приблизиться и скалится, демонстрируя дыру на месте переднего зуба. Он похож на кота, растягивающего агонию попавшей в лапы мышки.

Я бросаю взгляд назад.

Фигуристая мадам обтянула себя платьем так, что видна каждая складочка поддавшегося возрасту тела. Мадам сверкает неуместно глубоким декольте и ртом, напомаженным ярким вульгарноым красным.

За спиной мадам жмëтся главная героиня.

Глава 24

Что происходит?

В романе героиня была одна. Она же сирота! И уж шлейф сомнительных знакомств за ней не тащился. Почему она в столь странной компании? И кто эти двое?

Как мне прорваться в дом?!

– Какая неожиданность, – произношу я, чтобы хоть что-то сказать дать Даниэлю услышать, что я в порядке, по крайней мере в эту секунду. Иллюзий, что мы с незваными визитëрами договоримся, я не питаю. Миром не разойтись.

– Ты забыла, что я сказала тебе бежать без оглядки? – усмехается мадам и выразительно поправляет грудь в вырезе платья.

А?!

Это та самая мадам из кабака?!

Но я думала, что она объясняла Бьянке, как… консумировать брак. При чëм здесь побег? Здравствуй, очередное белое пятно?

– Я…

– Пригласи нас в дом, – приказывает она не терпящим возражений тоном.

– Нет, Жои, – вмешивается парень. – Ты уверена, что она не сможет управлять защитой внутри дома и не испепелит нас? Хочешь повторить забег Рыжухи?

У главной героини коровье прозвище?

В романе её звали по имени.

– Забираем их? – хмурится мадам и оглядывается на дорогу.

Снова доносится лошадиное ржание, гости прибыли не пешком.

– Дура что ли? Зачем куда-то ехать? Делом займись здесь и сейчас.

– Тоже верно, – мадам, и не подумав обижаться на “дуру”, расплывается в жёлтой, раскрашенной куревом улыбке.

Я ничего не понимаю.

Чего они хотят? Они ведь явно не от наместника, они сами по себе.

Мадам хватает главную героиню за руку и тянет за собой, и та… выглядит скорее подавленной, чем радостной, а ещё она на ходу свободной рукой развязывает узел на поясе.

Им нужен… ребëнок княжеской крови?! Но зачем? Они не понимают, что у конопушки не будет даже символической защиты, которую даёт статус законной жены? Значит, у них есть какой-то план. Возможно, они хотят использовать ребёнка как ключ к сокровищам династии, и я не про родовые драгоценности, а про коллекцию книг, столовое серебро, картины, мебель.

Даниэль…

Ужасно…

– Надо было слушаться меня, детка. А теперь… У-у-у…

К чёрту!

По-настоящему опасен только парень с жезлом. О, уже без жезла. Погасив искры, он отдаёт артефакт подельнице и хлопает Даниэля по плечу