Тоненький голосок Ханны звучал тоскливо.

Э, нет, девушка. Ненадежному партнеру второй раз бумаги не доверяют. Обманул в одном, значит, и в другом сможет. Мало того, хоть по бизнесу и не рекомендуется, разошлись — и все, сама я такие подлости не прощаю, не по моему характеру подлого человека без урока отпустить. Мы еще, Ханна, вернемся к этому вопросу. А пока — просто не общаемся.

— Ханна, ты поступила отвратительно. Прошу больше в моем доме не появляться, родных я предупрежу.

Прекрасные оленьи глаза наполнились слезами. Она повернулась к Дику, протянула к нему тонкие нежные руки.

— Нет, — сказал Дик, — от парней всякого можно ждать, но чтобы приличная мисс так подло поступила, это совсем никуда не годится. Извини, Ханна, подставлять друзей — последнее дело.

Остальные закивали, даже тузики.

— Эй, — сказали от решетки, — блюстители морали, всем на выход.

И дверь открылась.

Каюсь, как старшая сестра в большой семье, дальнейшее произошло совершенно автоматически.

— Кто последний, тот убирает! — брякнула я и выскочила первой.

За спиной была секундная тишина, а потом крики и шум.

Оборотни тоже не понаслышке знали о жизни бок о бок, поэтому чуть не вынесли дверь. К моему величайшему удивлению, четвертой вылетела Ханна в шляпке набекрень.

— Да что ж вы творите! — заорал седоусый, вставая из-за стола.

Входящий в участок Виктор Торваль резко остановился, с оторопью смотря на меня, гордо стоящую посередине участка.

Седой никак не унимался:

— Эту леди допросить первой, драку собрала, весь участок взбаламутила, бывают же ведьмы, прости небеса.

Мрачное лицо Торваля рассекла кривая ухмылка.

— Надо с Советом обсудить, кого из соседей мы нынче особенно не любим, и мисс Бизо послом направить. Никаких армий не понадобится. Только границу потом закрыть, во избежание.

Я перевела на него холодный взгляд.

— Рада вас видеть, мистер Торваль. Чему обязана такими фантазиями?

— Виктор! Она за нас!

За моими плечами встали Дик и Джон. Причем Дик неприлично близко, опалив дыханием висок.

Торваль тоже это заметил и еле заметно поморщился.

— Ричард, Джон, сколько мне раз повторять, что я в этой гонке не участвую. Приветствую вас, мисс Бизо, приношу извинения за свою несдержанность. Вы, как всегда, впечатляющи, а это последнее, чего ждешь от человеческой девушки.

Он перевел взгляд и поднял удивленно бровь.

— Мисс Фист? Не ожидал, простите. Мне сообщили только о моих людях и завязавшейся драке. Так это из-за вас?

Этот индюк заподозрил меня в активном участии в потасовке, зато решил, что джентльмены боролись за мисс Фист. Вопиющее, хоть и завуалированное оскорбление.

— Скорее из-за нее, — ткнул в меня пальцем один из тузиков, — другая мисс только заплатила, но можно было бы и не платить. Ради такого кусочка я бесплатно бы подрался. Только, чур, зонтики не применять.

Мисс Фист обиделась на «бесплатно» и потребовала вернуть деньги.

Мистер Торваль поздоровался с полицейским, приветственно подняв шляпу, с холодным лицом начал выслушивать подробности, бросая на мисс Фист сощуренные взгляды.

В это время участок пополнился новыми прибывшими и стал напоминать открытую банку со шпротами.

В помещение зашла группа из трех мужчин, одним из которых был знакомый по Академии молодой полный человек с говорящей фамилией Туз. Он шел на полшага за высоким смуглолицым мужчиной в красном кителе. Вслед за этой компанией в участок вбежали мои тетушки, за ними грозным крейсером шагал батюшка. Он все еще был в исследовательской амуниции, на плечах мигали лампочки, а над плечом грозно щелкал зажим с зубьями.

— Кто напал на мою дочь? — разъяренно с порога спросил мистер Бизо. — Прокляну без всякого штрафа.

Наша кровь! Я с умилением посмотрела на отца.

— Протестую, — заявил тузик, — я категорически против проклинания, это она на нас напала. У меня есть дырка в заднице, прошу прощения у мисс за подробности, в качестве доказательства!

— Да такие доказательства у всех есть, — заспорил Джон Томас. — Эдак вон шеф полиции заявит, что мисс его лично протыкала.

Тетушки ахнули. Дик непотребно заржал.

— Хорошо, что не я был с зонтиком, потом бы замучили сплетнями, — фыркая, сказал он. — А полицейские не в моем вкусе.

Тузики-пострадавшие приободрились и заиграли бровями, показывая, что одобряют мой вкусовой выбор в своем лице.

Тетя Клара зашушукалась с тетей Гвен, не понимая, откуда вообще взялся зонт. Родственницы отличались дотошностью и никак не могли вычислить внезапное появление столь заметной вещи.

— Это был мой зонтик, — со слезой в голосе заявила Ханна.

И все замерли, пытаясь осознать новую информацию.

— Вот уж нет, — заявил тузик-спорщик, — я тебя вообще сзади не помню. Только ее подпускал.

Часть полицейских несдержанно зафыркали. Такое впечатление, что со всего города набежали законники, включая отпускных и вышедших на пенсию, потому что они гроздьями выглядывали из всех дверей и служебных коридоров. Некоторые старательно показывали мне большой палец.

— Прекратите немедленно странные намеки! — возмутился батюшка.

— Хватит! — негромко, но очень отчетливо сказал, посмотрев на волков, Торваль. — Произошло досадное недоразумение. Во избежание лишних пересудов стая Люпусов готова оплатить государственный налог и стоимость поврежденного зонтика.

Мужчина в красном кителе в окружении Тузов, обладатель орлиных бровей и могучего подбородка, с показной печалью покачал головой:

— Виктор-Виктор. Напоминаю тебе, что ты уже не можешь говорить за стаю, твое время прошло.

— Это точно! — поддакнул толстенький Туз. — Твое время прошло!

Ах ты ж шакалье. «Акела промахнулся, Акела промахнулся».

Я сморщила носик. Что не ускользнуло от взгляда Виктора.

— Пока не состоялись выборы, я все еще глава стаи.

— Консультирующий, — неуверенно возразил Туз.

— Глава! — раскатисто рыкнул Торваль, и присутствующие затихли. Торваль медленно повернулся, и волки начали склонять головы, подчиняясь волне власти и уверенности. Часть дрогнула в ногах, как будто еле удерживаясь, чтобы не опуститься на одно колено.

Краснокительный дернул подбородком, качнулся с носка на пятку и пошел на выход со словами:

— Даже так. Тогда плати. И до встречи на выборах.

Виктор стал еще пасмурней, зато в комнате после ухода Тузов оказалось ощутимо свободнее.