не сразу замечаю подкравшегося ко мне со спины Эль Сида. Он кивает, потом протягивает мне руку. Я молча глазею на него, пока он не указывает на брауни. Я выдергиваю из стопки один, целиком пихаю в рот и вручаю Эль Сиду остальное.

Уверенности у меня нет, но, по-моему, под своим объемистым головным убором Эль Сид улыбается.

Ханна поднимает голову

В последующую неделю я и все мои друзья говорим о том, как же мы скучаем по фокус-группе «Глобал геймс». Было здорово внести свой вклад в игру, которая, возможно, станет самой горячей новинкой следующего года. Чтобы заполнить пустоту, я провожу субботние утра за теликом с Фрэнком и Боди, смотря старые вестерны.

Мама разбирает почту на кухонном столе, а отец опустошает посудомоечную машину. Потом застывает перед шкафчиком со стопкой тарелок в руках.

– Не уверен, что морские коньки сюда подходят, – заявляет он.

– У тебя есть мое полное и всеобъемлющее разрешение на то, чтобы их переклеить, – говорит мама, проглядывая письмо сверху стопки: – Дерек, помнишь Ханну? Она хочет получить от нас рекомендации.

– Что? – Я чуть не разливаю молоко из своей миски с хлопьями, от чего Фрэнк у себя в клетке воодушевляется.

Папа подносит палец ко рту, давая мне знак молчать. Я быстро понимаю, что он так и не рассказал маме про Ханнину тираду о том, какой же я лузер.

Мама продолжает изучать письмо, не замечая тайного разговора, который мы с папой ведем у нее за спиной.

– У Ханны, должно быть, амнезия, – говорит мама. – Она что, забыла, как уехала из города на неделю с лишним, не предупредив нас?

Мама бросает письмо в мусорную корзину и, заслышав звонок своего мобильника в соседней комнате, бежит туда.

– Не могу поверить: ты не рассказал маме о том, какой злой оказалась Ханна.

– КОНЕЧНО ЖЕ не сказал, – подтверждает отец. – Она бы выволокла Ханну из общежития и наорала на нее.

Мы с папой достаточное количество раз наблюдали маму в гневе и знаем, что он лишь самую ЧУТОЧКУ преувеличивает.

– Наша мама – настоящая львица, – соглашаюсь я. – Но, возможно, Ханна заслужила испытать на себе ее ярость.

– Я просто не хотел, чтобы ей дали тюремный срок, – шутит отец. – Твоей маме, а не Ханне.

Это лишь отчасти шутка.

– Ханна была неправа насчет тебя, – продолжает папа. – «Глобал геймс» используют твой дизайн нарвала. Это БОЛЬШОЕ дело! Если мне посчастливится, ты подкинешь мне каких-нибудь свежих идей для варваров в моем графическом романе.

Я ценю комплимент, но и отец, и я знаем, что по части творчества моя помощь ему не понадобится, наверное, никогда.

– Я не попросил у тебя разрешения послать те наброски Тому, – говорит папа. – Вышло здорово, но все-таки я должен был спросить.

Я рад, что он все же ПОСЛАЛ их, поэтому так ему и говорю. А еще благодарю за то, что он уговорил Тома оставить меня в группе.

Мама заканчивает свой телефонный разговор и возвращается к большой стопке почты. На этот раз, держа в руках конверт, она не произносит ни слова.

– Это?.. – начинаю я.

Она кивает и передает мне конверт:

– Результаты государственного тестирования. Почему бы тебе не распечатать конверт?

– Смеешься? Я слишком нервничаю. ТЫ распечатай.

Мама спокойно вскрывает конверт и вручает мне письмо, не глядя на него.

– Ты не могла бы просто прочесть его мне?

Мамино лицо абсолютно бесстрастно:

– Ты способен прочесть его самостоятельно.

Приходится признать: мама никогда не дает мне увильнуть, если дело доходит до чтения. Смотрю на папу, который согласно кивает.

Беру письмо и опускаюсь на стул – меня мутит, и я подозреваю, что завтрак вот-вот может полезть наружу. Быстро пробегаю письмо и наконец добираюсь до результатов.

– Меня нет в группе худших! – Облегчение накатывает на меня, как волна-убийца на пляж.

– Я же говорила, что упорный труд себя оправдает, – заявляет мама.

Папа притягивает меня к себе, чтобы обнять, и мама присоединяется к нам, пока я не валюсь обратно на стул в состоянии нервного истощения. Я чувствую себя как освобожденный от проклятия, висевшего на мне месяцами. Я И ПРАВДА упорно трудился, но дело не только в этом: на этот раз я трудился С УМОМ. Спустя годы битья головой о стену учебы до меня наконец доходит, что я всегда должен искать лучший для себя способ усваивать материал. Может, в большинстве областей я – не самый сообразительный, но в одном предмете я эксперт мирового уровня: во МНЕ. И когда я придумал, как использовать навыки гейминга для учебы, это СРАБОТАЛО. Видимо, подыскивать новые пути решения сложных задач – то, чем мне предстоит заниматься всю жизнь.

Но прямо сейчас?

Я запрыгиваю на скейт и лечу к Мэтту.

Победа за мной!

ГГ

Оказывается, все мы справились, включая Аманду. Она прибывает из Сан-Диего в конце недели, чтобы сходить с Карли на шоу в театре «Пантаджес», и сегодня утром они написали мне, приглашая на поздний завтрак.

Стол заставлен бейглами, тремя видами крем-сыра и большим кувшином апельсинового сока. Аманда, не умолкая, говорит о том, как моя техника раскадровки помогла ей с тестом.

– Там был вопрос про коралловые рифы, и я просто, пока читала, представляла себе рыбку из «В поисках Немо», – говорит Аманда. – Уверена, что ответила на все и каждый вопрос правильно.

После еды Карли показывает нам мозаику, над которой работает в свободной спальне. Это большой кусок дерева со стекляшками, которые складываются в абстрактный рисунок.

Творчество Карли я видел только на уроках – я и не представлял, что в ней проявился такой хороший художник.

– Можешь мне тоже такую сделать? – просит Аманда. – Я бы повесила у себя в комнате.

Карли говорит – конечно.

– Слушайте, как насчет «Легенд Рэймена»? – предлагает Аманда.