Элайджи направился обратно, но, подойдя к дереву, он столкнулся с большой проблемой. Он знал, как спускаться с этого дерева, а вот как забраться на него, не умея летать, оставалось загадкой. Элайджи попытался пролезть по той же лиане, по которой и спустился, но дождь сделал ее очень скользкой и все попытки Элайджи забраться не увенчались успехом. Сжавшись калачиком, он прижался к выступившему огромному корню дерева и обхватил колени руками, пытаясь хоть как-то согреться. Весь промокший до нитки Элайджи так замерз, что у него зуб на зуб не попадал. С каждой минутой холод становился все невыносимей, он уже не чувствовал ног и, обессилевший и продрогший, начал засыпать. Но вдруг в тот момент, когда Элайджи подумал, что это конец, и последняя надежда покинула его, он увидел перед собой чьи-то ноги, потом кто-то схватил его и понес наверх. Элайджи еле-еле приподнял голову, чтобы посмотреть на своего спасителя, и, узнав в нем Сайласа, облегченно вздохнул и прижался к нему еще сильнее. Эльф быстро заскочил с ним в дом и, посадив его в кресло-качалку, укрыл пледом.

– Что же ты ушел? Мы так волновались! – подбежала к Элайджи взволнованная Невиэль. – А если бы Сайлас не заметил тебя, уже почти стемнело!..

Из-за этой тучи, закрывшей почти все небо, на улице действительно уже были настоящие сумерки, а в лампочках и вокруг Алексы уже кружили светлячки. Элайджи было трудно ей что-то ответить, язык совершенно не слушался его. Он еле вытащил из-под пледа дрожащую руку, протянул ее Сайласу и разжал кулак.

– Это же лепесток белламенты! – вскрикнула Невиэль, узнав цветок по лепестку, принесенному Элайджи.

– Белламента – обманывающая красота? – произнес Сайлас и аккуратно взял лепесток. – Зачем он тебе?

– Алекса сказ-з-зала, что его запах д-даже мертвого поднимет, – с большими усилиями просипел Элайджи, все еще дрожа от холода.

Сайлас удивленно взглянул на него и мигом бросился к Алексе. Он присел на краешек кровати и аккуратно поднес к ее лицу лепесток. Алекса немного сморщилась и отвернула голову. Через какое-то мгновенье она слегка приоткрыла глаза.

– Алексус, ты меня слышишь? – спросил ее Сайлас, все еще держа лепесток у ее носа.

– Фуу, – скривилась эльфия, отталкивая его руку. – Что случилось?

– Ты попала в эту непонятную бурю и потеряла сознание. Вас принес Скай, – пояснил ей отец.

– А Элайджи отправился в такую непогоду за лепестком белламенты, чтобы ты очнулась. Он чуть не погиб, – добавила Невиэль.

– Спасибо, – с трудом произнес Сайлас, повернувшись к Элайджи.

– Это вам спасибо, – дрожащим голосом проговорил тот. – Вы спасли мне жизнь.

Но Сайлас ничего ему не ответил. Он молча накинул свой плащ и полетел во дворец, так как знал, что потребуются его силы. После его ухода воцарилось минутное молчание. Алекса крепко прижала к груди одеяло и молча, кивком головы скомандовала светлячкам отлететь. Тишину разбил крик Невиэль.

– Ох! – заголосила она, взглянув на Элайджи. – Ты же совсем промок! А я стою себе… Сейчас милый, сейчас.

Невиэль мигом бросилась в свою комнату и через какое-то мгновение уже держала перед Элайджи непонятные желтые штаны с рюшечками и коричневый шарф-накидку, который больше походил на плед.

– Это я сшила Сайласу своими собственными руками. Но он еще этого ни разу не носил, поэтому они совсем новенькие.

– Неудивительно, что не носил. Хоть на что-то эта одежда сгодится, – засмеялась Алекса.

– Алексия, не груби, ты ничего не понимаешь. Твой отец хранит этот комплект для особого случая, – и Невиэль одобрительно вручила одежду промокшему до ниточки синалию.

Элайджи окинул удрученным взглядом балетные панталоны с количеством рюшечек, которое даже не снилось ни одной знающей в этом толк моднице, и, выдавив из себя тяжелую улыбку, отправился в комнату Алексы. Пока он переодевался, эльфия то и дело крутилась под дверью и переспрашивала, оделся ли он и можно ли ей зайти.

– Ну все, я захожу, – крикнула она и распахнула двери.

Элайджи уже надел штаны и стоял у зеркала, повернутый к ней спиной, но то, что она увидела, вызвало у нее не ожидаемый смех, а ужаснувший его вопль.

– Святые светлячки! Что это у тебя сзади на спине?! – вскрикнула эльфия, увидав две красно-пылающих полоски.

– Ничего, – проворчал Элайджи, моментально набросив на спину накидку и кривясь от боли.

– Но у тебя там непонятные ожоги! Тебя что, пытала твоя хозяйка? Да она просто крыса. Хочешь, я ее в крысу превращу? – возмущенно спросила Алекса.

– Нет, это не миссис Бунч. Я не знаю, что это за полоски и откуда они у меня берутся, – пояснил ей Элайджи. – Они, бывает, появляются у меня на несколько секунд и сразу же проходят. Вернее, просто исчезают. Раньше они появлялись, только когда мне снились кошмары, но в последнее время их появления участились.

– Они болят? – с сожалением спросила Алекса.

– Еще как. Словно железо раскаленное прикладывают. Но эта боль недолгая и сразу проходит. Я никому раньше не рассказывал об этом. Возможно, я и странный, но я уверен, что единственные люди, которые хоть что-то могут знать об этом явлении, – это мои родители. Я уверен, что это неспроста. Это какой-то знак. Быть может, это напоминание о том, чего нельзя забывать. Я думаю, эти знаки пытаются мне о чем-то рассказать или предупредить.

– Можно я посмотрю? – спросила его эльфия, подлетев поближе.

Элайджи нехотя скинул накидку и повернулся к ней спиной, но на ней уже ничего не было. Алекса аккуратно и нерешительно дотронулась до спины, но и на ощупь ничего не выдавало каких-либо следов от ран.

– А сейчас тебе больно? – спросила она, встретив его взгляд в зеркале.

– Не там, – и Элайджи, не поворачиваясь к ней, приложил ладонь к своей груди. – Не там, Алекс, здесь болит. Всегда, когда я вижу кошмары и вижу эти ожоги, я понимаю, что у меня есть прошлое, которого я не помню.

Алекса с горечью посмотрела на него, но ничего не ответила. Она просто не знала, что ему ответить. Элайджи снова набросил на плечи накидку и перевязал ее на талии ремешком. Зрелище, которое предстало перед ним в зеркале, было явно не для слабонервных. На плечах у него красовался взгроможденный, мешковатый, перевязанный плед, из-под которого торчали сплошные рюшечки и болтающиеся, свисающие желтые балетные брючины. Даже перевязанное на теле одеяло смотрелось бы куда элегантнее, чем этот наряд. Алекса не выдержала и, расхохотавшись, подлетела к потолку, откуда, заливаясь смехом, плюхнулась к себе на кровать.

– Ну что? – вбежала в комнату Невиэль. – Ой какая красота! Прям по тебе сшито. Алексия, ты не находишь, дорогая?

– О, высший класс. Ему бы еще шарфом лицо замотать, чтоб не так стыдно было, а в общем… ему идет, – продолжала хохотать эльфия.

Элайджи недовольно зыркнул на Алексу, максимально прищурив глаза.

– А тебе хоть нравится? – спросила у Элайджи Невиэль, явно ожидая