— Эй, в чем дело?! — возмутился он. — Я же сказал — все двери открыть!

— Пароль, — равнодушно произнесла висящая над ним мышь.

— Да знаю я, знаю! Пароль — «Крыса»!

— Неверный пароль!

Борьке показалось, что мышь язвительно ухмыльнулась, поглядывая на него из-под потолка.

— Ах ты, драная перчатка! — рассвирепел Борька. — Да ты знаешь, с кем разговариваешь?! Я, может, лучший хакер на свете! Пусти сейчас же!

— Пароль, — бесстрастно повторила мышь.

Борька подпрыгнул, пытаясь схватить ее за длинное ухо, но потолок был слишком высоко. Сзади послышался приближающийся топот погони.

— Ну хорошо, — сказал Борька, лихорадочно припоминая слова. — Ну, например… Карандаш!

— Неверный пароль!

— Кра… Краковяк?

— Неверный пароль!

— Ах, ну конечно! Таракан!

— Неверный пароль!

— А, чтоб ты лопнула!

— Неверный пароль!

Борька затравленно оглянулся. В дальнем конце коридора уже мелькали факелы стражников.

— Эх! — воскликнул он. — Девиз крутого хакера: «Не взломаю, так сломаю»!

Из заднего кармана джинсов он выхватил секретное оружие любого мальчишки — современную рогатку с надежным резиновым боем — живо зарядил ее камешком и направил на летучую мышь.

— Ну вот что! — сказал он. — Или ты немедленно откроешь эту дверь, или я превращу тебя в бракованную кожгалантерею!

Вместо ответа мышь сорвалась с потолка и метнулась прочь, отчаянно взмахивая крыльями. Пущенный из рогатки камень настиг ее в полете. Раздался короткий визг, мышь шмякнулась о стену и кувырком спикировала на пол.

— Спасите! — заверещала она. — Погибаю за Императора!

Но дверь перед Борькой со скрипом распахнулась. И как раз вовремя — погоня уже дышала ему в затылок. Крысиный Император лично несся впереди стражников, размахивая своим любимым черным мечом, который достал на бегу прямо из воздуха, щелкнув пальцами — это было его небольшое черное колдовство. Ник и Дик, сберегая дыхание, трусили спортивной рысцой позади всех.

— Держи! — голосил Император. — Держи хакера!

Борька, не разбирая дороги, мчался в полной темноте. В отличие от преследователей, у него не было факела, чтобы освещать путь, приходилось бежать наугад. Пару раз он больно приложился плечом и коленкой о какие-то углы и выступы, отчего начал прихрамывать и проигрывать Императору метр за метром.

— Стой! — хрипел Император. — Все равно убью!

— Какой тогда смысл стоять? — огрызался Борька, не сбавляя ходу.

В неверном свете надвигающихся сзади факелов он вдруг увидел блестящую рукоятку какого-то рычага, торчащего из стены, и пробегая мимо, дернул за нее просто так — наудачу. Тотчас позади него с грохотом опустилась массивная решетка, преградившая путь преследователям.

Борька обернулся и остановился, опершись о стену. Можно было слегка собраться с силами.

— Что, съел? — задыхаясь, спросил он Императора, остановившегося перед решеткой. — Физподготовочка-то ни к черту! Бросай курить, вставай на лыжи!

— Но-но, повежливей! — Император, тяжело отдуваясь, протер дымчатые очки и водрузил их на нос. — Ты хоть знаешь, кто перед тобой?

— Вижу, не слепой, — Борька небрежно сунул руки в карманы. — Очкастая крыса в клетке!

Ник и Дик, стоявшие позади Императора, дружно прыснули, и Борька решил, что его шутку оценили. Однако, к его удивлению, Император и сам расхохотался.

— Я в клетке?! — заливался он, схватившись за живот. — Ну, спасибо, повеселил!

Он обернулся к Нику и Дику.

— И это, по-вашему, крутой хакер?!

Ник и Дик с готовностью захихикали.

— Вот эта тощая щепка и есть герой-освободитель?! — продолжал измываться Император. — Борец за свободу и справедливость?! М-да-а… — он покачал головой. — Мельчает враг… Скоро и угнетать некого будет — сами вымрут…

— Ну хватит, — сказал Борька. — Некогда мне тут с вами лясы точить! Счастливо оставаться!

Он повернулся и шагнул было в темноту, но сейчас же с размаху налетел на глухую стену. Тут только ужас положения дошел до него — он находился в тупике, а единственный выход преграждала та самая решетка, которую он сам же и опустил!

Стражники хохотали до упаду, а Императору снова пришлось снять очки, чтобы утереть выступившие от смеха слезы.

— Короче, так, — сказал он, с трудом успокаиваясь. — Мерзавца — в подземелье, к той девчонке. Не кормить, не поить, не развлекать, не пытать… — он снова хохотнул, — без меня! Попозже я ими займусь…

Неожиданно в глубине коридора послышались торопливые шаги. Расталкивая толпу стражников, к Императору протиснулся караульный оборотень и принялся что-то горячо шептать ему на ухо.

— Не плюйся! — Император отодвинул его. — Что ты шепелявишь? Говори громко, тут все свои! А этот, — он указал на Борьку, — уже никому ничего не расскажет.

— Ворота атакуют, ваше императорское величество!

— Хм… — Император задумчиво почесал нос. — И много их, врагов?

— Одни, ваше императорское величество! — жалобно ответил караульный.

— Что ж ты ко мне лезешь с пустяками?! — Император плюнул с досады. — Изловить и доставить в каземат!

— Так точно, ваше… только не подступиться к нему никак — дерется. Бьет, грубиян, по чем попало!

— О, господи! — застонал Император. — Кем я повелеваю?! Ничего нельзя поручить! Все сам, все сам! Ну, пошли, посмотрим на вашего грубияна…

— Иди, иди, — буркнул Борька, провожая Императора сердитым взглядом. — Михей вам наваляет — мало не покажется!

— Что же там стряслось такое? — возмущался Император.

Михей шагал на штурм замка не торопясь. Хоть он и отправился раньше всех, но сделал небольшой крюк, чтобы снова зайти на клубничное поле. Перед битвой необходимо подкрепиться, — рассуждал он вслух, — чтобы превосходить врага весом. Затем найду в замке ворота и сломаю. А там видно будет.

Поев клубники, он снова зашагал вразвалочку к замку. Он и не собирался скрываться и шел прямо по мосту к воротам. Звонко постукивал дубиной и горланил походную медвежью песню собственного сочинения:

Когда Михей добрался, наконец, до ворот замка, солнце, застрявшее между небом и землей, едва освещало окрестности. Из-за стены не доносилось ни звука. Стражники, не участвовавшие в погоне за Борькой, дрыхли вповалку прямо на площади, где их застал сто двадцать девятый за сегодня отбой. Летучая мышь, висящая над воротами, тоже дремала, посапывая в две ноздри — умаялась за день. Михей деликатно потрогал ее дубиной, но не добился никакого ответа.