Кирсанов вздохнул, удерживаясь от поцелуя: «испытание – оно и есть испытание!» Видно, он чем-то заслужил пытку этой женщиной.

Но когда они поднялись наверх, в качающейся будке фуникулера, где Лика цеплялась за его руку, удерживая равновесие, а он опять не позволил себе ее обнять, то стало ясно, что с ее телефоном что-то не так. Ни один из известных ей номеров не срабатывал. Гудок шел, но трубку никто поднимать не спешил. «Это не мода такая, – решила Лика, – это – эвакуация». Все покинули Москву в связи с какой-то страшной эпидемией, а она, Лика, оторванная от цивилизации, об этом пока не слыхала.

Чтобы отвлечь ее от безуспешных звонков по телефону, Кирсанов достал из своего необъятного рюкзака фотоаппарат и предложил пофотографироваться. Лика была не уверена, что это прилично – запечатляться на память с человеком малознакомым, с которым, однако, она уже провела ночь… Ах, не стоит об этом!

Но, впрочем, выбора он ей не оставил, потащил куда-то за руку, выбрал нужный ракурс, и быстро сделал пару кадров. Потом потребовал, чтобы она его тоже сфотографировала. Затем окликнул какого-то парня, чтобы тот снял их вместе. Лика напряглась, но подчинилась – делайте, что хотите! Удирать было как-то неловко. И только тогда, когда Денис, приобнял ее, она мягко высвободилась – еще такого не хватало, это же компромат!

– Ладно, на вот мой мобильник, позвони по нему, – не выдержал ее страданий Кирсанов.

– Спасибо, – поблагодарила она, подумав, что не очень-то он торопился предложить ей свои услуги.

Она набрала номер рабочего телефона мужа, потому что в это время, муж обычно сидел в своем кабинете, принимал посетителей, вел телефонные переговоры или что он там еще делал. Так было всегда, кроме сегодняшнего дня. Трубку взяла какая-то девица.

– Максима Владленовича нет, а кто его спрашивает?

– Лена, ты что, меня не узнала? – решив, что это секретарша, спросила она. – Это Лика. Куда он поехал?

– Ну, во-первых, я не Лена. Лену вчера уволили. А во-вторых, я не уполномочена докладывать всем подряд, куда поехал шеф. Звоните ему на мобильный, если у вас есть его личный номер.

И эта невероятная девица отключилась. Лика, не успев сообщить ей о степени своего знакомства с Максимом Владленовичем, захлопала глазами, не в силах поверить собственным ушам. Только что какая-то крыса отбрила ее по полной программе, а она даже достойно ответить не смогла. Было такое чувство, что ей на голову опрокинули ведро помоев. Лика тут же забыла, зачем и куда звонила, и принялась набирать номер, чтобы объяснить, что хамка общалась с женой шефа, и поэтому она завтра же покатится вслед за Леночкой. Интересно, кстати, а ту, почему уволили?

Увы, номер теперь был безнадежно занят. Наверное, девица хамила очередным звонящим.

– Ну что? Куда муж подался? – как бы между прочим поинтересовался Кирсанов, глядя на распсиховавшуюся Лику.

– На Кудыкину гору, – поджала губы Лика, словно это Кирсанов был виноват в ее неприятностях и он же уволил милую, услужливую Леночку, заменив ее телефонной хамкой.

В полном отчаянии, она несколько раз позвонила мужу на сотовый, потому что надеялась, что близкое знакомство с шефом и знание его «личного номера», принесет, наконец, свои плоды. Но Макс ее надежд не оправдал, его мобильник отвечал другим женским голосом, докладывая всем желающим, что абонент выключен или находится вне зоны действия. Плюнув от досады, она набрала номер свекрови, там откликнулся автоответчик, предложивший записать любую информацию. Чему Лика почти обрадовалась. Она представилась и попросила свекровь передать Максиму, что его разыскивает жена, а он почему-то выключил сотовый.

– Позвони предполагаемой вдове, – предложил Кирсанов, который готов был поставить штуку баксов на то, что с Ликой никто не станет разговаривать.

Он еще не въехал, в чем тут прикол, но было ясно, что с ней играют в кошки-мышки. Лика, кажется, этого не понимала, она отчаянно пыталась достучаться до родных и близких, которым одномоментно не стало до нее никакого дела. С глаз долой – из сердца вон.

– Алло, – тем временем закричала Лика на всю округу. – Алло, Эмма! Что за черт, она меня не слышит. Алло!

Лика в отчаянии посмотрела на Кирсанова, ну что ей делать? Лететь в Москву ближайшим рейсом или делать вид, что ничего не происходит и продолжать учиться горнолыжному катанию?

– Я придумала, кому позвоню, – вдруг обрадовалась она. – Альке! Это моя подруга с институтских времен, и хотя она, сама по себе, не общается с тусовкой мужа, но выяснить, что там происходит, вполне в состоянии.

Идея ей видимо понравилась. На щеках опять выступил румянец и она стала прехорошенькой. Кирсанов не торопил события, стоял и ждал, чем обернется эта затея. И, как только Лика сумела дозвониться подружке, лицо ее вытянулось – стало ясно, что ей уже совсем ничего не ясно.

– Как на работе? А разве она выздоровела? Подождите, что значит не болела? Еще вчера у нее был жуткий грипп? – допытывалась она. – Ничего не понимаю, – дав отбой, сообщила она Кирсанову. – Алевтина, которая отказалась от поездки под предлогом сильной болезни, ушла на работу. Причем, ее соседка по коммуналке заверила меня, что подружка и не думала болеть, выглядит здоровее не придумаешь и даже вчера генеральную уборку делала.

– Может быть, она просто не хотела с тобой ехать, а достойного предлога для отказа не могла найти? – предположил Кирсанов.

– Что ты! Только не Алька! Она очень честная и жутко не любит врать, если бы она не хотела, то так бы и сказала, – Лика нервно рассмеялась. – Нет, Денис, твое предположение абсолютно невозможно. Алька с удовольствием бы со мной поехала в горы, она сто лет из Москвы никуда не выезжала и уж точно бы не упустила возможности отправиться в путешествие.

– Тогда как ты объяснишь тот факт, что твоя честная подруга придумала себе ужасный грипп? Не хотела, чтобы ты ей генеральную уборку сорвала?

– Вот этому у меня нет никакого объяснения! Аномальное для нее поведение, – закручинилась Лика.

Они постояли, помолчали, каждый думал о своем: Кирсанов – о пульсирующей венке на ее виске, Лика – о непонятностях, сыплющихся отовсюду, как из рога изобилия.

– Давай, знаешь, как сделаем, поедем чуть выше и пообедаем в одном из кафе на второй очереди, а то на пустой желудок у меня умные мысли не рождаются, – заявил Кирсанов.

Напоминание о еде глухим урчанием отозвалось в животе Лики, но она тут же стала торговаться, что на этот раз платить будет она. Ведь вчера ее ужин вошел в общий счет, но Кирсанов лишь посмеялся над ней, сказав, что он может себе позволить накормить несчастную овечку, отбившуюся от своего стада. Овцой ее никто никогда не обзывал, но это, вроде, было в шутку, поэтому Лика не обиделась.

Пока они ехали вверх на двух парных креслицах, а у них под ногами шумели сосны и ели, Лика машинально отметила, что без громоздких лыж, тяжелых ботинок и вечно распадающихся палок здесь можно прекрасно проводить время. Тишина стояла нереальная, казалось, мир замер в снежной неподвижности, застыл, ожидая чего-то. Денис сидел с отсутствующим видом и к ней с разговорами не лез. Лика воспользовалась моментом и попыталась разложить имеющиеся данные по полочкам. Ее мысли в основном крутились вокруг аномалий, с которыми она сталкивалась на каждом шагу. Муж вел себя неадекватно, куда-то засунул телефон, без которого раньше и часа прожить не мог, свекровь смылась из дома в неизвестном направлении. И с кем, спрашивается, сейчас Ваня? При воспоминании о сыне сердце заныло, поэтому Лика поспешила увести свои мысли в другом направлении. Что это за фокус выкинула Алевтина, зачем она сочинила себе грипп, почему не сказала ей правду, по какой причине не может с ней поехать? Раньше у них секретов друг от друга не водилось. Парадокс какой-то! И только Эмма себе не изменяла: ей было не слышно Лику, она отключилась и не потрудилась перезванивать, весьма в ее духе. Относительно странно выглядела внезапная смена секретарши в приемной Макса, и теперь вместо вежливой Леночки, там восседает наглая хамка. Но, этот факт заботил меньше всего, секретаря могли уволить и по собственному желанию.