– Не холодно? – Нильссон попытался перекричать рев ветра и шум двигателя.

– Нет, – покачала я головой, – то есть да, зато на свежем воздухе приятно.

– Вам все еще нехорошо?

– Здесь лучше. Только голова болит.

Держась за металлический поручень, я посмотрела вниз за борт и увидела ряд застекленных балконов в кормовой части, пенящиеся волны в кильватере судна и бескрайнее море, невообразимо глубокое и холодное. Представила, на какую глубину под нами уходит эта бурлящая чернота, эта тьма и тишина, и подумала: а ведь что-то – или кто-то – может целыми днями опускаться сквозь эти мрачные глубины, пока не достигнет беспросветного дна.

Я подумала о той девушке, подумала, с какой легкостью Нильссон, Ева, да кто угодно мог подойти сзади и всего лишь подтолкнуть меня…

По телу прошла дрожь.

Так что произошло на самом деле? Не могла же я все выдумать. Ладно, допустим, крик и всплеск мне почудились. А кровь?

Я глубоко вдохнула чистый воздух Северного моря, обернулась и, убрав раздуваемые ветром волосы с лица, решительно улыбнулась Нильссону.

– Где мы сейчас?

– В международных водах, – ответил он. – Полагаю, на пути к Тронхейму.

– К Тронхейму? – Я попыталась вспомнить вчерашний разговор о маршруте. – Лорд Буллмер вроде говорил, что сначала мы зайдем в Берген.

– Видимо, планы изменились. Лорд Буллмер очень хочет, чтобы его гости увидели северное сияние. Возможно, сегодня наиболее подходящие для этого условия, вот он и спешит на север. Или погодные условия таковы, что лучше сменить курс. У нас нет строго заданного маршрута. Мы вполне способны подстроиться под пассажиров. Может, вчера кто-то за ужином изъявил особое желание увидеть Тронхейм.

– А что там, в Тронхейме?

– В самом Тронхейме? Ну, знаменитый собор. Некоторые районы города очень красивы. А главное – фьорды. Плюс город расположен намного севернее Бергена, так что шансов увидеть северное сияние там куда больше. Хотя, возможно, нам придется продвинуться еще дальше на север, до Будё или даже Тромсё. Пока трудно сказать.

– Ясно. – Почему-то его слова меня встревожили. Быть частью организованного путешествия – одно дело; понимать, что всем заправляет кто-то другой, а ты всего лишь беспомощный пассажир – совсем другое.

– Мисс Блэклок…

– Прошу, называйте меня Ло, – перебила я.

– Хорошо, Ло. – Судя по выражению лица Нильссона, его что-то терзало. – Не думайте, что я вам не верю, Ло, но теперь, спокойно поразмыслив…

– По-прежнему ли я уверена в случившемся?

Нильссон кивнул. Я печально вздохнула, возвращаясь мыслями к собственным сомнениям. Его недосказанный вопрос вторил моему ворчливому внутреннему голосу.

– Если честно, не знаю. Было поздно, и, да, я пила и вполне могла ошибиться насчет крика и всплеска. И даже насчет крови – может, так свет падал на стекло, хотя я не сомневалась, что вижу пятно крови. Однако в каюте точно была женщина, ее я никак не могла выдумать. Я видела ее, я говорила с ней. Если здесь, то есть на корабле, ее нет, то где же она?

После долгого молчания Нильссон ответил:

– Что ж, мы еще не видели Уллу. Боюсь, она не подходит под ваше описание, но давайте исключим ее из списка. – Нильссон достал рацию и начал нажимать на кнопки. – Не знаю, как вы, а я бы не отказался от кофе. Попрошу ее встретиться с нами в зале для завтрака.

Залом для завтрака оказалось то же помещение, в котором вчера проходил ужин, только вместо двух больших столов здесь теперь было шесть маленьких. В зале находился молодой официант с золотистыми волосами на косой пробор.

– Мисс Блэклок, будете завтракать? – с улыбкой встретил меня он.

– Да, буду, – рассеянно ответила я, оглядывая зал. – Где мне сесть?

– Где больше нравится, – показал официант рукой на свободные столики. – Большинство гостей предпочли позавтракать в своих каютах. Может, у окна? Что вам принести – чай, кофе?

– Кофе, пожалуйста. С молоком, без сахара.

– Мне тоже чашечку, Бьорн, – попросил Нильссон, а затем добавил: – О, привет, Улла.

Я повернулась и увидела, что к нашему столику подходит невероятно привлекательная девушка с пышными черными волосами, собранными в пучок.

– Привет, Йоханн, – поздоровалась она.

По ее акценту все сразу стало ясно, но я поняла, что это не та самая девушка, еще прежде, чем Улла заговорила. Она была необычайно красива, на фоне черных волос ее чистая белая кожа казалась фарфоровой. Девушка из каюты тоже была привлекательна, однако не обладала классической утонченной красотой Уллы, которая словно сошла с картины эпохи Возрождения. К тому же Улла оказалась высокой, почти метр восемьдесят, тогда как девушка из соседней каюты была примерно моего роста. Нильссон вопросительно посмотрел на меня, и я покачала головой.

Бьорн принес нам две чашки кофе и подал меню, а Нильссон, кашлянув, обратился к Улле:

– Не выпьешь с нами кофе?

– Спасибо, – ответила она, качнув головой так резко, что пучок закачался в разные стороны. – Я уже завтракала, просто посижу с вами недолго.

Она присела на стул напротив и, улыбаясь, выжидающе на нас посмотрела. Нильссон снова кашлянул.

– Мисс Блэклок, это Улла. Она стюардесса, обслуживает передние каюты – Буллмеров, Йенссенов, Коула Ледерера и Оуэна Уайта. Улла, мисс Блэклок очень хочет найти девушку, которую увидела вчера. Ее нет в списке пассажиров, так что, возможно, она одна из сотрудников, но пока нам не удалось ее найти. Мисс Блэклок, можете описать девушку?

Я повторила ее приметы – по-моему, в сотый раз.

– Вы не знаете кого-нибудь, кто подходил бы под это описание? – В моем голосе уже слышалась мольба.

– Ну, у меня точно темные волосы, – засмеялась Улла. – У Ханни тоже темные волосы, потом еще у Биргитты…

– С ними мы виделись, – перебила я. – Это не они. Может, кто-то еще? Уборщицы? Члены экипажа?

– Не-ет… – протянула она. – Ева? Она намного старше… А вы говорили с работниками кухни?

– Ладно, неважно.

Я была близка к отчаянию. Ситуация стала напоминать повторяющийся кошмар, в котором я все опрашиваю и опрашиваю людей, а мои воспоминания о темноволосой девушке постепенно растворяются и утекают, как вода. Чем больше лиц, отдаленно похожих на нее, я видела, тем сложнее было удержать в памяти первоначальный образ.

И все же ту девушку что-то отличало, так что я была уверена, что обязательно узнаю ее, если увижу снова. Дело не в чертах лица – привлекательных, но не самых запоминающихся. И не в волосах, и не в футболке «Пинк Флойд». Что-то такое было в ней самой, в ее живости и энергичности, в том, как резко она выглянула в коридор, как удивленно посмотрела на меня.