лучше. Похоже, я жестоко ошибся. Ты привыкла, что я тебя не наказываю за случайные промахи и даже явные проступки. Потеряла страх. И решила, что можешь творить все, что пожелаешь, - от спокойного, равнодушного тона по коже поползли мерзкие мурашки – совсем, как при жизни в родном кочевье, в предчувствии очередной порки.

- Господин, но что я могу сделать? – она сама не заметила, как вместо привычного слова – мастер – зовет его господином.

- Нет, ты или плохо слышишь мои слова, или плохо соображаешь, - мягко проговорил он. – Ты должна находиться рядом с шхарт. Я тебе приказал находиться при ней неотлучно! Всегда. Стать ее тенью. Незаменимой, как часть тела и такой же неотделимой. А ты мне рассказываешь, как якобы тебя отправили на другие работы. Это не оправдание, - он рубанул ладонью в воздухе.

- Господин, - собственный голос превратился в жалкий писк. – Она сама прогнала меня! А Фарадж отправил на тяжелые работы, - Накато смолкла, не в силах сказать что-то еще.

- Значит, тебе следует сделать так, чтобы ты снова оказалась при шхарт.

- Но как? – она заморгала.

- А это ты сама придумай, - вкрадчиво отозвался колдун. – Ты хорошо умеешь придумывать! Ты нашла, что сделать, когда бежала из Мальтахёэ. Ты нашла, что сделать, когда отправилась в Ошакати. Придумала, как отыскать башню колдунов и забраться туда – такое мало кому удавалось. Ты не беспомощна! Не говори, что не можешь ничего поделать, и что другие решили за тебя. Через два дня ты должна снова находиться при шахрт!

Накато моргала. Разлившийся в груди холод обратился терзающим беспокойством. То ли это – проснувшийся страх перед колдуном. То ли досада, что не удалось отговориться чужой волей, и придется снова терпеть Рамлу с ее выходками.

- Что же ты молчишь? – он пребольно ухватил ее за подбородок. – Ты меня поняла?

- Я поняла… господин, - выдавила Накато.

- Я ведь говорил – называть меня мастер Амади.

- Слушаюсь… мастер Амади, - она кивнула, насколько позволяли жесткие пальцы, крепко ее державшие. – Я… слушаюсь.

Он покачал головой.

- Все-таки бывшие рабы – хлопотные ученики, - посетовал вроде как сам себе. – Я думал, что рабское из тебя удалось вытравить. Что за столько лет ты перестала быть бездумной бессловесной вещью. Я ждал, что ты станешь не куклой, а помощницей. Добросовестной и умеющей видеть большую цель. Я ошибся.

Это же он пристыдить ее пытается! Пристыдить за то, что не стала такой, как он ждал. Но это значит, что больше он не гневается? Или просто – что по-прежнему считает увещевание лучшим способом внушения, чем страх и наказание… вон, и подбородок ее из рук выпустил.

- Мастер Амади, - окликнула она, старательно опуская взгляд – пусть думает, что трясется от страха после полученной сейчас выволочки и наказания накануне. – Но как я могу видеть большую цель, не зная, какова она?

- Сейчас твоя цель, - он снова дернул, заставляя ее поднял голову, - находиться рядом со шхарт. И рассказывать мне обо всем, что она говорит или пророчит. Обо всем!

Уголок глаза дернулся.

Накато во все глаза таращилась на него. Прежде она хозяина таким не видала! Никогда. Он никогда не повышал голоса, не наказывал ее и не бил. Самое главное – не злился и не выходил из себя, что бы ни произошло. Всегда был спокоен, всегда сохранял ровное настроение.

А может, это не Амади? Она вгляделась в его глаза. Как понять?

- И послушай, - проговорил колдун, видя, что она молчит. – Нынче я даю тебе два дня. Целых два дня! А на будущее – если снова прогонит тебя шхарт, накажу! И скверно тебе будет до тех пор, пока не станет так, как я приказал. Поняла?!

- Поняла, хозяин, - выдохнула Накато.

- Оправданий не приму! Так что лучше тебе не ошибаться, - предупредил он.

Она судорожно кивнула.

Он наконец выпустил ее подбородок. Там, где держал ее, кожа болела – настолько сильно сжал. Сонный туман перед глазами стал рассеиваться. Накато ощутила под собой твердую холодную землю, едва прикрытую тонким слоем соломы. Кто-то ее пихал ногой, силясь разбудить.

Глава 10

Накато оглянулась воровато на спящую Рамлу. Та ровно сопела. Нет, не должна проснуться – слишком ее измучили видения. Украдкой поставила маленькое зеркальце.

Увидит – пусть думает, что глупая рабыня вздумала поглядеть на свое отражение. Что ее тщеславие замучило.

По бокам от зеркала зажгла два пучка ароматной травы.

А ведь Рамла – ведунья! Самая взаправдошная ведьма. Как бы не почуяла волшбу – ведь это не просто шалость. Накато собиралась отправлять зов через мир духов.

Ну, да пусть думает, что хочет! Всегда можно сказать, что траву зажгла, чтобы госпоже приятно было спать среди аромата. Опять же – нарочно выбрала траву, что успокаивала. А что в зеркало глядела – так какая женщина откажется поглядеть в зеркало? Она помнила – в родном кочевье рабыни часто украдкой таращились в зеркала любимых жен и наложниц главы и его ближайших помощников. За такое наказывают, но это уж точно не вызовет подозрений.

Накато дождалась, чтобы травы как следует разгорелись, оглянулась на спящую Рамлу.

Сопит, и ухом не ведет! Пускай спит.

Перевела взгляд на поверхность зеркала. Прикрыла слегка веки, вглядываясь в глубину. И мысленно позвала. Раз, другой, третий. Потом – снова. Ощутив, что ее зов услышан, спешно потушила благовония, опустила зеркало.

Все. Дело сделано, можно и укладываться. Кто-то знает, сколько ей удастся поспать?

*** ***

- Сдурела? – Адвар недовольно хмурилась. – Чего тебе вздумалось?

- Скажи, ты давно видела мастера Амади? – Накато решила не обращать внимания на ее гримасу.

Да, Адвар ее не слишком-то любила. Ей что с того? Пусть себе злится.

- Не понимаю тебя, - та насупилась еще сильнее. – К чему ты это?

- А к тому, - Накато рубанула ладонью в воздухе. – Он ли еще это?

- Ты что, сдурела? – повторила товарка после некоторого молчания. – Что тебе взбрело вдруг такое? Откуда такие вопросы? – она прищурилась.

- Послушай, - Накато заторопилась. – Я видела мастера совсем недавно. Он приходил во сне. Он совсем не такой, каким был прежде! Его словно подменили. Да, может быть, я разозлила его, - признала