груди накачанными мускулами. — А, во-вторых, я вообще-то не один участковый в нашем районе. Аланка, — вкрадчиво заговорил он, — давай я тебя с Максом познакомлю, участковым из Карамышево. Парень почти твой ровесник. Не то что мы с Виталькой — у нас не за горами пенсия маячит.

— Вали, Дэн, — захохотала Алана, — пей своё пиво! А то на пенсию потом не очень-то разгуляешься, — обернулась она, трогаясь с места.

— К тебе на полигон приду подрабатывать, тарелочки стрелкам бросать. Ты всё-таки подумай насчёт Макса, — крикнул он вслед.

* * *

— По дороге к тебе Аланку встретил, — аккуратно, без пены, наполнил наклонённый бокал пивом из баклажки Денис. — Была у тебя?

— Была, — коротко кивнул Виталий.

— Чего она распсиховалась?

— Да ну её! Так славно посидели. Аля была. Сома, что ты угостил, в фольге запекали; шпикачки жарили. О, кстати, я сейчас тебе на сковороде подогрею, — устремился организовывать угощение для друга Виталий.

К вечеру сильно похолодало, поэтому пиво друзья смаковали уже в доме.

— Не надо, — отказался Денис. — У меня был суперплотный завтрак. С дежурства утром приехал — холодца навернул, потом борща маманя наварила. Есть не хочу. А с Аланкой теперь понятно, почему она взбрыкнула. Докторша твоя, значит, была. Ночевала? — деловито поинтересовался он.

— Нет, одним днём.

— Что так?

— Сам не понял, — пожал плечами Виталий. — Может, просто повидаться захотела.

— А как же секас? Ах, да, Аланка нарисовалась, — сам себе ответил Денис. — Сбила всю малину. Надо было набодрить её отсюда.

— Неудобно как-то. Она просто заехала руки помыть. На дороге пришлось с мотоциклом возиться. А тут мы как раз костёр затевали. Вот я её и пригласил.

— Ну-у-у, тогда сам виноват, — протянул Денис. — Ты же не думал, что девчонка откажется. Зачем приглашал?

— Сам не знаю, — улыбнулся Виталий. — Лишний раз показать, что не один, чтобы отстала.

— Не проймёшь её ничем, — отмахнулся Денис, теряя интерес к личности девушки и её одержимости другом. — Как тебе рыба? — спросил он, отхлебнув пива.

— Супер! — искренне восхитился Виталий. — Ты мастер солить.

— Что там за шум? — с любопытством всматриваясь в приоткрытое пластиковое окно, привстал Денис.

— Похоже, мать Оксану, как обычно, жизни учит, — ответил Виталий, взглянув в направлении дома, где жила соседка его бабушки.

— Захлопни окно, — поморщившись, попросил Денис.

— Ты к ней как сейчас? — имея в виду Оксану, спросил Виталий, после того как оба расправились с очередной рыбёшкой.

— Да никак, — отмахнулся Денис.

— Перегорело?

— Не то чтобы… Знаешь, странное чувство, будто я виноват в гибели Антохи.

— Действительно странно. С чего бы? Тебя же тогда и в посёлке не было. И участковым ты только года через два стал.

— Не в этом дело, — снова поморщился Денис. — Антоха же наш друг. Надо было мне как следует прокачать события.

— Как прокачать, Дэн? Времени-то сколько прошло.

— Вот и я так подумал. А напрасно.

— Думаешь, следаки могли что-то упустить?

— Там вообще криминала не увидели. Ну, потерял человек баллончик. Как бы сам себя и наказал. Нечем было снять приступ.

— Но ты-то, где бы его нашёл, если опера не отыскали?

— Они и не стали искать. А потом, небось, Федька Галкин подобрал.

— Это ж не пивные банки, — удивился Виталий, — которые он в контейнере за гостиницей выуживает.

— А ему без разницы. Баллончик-то металлический. Но теперь, что говорить. Поезд ушёл. Да только к Оксанке я с тех пор подкатить не могу. Ступор какой-то. Одно дело, когда мы с Антохой из-за неё соперничали.

— А теперь, значит, Антона не стало, соперничать не с кем, и ты её разлюбил?

— Говорю же тебе, нет! — разгорячился Денис. — Но, ты прикинь, с какими глазами я к ней припрусь. Типа того, Антоху не вернёшь, выходи, Оксан, за меня. Бред полный! Нет уж, лучше я ещё с девками погуляю, — фыркнул он. — Может, какая залетит. Тогда сразу женюсь.

— Даже если не полюбишь?

— А какая разница? Я и так никого не люблю, кроме Оксанки. Оно и проще без любви-то. Заморачиваться не надо. Носи жене бабло, расти пацанов — и всё будет в шоколаде.

— А если ей бабла будет мало? Или, вместо пацанов, девчонки родятся? — по-доброму усмехнулся Виталий.

— Мало — ищи олигарха. Сразу развод и девичья фамилия. А дети, — погрустнел Денис, — пацаны-девчонки — без разницы. Наливай, а то уйду! — приказал он, переключаясь на пиво.

* * *

Мам, — тщательно скрывая недовольство, заметила молодая приземистая женщина с тонкой талией и полными округлыми бёдрами, — я ведь не просила тебя помогать.

— Может, мне и приходить к тебе не надо? — поджала губы низкорослая женщина с фигурой точь-в-точь как у дочери.

— Чего ты сразу передёргиваешь? — спросила Оксана, тоскливо подумав, что теперь мать не остановится, пока всласть не поскандалит.

— Я передёргиваю? — с готовностью ухватилась за подвернувшееся слово женщина. — Да ты всю жизнь самостоятельную из себя корчишь, лишь бы родителям назло сделать! — завизжала она. — Сама всё сама! Бьёшься как рыба об лёд с двумя детьми!

— Ma, — выглянули из дому белобрысые мальчишки-погодки, десяти и одиннадцати лет, — когда ужинать будем? — спросили они.

Хорошо изучив бабушкин нрав, пацанята попытались сбить разбушевавшуюся бабулю со скандальной стези. Однако на сей раз номер не прошёл.

— Вот, — моментально воспользовалась возгласом внуков женщина, — время девятый час, а дети не кормлены! Позорище, — заорала она, — мать повар, а дети голодные! Могла бы хоть что-нибудь с работы принести, если готовить не успеваешь, — злобным шёпотом продолжила мать.

— Я не имею привычки таскать с работы, — глухо заметила Оксана. — И ужин у нас есть. Пойдём за стол, сама убедишься, — пригласила молодая женщина, отчаянно надеясь, что неизбежный скандал продолжится хотя бы не на улице, на глазах у соседей.

— Кушайте, мои сладкие, кушайте, — елейно обратилась к уплетающим за обе щёки внукам женщина. — Ох, Оксанка, — подперев щёку сжатой в кулак ладонью, с нарочитой жалостью обратилась она к дочери, — говорила тебе, выходи за Игоря. А ты за Антоху своего уцепилась. Теперь вот маешься. Больной же парень был, — добавила она уже мягче. — Разве можно за больных замуж выходить? Ещё неизвестно, как на мальчиках отразится. Вдруг тоже астма? Говорят, что эта болячка в подростковом возрасте обостряется.

— Мы ждоровые, — пробубнил с набитым ртом Максим.

— Мы каратэ занимаемся, — поддержал брата Роман. — Если бы болели, нас бы в секцию не взяли.

— Дай Бог, чтоб и дальше не болели, — расцеловала внуков в макушки бабушка, собираясь уходить. — Оксан, — зашептала она в прихожей, куда дочь вышла её проводить, — может, всё ж таки сойдёшься с Игорьком? Он ведь так до сих пор и не женился. По тебе