— Тем, кто так думает, нет у нас места, — свирепо заявляла мадам и на этом разговор заканчивался.

Не нужно объяснять, что при таком подходе дела мадам Горман шли совершенно не блестяще. Вот почему, когда абсолютно не понравившийся ей клиент заказал номер сроком на девять дней с полным пансионом или как сейчас говорят all inclusive, она переступила через себя и с любезной улыбкой забронировала лучший номер, то есть записала в огромной книге «Номер 22, 9 дней. Для господина…» Дойдя до этого места, она вопросительно посмотрела на стоящего перед ней человека с тростью и в черных очках.

— Вот мой паспорт, — сказал незнакомец и вновь мадам Горман ощутила неприятный холодок, который пробегал по ее спине вот уже во второй раз при звуках этого голоса.

Тем не менее мадам старательно записала имя и фамилию постояльца, после чего положила перед ним электронный ключ от номера. Пансион пансионом, но двери и замки здесь были ультрасовременные. Любовь к старине в случае с мадам Горман заканчивалась ровно в тот момент, когда речь заходила о безопасности.

— У меня два вопроса, — сказал незнакомец, поглаживая набалдашник трости в виде головы хорька. — Первый — во сколько у вас ужин?

— В 19 ноль-ноль, — сказала мадам Горман, — но буфет открыт круглосуточно.

— Второй — есть ли в номере телефон?

— Разумеется, — коротко сказала мадам, — винтажный, как и вся обстановка.

— Превосходно, — бесцветным голосом сказал незнакомец. — Я, пожалуй, пройду к себе.

Легким движением подбросив трость в воздух, он поймал ее за середину и отошел от стойки регистрации. Сделав два шага по ковровой дорожке, он внезапно остановился.

— Этот пансион ведь не имеет никакого отношения к «Корпорации Стефано»? — спросил он не оборачиваясь. — Часто бывает, что информация на сайтах не совсем точна, а мне хотелось бы быть уверенным в этом вопросе.

— Наш пансион не состоит ни в каких отношениях, ни с какими корпорациями, — гордо сказала мадам Горман, поправляя слегка затемненные очки в золотой оправе.

— Замечательно. Кстати, прошу прощения, что вместо двух вопросов задал три, — кивнул незнакомец. — Когда прибудет мой багаж, известите меня и после этого мне не хотелось бы, чтобы меня беспокоили без крайней необходимости.

— Уборка номеров в 11:30, — сказала мадам Горман, — в остальное время никакого беспокойства.

Незнакомец снова кивнул и скрылся из виду в коридоре, ведущем к лестнице на второй этаж.

Мадам Горман несколько секунд постояла на месте, машинально поглаживая лист неизвестного растения, стоящего в большом горшке рядом со стойкой регистрации, после чего рассеяно пробормотала:

— На редкость неприятный тип… и имя у него какое-то дикое.

И это мадам Горман еще не знала, что незнакомец вовсе не собирался идти к себе в номер. Он прошел по коридору и вышел через заднюю дверь пансиона. Пройдя мимо нескольких уютно декорированных клумб, он свернул на вымощенную серым камнем узенькую улочку, ведущую к местному рынку.

Тем же самым утром, женщина, которую в городке называли Психованная Мелли, отправилась на тот же самый местный рынок.

Продавцы, кстати, ее просто обожали. Она никогда не торговалась, выбирая никогда не портила овощи или фрукты, как это водится у некоторых людей и самое главное, она закупала эти самые овощи и фрукты в огромных количествах. Можно было подумать, что все это предназначалось для огромной семьи, но все в городке знали, что Мелли живет одна.

Она переходила от прилавка к прилавку, приветливо здороваясь с каждым продавцом, не забывая поинтересоваться, как у всех дела. Покупки уже пора было заканчивать, как вдруг…

— Для кого все это?

Когда над ухом у склонившейся над прилавком Мелли прозвучал этот вопрос, она как раз выбирала помидоры. Мелли еле заметно вздрогнула и впервые в жизни продавила пальцем спелую красную шкурку.

Человек в черных очках и с тростью стоял рядом и поглаживал набалдашник в виде кошачьей головы. Продавец овощей куда-то пропал и теперь Мелли знала причину.

— В детский дом, — спокойно сказал Мелли, всматриваясь в черную глубину очков. — Детям полезны овощи и фрукты. В будущем их ждет так много вредного, что пусть хоть в детстве полезных вещей в их жизни будет в достатке.

— Игрушки им понравились бы больше, — бесцветным голосом сказал незнакомец. — Хотя я не критикую.

— Игрушки я тоже покупаю, — пожала плечами Мелли. — Но только в других местах.

Она положила помятый помидор в корзинку на колесиках и сложила руки на груди.

— Я всегда знаю, когда человек говорит не то, о чем собирался изначально, — сказала она. — Может быть перейдем к сути дела.

Незнакомец помедлил, словно бы в нерешительности.

— Я знаю кто вы, — сказал он наконец, — и я почти уверен, что вы знаете или по крайней мере догадываетесь, кто я.

— Догадываюсь, — кивнула Мелли. — Но это ничего не меняет.

— Не меняет для вас, — незнакомец, вперил невидимый взгляд в лицо Мелли. — Но может изменить все для тех, о ком вы заботитесь.

— Даже так? — после недолгого молчания вздохнула Мелли. — Вы уже и перед шантажом не останавливаетесь? Что случилось с вашим кодексом?

— Шантаж подразумевает возможность выбора, — голос незнакомца поскучнел еще больше, хоть это и казалось невозможным. — Если же вы настолько заботитесь о благополучии сирот, как я подозреваю, выбора у вас нет.

— Распространенное заблуждение шантажистов, — усмехнулась Мелли.

— Что выбора нет? — спросил незнакомец.

— Что они в безопасности, — голос Мелли внезапно приобрел металлическое звучание. — Что могут припереть кого-то к стенке и считать, что с ними то уж такого никогда не случится.

— Хотите повоевать с нами? — в голосе незнакомца впервые промелькнула словно бы тень иронии. — Как… удивительно неразумно.

— Ну не зря же меня называют “психованной”. Я, видите ли, искренне верю, что нет более опасной иллюзии, чем иллюзия безнаказанности.

— Только в том случае, если это действительно иллюзия, — сказал незнакомец и после еле заметной паузы добавил, — Пансион мадам Горман, номер 22. Я буду ждать вашего решения там. Доставьте мне то, что я хочу и никто не пострадает. Не можете доставить, просто не вмешивайтесь, не пытайтесь мне помешать. Любое другое ваше решение тоже будет приемлемо… для