— Вот и все. Помните о нашем уговоре! — мурлыкнули динамики. — Я буду внимательно следить за вашей дальнейшей карьерой, если, конечно, вы уцелеете в этой мясорубке. Ни для кого не секрет, что войны ведутся ради наживы, а не ради блага людей. Поберегите себя…

— Я помню об этом! — мрачно ответил я, когда с меня сняли наручники и повели к выемке в толще скалы. Там тускло блестели створки титанических дверей высотой не меньше двадцати метров и шириной почти пятьдесят. Под потолком находилось множество датчиков движения и камер наблюдения. — Но и вы помните: если с моими родными что-то случится, я найду вас, где бы вы ни находились, хоть и на том свете!

Взвыли сирены, аварийные лампы, вращаясь, озарили каменные стены пещеры багряными всполохами. Створки лифта поползли в разные стороны, демонстрируя кабину, в которой легко мог разместиться разведывательный космолет. Подхватив под руки, двое громил-охранников втолкнули меня внутрь лифта и встали позади. Створки захлопнулись, лифт начал ощутимо набирать скорость.

— Нам приказано доставить тебя живым, но никто, к счастью, и словом не обмолвился про целость шкуры! — зловеще сказал охранник, кличка которого, я вспомнил, была Челюсть.

Попытавшись отпрыгнуть в сторону, я почти сразу провалился в вихрь ослепительно сияющих звезд и не чувствовал более ударов прикладами…

«Откуда здесь снег?!» — удивился я, пытаясь пошевелить пальцами рук.

Приподняв голову, я увидел лишь белую пелену бури. Куда ни глянь, сугробы и лед. Скучный мир свистел, гудел и завывал, обжигая тело сквозь рваный комбинезон. Пытаясь ползти, я упал лицом в сугроб и сжался в позе эмбриона. На груди застыли струйки засохшей крови. Они были всюду на одежде и на посиневших запястьях. Тело нестерпимо ломило, словно я пролезал сквозь жернова, но по дороге застрял где-то между ними. Засыпая в снегу, я уже не видел, как надо мной завис катер службы спасения. Как, выдвинув телескопические опоры, космобот погрузился в снег. Как по откинувшемуся трапу выбежали несколько спасателей с реанимационным оборудованием в руках.

— Нас окружили… нам конец… уходите отсюда! — прошептал я обмороженными губами. — Я не могу их больше сдерживать…

— Он бредит. База, сообщает борт ноль-пять. Обнаружили мастера-сержанта Ингвара Грина на одном из островов северного архипелага. Просьба приготовить реанимационную капсулу. Обморожение и следы побоев… Грузим его на борт.

Уложив на носилки, спасатели быстро донесли меня до медицинского бокса искусственного жизнеобеспечения. Катер резко набрал высоту, разгоняясь в стратосфере до скорости звука, оставив позади острова северного архипелага…

-

Говорят, в жизни бывают моменты, когда ты осознаешь, как тебе фантастически везет. Некоторые приписывают это высшим силам или, как правило, своим собственным. Не знаю, как все обстоит на самом деле, но я знал, кому обязан своим спасением — Чену Лу, могущественному координатору из Синдиката Роуз. Нас всех — меня, моих людей, Роба с его спецназовцами и механизированный корпус первого лейтенанта Джея Кора — грязно подставило военное министерство, тайно разработав так называемую операцию «Север». Наш безумный удар малыми силами по одному из хорошо защищенных монастырей был всего лишь отвлекающим маневром, который перемолол нас в порошок, зато дал командованию возможность скрытно ударить по настоящим целям в разломе. Подняв позади нас бучу приготовлений, организовав утечку дезинформации и собираясь нанести удар вслед за нами, командование блестяще оттянуло значительные силы гозорцев к нашему участку. Дождавшись, пока противник решит, что главный удар производится на юге, и посильнее увязнет в схватке, штаб незаметно ввел в бой крупные силы на севере, почти без сопротивления захватив глубинные монастыри и города. Наш монастырь был тоже ценен, но ради захвата остальных им решено было пожертвовать, как и нами. Пока мы, как последние идиоты, смело штурмовали монастырские стены, захлебываясь кровью в надежде на помощь, Северная группа войск спокойно вошла в разлом с его противоположной стороны и захватила важнейшие объекты.

Эта новость для меня стала сродни ушату ледяной воды на голову и всерьез пошатнула веру в Империю, которая и без того была истонченной, как никогда.

Лежа на кровати в военном госпитале, я уже час смотрел головизор. Тяжелые, словно гранит, безликие лица солдат в красных беретах, марширующих на фоне заляпанных грязью гусениц танков. На экране мелькали гозорские иероглифы — названия монастырей, городов и поселков, захваченных и очищенных от противника. Дурень-комментатор, захлебываясь слюной от восторга, вещал о крупной победе:

— Мы находимся среди солдат триста сорок шестого полка планетарного десанта на Гозоре Четыре. Разлом — этот нечестивый камень преткновения и последний оплот мятежников на планете — наконец-то выломан! Конфликт, начавшийся полгода назад, подошел к финалу, когда крупные армейские части окружили врага в его логове и окончательно разбили в одном решающем сражении. Операция «Север» стала шедевром тактического гения командования…

Плотно сжав губы, я гневно отключил головизор и откинулся на подушку. В груди шевелилось мерзкое чувство, появляющееся, когда тебя предают.

— За мужество и стойкость, проявленную в бою, мастер-сержант Ингвар Грин, легионер Империи Тысячи Солнц, награждается внеочередной медалью «Северная звезда» за наземную операцию и платиновой планкой почета за участие в операции «Север». Достойно несите службу и верно служите родине, отдавая себя без остатка во славу и процветание Империи!

Голограммная фигура полковника, одетого в безукоризненную форму, стояла рядом с моей кроватью. Он много чего говорил, но я его не слушал. Это была обычная запись, отправленная ко мне в госпиталь согласно заведенному порядку. Если уж говорить начистоту, то эти штабисты были вообще несказанно удивлены, что после столь самоубийственной операции кто-то остался в живых. Для них было бы лучше, если бы не осталось ни одного свидетеля их позорного поступка. Как и пророчил Чен Лу, мое дело быстро замяли и не стали даже интересоваться, как меня занесло на полярный остров почти в тысяче километров от места операции. Я был единственным, кто уцелел, а подробности никого не интересовали. Не было больше ни механизированного корпуса первого лейтенанта, Джея Кора, который уничтожили крупные силы гозорцев, зашедшие в разлом вслед за нами. Ни Роба с его самоотверженными храбрецами из специальной части воздушной разведки «Клинки». Их останки до сих пор откапывали в руинах Гандсса и рухнувшей монастырской башни, которая под собственным весом провалилась в подземную реку. На ее месте осталась лишь дыра в скале да горы обломков. Роб знал об этой авантюре, а если и не знал, то догадывался, поэтому и просил меня и моих людей уйти куда глаза глядят, пока не поздно. Жаль, что я его не послушался…

С другой стороны, выведи я свое подразделение из города, мы угодили бы в западню. Теперь не важно, как нужно было поступить в той ситуации. Все в прошлом, и ничего нельзя изменить, смерть — необратимый процесс. Роб дураком не был, решив остаться. Для него было лучше погибнуть с честью, чем умереть с позором поражения. Он был верным сторожевым псом Империи и даже умер, защищая ее предательство по отношению к самому себе.