Ив повертел в руках блестящий ножик с мелкими зубчиками на лезвии и снова положил его рядом с тарелкой.

– Расскажешь еще?

– Есть охота.

По тому, как при этом широко зевнула дочь, он понял, что сегодня не стоит приставать к ней с расспросами о способностях, выходящих за рамки привычного понимания мира.

Неделя проживания в уединенном шале мистера Корна на Крессе с ежедневными вылазками на природу пролетела как миг, и, как ни печально, пришло время покинуть райский уголок. Впрочем, отец обещал Тэе, что мир, большой мир, простирающийся за пределами владений ее матери, тот самый, куда она так стремилась попасть, по своим повадкам и базовым принципам мало чем отличается от бытности на Крессе, а по некоторым параметрам намного превосходит таковую. Год непрерывного путешествия по планетам конгломератов, призванного не столько определиться с возможным местом обучения принцессы, сколько познакомиться друг с другом (да-да, именно так, ведь предыдущие восемь лет их встречи не отличались ни продолжительностью, ни регулярностью), подходил к концу. Блеск позолоты старинных куполов и хрустальных небоскребов, пыльные улочки забытых и обезлюдевших деревень, безмолвие скалистых пиков и щебетание девственных джунглей, все разнообразие и красота мира и главное – твердая отцовская рука. Поверьте, это лучшее из того, с чего стоит начинать обучение маленькой девочки и уж тем более будущей королевы. Посещение Нового Симарона (нового потому, что после нападения могущественного врага и шестилетней осады от старого просто ничего не осталось) значилось последним в длинном списке.

– Ты здесь учился?

– Да, только тогда это была совсем другая планета. Даже рельеф и очертания континентов изменились.

Тэя рассматривала планету через обзорный экран рубки скоростной яхты, выходящей на низкую орбиту с запросом на разрешение посадки в столичном космопорту. Технологического орбитального кольца, как на Нью-Вашингтоне, здесь не было, и Ив готовил яхту к торможению в атмосфере.

– И старый комплекс зданий университета не сохранился, впрочем, там не так давно открыли музей. Зайдем?

Ив начал маневр сброса скорости, и бронеплиты рубки, сомкнувшись, закрыли от принцессы изумительный вид на зеленоватую сверкающую жемчужину Нового Симарона.

– Это же кем нужно быть, чтобы сжечь такую красоту?

– Они просто пытались очистить ее от «паразитов». Впрочем, вряд ли подобное объяснение удовлетворит миллионы погибших здесь людей.

Перед входом в здание музея в окружении аккуратно подстриженных деревьев возвышалась огромная плита из белого мрамора, испещренная столбиками имен. На постаменте лежали свежие цветы.

– Второй столбец, третья фамилия сверху…

Тэя задрала подбородок.

– Профессор Эмундсен.

– Да. Редкая для этих мест фамилия. Тогда я считал, что не существует зануды ужаснее… И все остальные… Они погибли не зря. Те шесть лет, пока они удерживали врага возле обреченной планеты, мир успел подготовиться, и «избиение» превратилось в «битву».

Девочка опустила глаза на цветы и прочла надпись, выполненную рельефными буквами на каменном постаменте: «Мы воюем, чтобы жить в мире».

– Аристотель?!

– На Симароне всегда почитали древних мыслителей.

По аллее мимо мемориала двигалась стайка галдящей молодежи в сопровождении немолодой женщины-экскурсовода. На секунду задержавшись, она положила к подножию плиты несколько алых гвоздик. Молодежь притихла. Из-под высокой колоннады входа в музей навстречу группе вышел среднего роста мужчина в длинной накидке и профессорском колпаке.

– Миссис Оливия Эмундсен! Поднимайтесь, мы ожидаем вашу группу.

Ив улыбнулся.

– Вот видишь, жизнь продолжается. Даже если закатать поле в асфальт, через несколько лет сквозь него пробьются зеленые ростки жизни. Пойдем за ними, думаю, мы никому не помешаем.

– Подходите ближе, но не нужно так плотно.

Экскурсовод стояла напротив внушительной стальной конструкции, очищенной, отполированной, бывшей когда-то боевым корветом. Корабль возвышался в центре второго зала экспозиции музея, куда Ив с дочерью прошли вслед за группой. Экспонаты этого зала были посвящены свободным донам, чей вклад в войне с Могущественными трудно было переоценить. Корвет стоял на мощных опорах, его боковые бронещиты были приподняты, и под ними угадывались немного устаревшие элементы боевых ударных систем. Чуть выше над щитами были видны ниши для спарок системы непосредственной обороны.

– Этому кораблю более ста лет. Отреставрированный, теперь он занимает центральное место в экспозиции зала. Именно на легких кораблях такого класса люди, не входившие в состав регулярных флотов – их до сих пор называют свободными донами, – умудрялись наносить врагу существенный урон.

Рядом с кораблем стояли восковые фигуры бойцов, часть их была облачена в тяжелые штурмовые доспехи, часть одета в разношерстные сюртуки и камзолы. Обязательный атрибут каждого экспоната – шпаги, сабли, длинные мечи и прочие представители колюще-режущих.

– Не удивляйтесь, холодное оружие использовалось этими отчаянными бойцами в рукопашных схватках с солдатами армии врага на атакованных и взятых на абордаж кораблях…

Тэя тихонько дернула отца за руку.

– Смотри, а вот этот – ну точная копия бабкиного Усачка!

Продолжая рассказывать о вооружении и наиболее распространенных тактических приемах славных вояк, которые, словно банки с маринованной селедкой, вскрывали обшивку вражеских «Скорпионов», боевых кораблей могущественных Алых Князей, экскурсовод медленно двигалась вокруг корвета. Пройдя полсотни шагов, она обошла боковую опору корабля, за которой в импровизированной битве сражались закатанные в черную броню орки (бойцы низшей касты армии Алых Князей) и группа донов. Голографический проектор оживил сошедшихся в отчаянной схватке. Во главе донов с длинным прямым клинком в руках возвышался закутанный в черный плащ человек. Шлем его был поврежден ударом тяжелого ятагана и валялся под ногами дерущихся бойцов.

– Среди донов бытовало много всевозможных легенд и мифов. Самой распространенной до сих пор остается легенда о Вечном воине, посланном Творцом для защиты человечества. Этот мифический герой непременно появлялся там, где люди, сражаясь с врагом, отчаянно нуждались в помощи. И его вмешательство неизменно приводило к триумфальной победе.

Оливия навела световую указку на человека в черном плаще, и голопроектор развернул экспонат лицом к слушателям. Откуда-то сбоку донеслись приглушенные шепотки, а молоденькая экскурсантка, стоящая рядом с Ивом, ойкнула и отступила от него на шаг. Ив быстрым незаметным движением накинул на голову глубокий капюшон куртки и, не дожидаясь, пока проектор увеличит и приблизит к слушателям лицо мифического героя, потянул Тэю из зала.

– Пап, ну ведь мы так и не дошли до самого главного. До Детей Гнева! В третьем зале… – Она делала вид, что послушно идет к выходу, но старалась шагать как можно медленнее. – Там есть голографические копии бойцов, представленных к боевым орденам. А он, между прочим, полный георгиевский кавалер…