— Занятно, — хмыкнул Кирилл, достал из карманапресловутую половинку банкноты в один доллар. — Это принадлежитвам? — Должно быть, он обыскал парней и нашел эту штуку.

— Затрудняюсь ответить одним словом, — посоветовавсебе быть очень убедительной, сказала я. — До сегодняшней ночи я ее невидела. Но мне ее уже успели продемонстрировать те самые молодые люди, скоторыми не так давно мы расстались. Они обнаружили ее в сливном бачке в моемномере и несли страшную чепуху, смысл которой до меня так и не дошел, сильноразгневались и обещали мучительную кончину. Я поверила, но ничего объяснить немогла, потому что действительно ничего не знаю.

— Чем дальше, тем забавней, — произнес Кирилл,однако я не была уверена, что он поверил. — И как вы объясните наличиеполовины банкноты в вашем сливном бачке?

— Я думаю, ее туда спрятала Регина. Она заходила ко мнев номер, я предложила ей выпить, и она пошла вымыть руки. Думаю, пришла она какраз для того, чтобы спрятать эту вещь там, где, как ей казалось, ее искать небудут. Нас ведь ничто не связывало. А враги у нее, как выяснилось, были.

— Допустим. Но когда я заговорил с вами на фуршете, выответили правильно. Вам что, это Регина подсказала?

Я приоткрыла рот и с минуту стояла так, собираясь с мыслями.

— Что ответила? — не придумав ничего умней,поинтересовалась я.

— Я спросил вас о морской прогулке.

— Да, спросили, — согласно кивнула я. — И что?

Он смотрел и хмурился, вдруг захохотал.

— Черт, неужели совпадение? Не могу поверить. Дорогая,вы ответили первую часть пароля, но не пожелали продолжить и не предъявилибанкноту.

— Да я знать ничего не знаю, — возмутилась я,забыв об осторожности.

— Невероятно, — продолжал он хихикать, покачиваяголовой. — Я должен был встретиться с блондинкой, среднего роста,стройной, с хорошей фигурой, светлыми глазами, которая будет отдыхать водиночестве и ответит на мои ухаживания.

— Согласна, я блондинка, рост подходящий, на фигуру нежалуюсь, глаза светлые, возможно, вы решили, что и на ухаживания я ответила,хотя в реальности я пыталась от вас избавиться… Кирилл Петрович, —вздохнула я, — я же рассказала вам о Регине…

— Я помню, дорогая. Я был уверен, что-то у ваших незаладилось, и вас послали для подстраховки. Регина исчезла, а вы пыталисьпредупредить меня об опасности. И откровенничать не спешили, потому чтопроисходящее вам не нравилось, и вы проявляли осторожность. Оттого, дав понять,кто вы, предпочли не раскрывать всех карт.

— Вас послушать, так я такая умная, — не выдержалая.

— Уверяю, теперь вы можете быть со мнойоткровенны. — Он достал из кармана вторую половину банкноты и сложил ихвместе, используя валун в качестве стола. Само собой, две половинки подошлиидеально.

— Здорово, — сказала я с печалью. — Толькопонятнее мне не стало.

— Дорогая, я уважаю ваше желание быть осторожной, но выперебарщиваете,

Мне пришло в голову, что лучше бы с ним согласиться, длясобственной безопасности. Сказал он слишком много для того, чтобы мы разошлисьспокойно и без претензий, то есть с моей стороны ни о каких претензиях речинет, мне бы только ноги унести, но Кирилл наверняка другого мнения, а местоздесь глухое… Беда в том, что на вранье далеко не уедешь, когда знать незнаешь, в чем тут дело. Ясно, что ничего хорошего, от всех этих паролей ипрочих шпионских штучек меня в дрожь бросало. Прикинув и так, и эдак, ясказала:

— Кирилл Петрович, клянусь вам, я ничего не понимаю.Все, о чем вы говорите, какое-то чудовищное недоразумение. Я боюсь спрашивать,что происходит, чтобы не узнать лишнего. Я сегодня же уеду, и вы больше никогдане услышите обо мне. Разумеется, я уже забыла про какой-то пароль, банкноту ипрочее. Вы же понимаете, не в моих интересах вспоминать об этом. В Уголовномкодексе я не сильна, но особого ума не надо, чтобы сообразить: я помогла вамизбавиться от трупов, следовательно, являюсь соучастницей убийства. Я непланирую провести несколько лет в тюрьме, и буду держать язык за зубами. Можетене сомневаться.

Минут пять он молча меня разглядывал, я бояласьпошевелиться, прекрасно понимая, что от его решения зависит моя жизнь.

— Возможно, я бы поверил в это невероятноенагромождение совпадений, — задумчиво сообщил он, — если бы не ещеодно обстоятельство. Впрочем, всему есть объяснение… Я хочу выслушать вашподробный рассказ о себе. Момент рождения можете упустить, а все остальное,пожалуйста, подробно.

Я торопливо рассказала свою биографию, особенно неувлекаясь, ничего интересного я в ней не находила, надеюсь, и он не нашел,затем перешла к событиям двухдневной давности, подробно остановившись на каждомэпизоде.

Рассвет застал нас за довольно странным занятием: двоевзрослых людей сидят друг против друга на клочке суши среди бескрайнегопростора, ритмично клацают зубами от холода и сверлят друг друга взглядами,пытаясь что-то обнаружить. Надеюсь, мой взгляд был предельно честен, по крайнеймере, я очень на это рассчитывала.

— Даже не знаю, что вам сказать, дорогая, —наконец изрек Кирилл. — Своим рассказом вы поставили меня в весьмазатруднительное положение. У меня есть половинка банкноты, но неткурьера, — внезапно засмеялся он. — И, кажется, я понятия не имею,что делать дальше.

— Ничем не могу помочь, — кашлянув, отозвалась я идобавила. — Вы меня отпустите?

— Не смешите, дорогая, — сказал он, — Не таквы глупы, чтобы поверить…

— Вы не производите впечатление психопата, которыйспособен застрелить женщину просто так, ни за что ни про что. — «Не оченьудачно, — тоскливо подумала я. — Это для меня ни за что ни про что, ас его точки зрения все иначе». — Я хотела сказать…

— Я понял, — кивнул он. — Разумеется, у меняи в мыслях нет вас пристрелить. Те двое — совсем другое дело, у меня просто небыло выхода, не мог же я им позволить увезти вас.

— Спасибо, — брякнула я, немного некстати.

— Пожалуйста, — усмехнулся он. — Хотя теперьвыясняется, что старался я напрасно, они бы увезли вас и потеряли уйму времени,пока наконец убедились бы, что тянут пустышку. — Я невольно поежилась,представив, как они убеждались бы в этом. — Но что сделано, тосделано, — хлопнув себя ладонью по колену, вздохнул Кирилл. — Я не всилах устоять перед вашей красотой.