«Так я тебе и поверю», — мысленно хмыкнула я, носидела, навострив уши, с благодарной физиономией ожидая продолжения.

— Значит, так, дорогая, вам придется некоторое времяпровести в моем обществе. Сейчас я не могу сказать, как долго это продлится,но, во всяком случае, до тех самых пор, пока я не разберусь в происходящем и неприму решение. Само собой, ваша безопасность всецело зависит от вашегоблагоразумия. И не рассчитывайте, что сможете сбежать. Предупреждаю сразу: этоглупо и бесперспективно. Но если вы предпримете такую попытку, я буду вынужденпоступить не по-джентельменски по отношению к вам.

«Да не тяни ты, придурок, — мысленно скривилась я,продолжая сохранять постную мину. — Ясно как день, попробую дернуться — иты меня пристрелишь. Тех двоих ухлопал легко и непринужденно, чувствуется,навык есть, а красота еще ни для кого не была серьезным препятствием. Господи,что ж так не везет-то…»

— Это первое, — не спеша говорил Кирилл. —Теперь второе. Так как нам некоторое время предстоит проводить в обществе другдруга, я ожидаю от вас не только благоразумия, но и понимания. Вы будете делатьвсе, что я скажу, без вопросов и ненужных обсуждений.

— Я сделаю все, что скажете, — заверила я, внастоящий момент я могла пообещать хоть луну с неба, лишь бы выбраться отсюда.

— Отлично, — усмехнулся он. — Значит, так,сейчас мы возвращаемся в отель. Вы соберете свои вещи, а затем вещи Регины.Переоденетесь в ее платье, сдадите ее номер и на такси покинете отель.Отправитесь в аэропорт, там я вас встречу, и вы вновь вернетесь в отель иосвободите свой номер.

— Хорошо, — кивнула я, не желая дискутировать.Глупо начинать дело с пререканий, особенно когда в его руках пистолет.

— Отлично, значит, возвращаемся.

Он поднялся, и я поднялась, и тут выяснилось, что у меняпроблема, самая что ни на есть банальная, но ее надо было как-то решать.

— Идите к лодке, — попросила я. — Я васдогоню.

— В чем дело, дорогая? — нахмурился он, сразу ставочень подозрительным. Я тяжко вздохнула.

— Дело в том, что я хочу в туалет.

— Может, вам стоит показаться врачу? — съязвил он.

"Врач бы не понадобился, растворись ты в тумане, —зло подумала я и добавила:

— Козел". Сразу стало легче, морально, я имею ввиду. К лодке он не пошел, стоял и ждал, поглядывая на меня. Чертыхаясь,правда, почти не слышно, я полезла за валун, кляня и этот островок, и рассвет,и свою невезучесть.

Нога моя скользнула по мокрому камню, я приземлилась надовольно острый край валуна и едва не заревела с досады, затем приподнялась исмогла убедиться, что устроиться здесь нет никакой возможности, потому что этотмерзавец отлично меня видит. Конечно, он мог бы отвернуться, но рассчитывать наэто не приходилось. Стеная и охая, я спустилась чуть ниже, расставив руки ибалансируя, точно канатоходец. Господи, это когда-нибудь кончится? Моистрадания, я имею в виду? Тут я перепугалась, что господь может понять меняпревратно и прекратит их самым радикальным способом. «Нет, я лучше ещепомучаюсь», — поспешила заверить я и в тот же миг увидела подходящуюрасселину. Радуясь хоть какой-то удаче, я спустилась еще ниже и тут… удача, чтоназывается, поперла по полной программе. Сначала я обратила внимание, какчто-то блеснуло из-под камня. Как всякую сороку, меня тянуло на блестящее, и ясунула свой длинный нос к проклятущим камням, длинный в переносном смысле, нолучше б он неожиданно вытянулся, чем такое счастье. Под камнем лежало кольцо.Конечно, камень я приподняла, и выяснилось, что кольцо не само по себе, ононадето на безымянный палец женской руки. Говорю женской, потому что кольцо быложенским, а вот сама рука… темная, со вздутыми пальцами.

— Мамочка, — сказала я жалобно и наконец-тогрохнулась в обморок.

— Надо бы показать вас врачу, — сказал Кирилл,ощупывая мою голову. — Рана серьезнее, чем я думал. Как вы себячувствуете?

— Лучше не спрашивайте, — буркнула я.

Я сидела в лодке, в нескольких метрах от островка, истаралась даже не смотреть в ту сторону. В лодке нашлась пластиковая бутылка сводой, ее Кирилл и вылил мне на голову, приводя в чувство, а теперь разглядывалмой многострадальный затылок.

— Почему вы не сказали, что эти типы ударили вас поголове? — спросил Кирилл.

— Я думала, вы заметили. К тому же эта ночь настолькосумасшедшая, я, честно говоря, совсем забыла.

— Мне не нравится ваша рана, может быть сотрясение.

— Отпустите мою голову, — не выдержала я. —Хуже, чем есть, уже не будет. Вы… вы видели? — спросила я помедлив.

— Регину? — уточнил он.

— Там Регина?

— Думаю, обе.

— Что? — Я вроде бы начала заикаться, чтонеудивительно, учитывая обстоятельства.

— Там две женщины, одна из них Регина, которую знаю я,с ножевым ранением в области живота. Спокойно, дорогая, обещаю, больше никакихподробностей. Вторую задушили, логично предположить, что это тоже Регина. Оназдесь пробыла дольше, судя по ее виду, так что все сходится.

— Но… как они оказались здесь? — продолжала явыпытывать, хотя лучше было бы помолчать, услышанного и без того достаточно,чтобы снова плюхнуться в обморок.

— Лодка, — пожал плечами Кирилл.

— Но я не понимаю…

— Эти типы, так же как и мы, не заинтересованы в том,чтобы на происходящее в отеле обратила внимание милиция.

— Но кто убил женщин?

— Логично предположить, что с первой Регинойразделались наши друзья и подсунули нам вторую. Со второй сложнее. Я неясновидящий. — Тут он так посмотрел на меня, что у меня мурашки пошли покоже.

— Надеюсь, вы не думаете, что я… о, господи, да как вамэто в голову пришло? — Злость, как известно, дурной советчик, и я забылапро осторожность. — Что, если это вы убили ее? Ведь я вам рассказала, чтоона не настоящая Регина.

— Я ее не убивал, — просто ответил он.

— Я вам не верю.

— Тем хуже для вас, — флегматично пожал онплечами.

— В каком смысле? Боже, кто вы? — додумаласьспросить я, вот уж ума-то нет, молчала бы лучше.

— Я так много о себе рассказывал…