Нет, доброго отношения для этого совсем недостаточно. ЛордГросгрейн был во сто крат добрее к ней, но никогда не вызывал в ней такихчувств. Мысль о лорде Гросгрейне вернула ее к действительности, заставилавспомнить о расследовании, которое она решила предпринять. Ей пришлосьпризнать, что Криспин держался корректно. Возможно, во всем Лондоне не найдетсяболее надежного места для укрытия, чем владения пресловутого лорда Пикеринга,который обладает властью, позволяющей ему держать представителей закона нарасстоянии от себя и своих друзей.

— Хорошо, — согласилась она, скорее чтобы вынудитьКриспина отодвинуться от нее. Неожиданно к ней вернулись физические силы, ногиперестали быть ватными. — Я останусь с лордом Пикерингом. Но я не согласнастать пленницей.

— Разумеется, — кивнул Криспин. — Для меняэто тоже не шутки. А теперь пойдемте, я ужасно хочу пить. — С этимисловами он быстро пошел вперед по коридору. Он по прежнему держал Софи за руку,и только это помешало ей споткнуться и упасть, поскольку колени ее все-таки ещебыли слабы. Криспин протащил ее через два поворота и вверх по маленькойлестнице, после чего остановился наконец перед массивной дубовой дверью сзолоченой ручкой.

Софи не покидало странное чувство, что за ней кто-топостоянно наблюдает, однако ни вокруг них, ни позади, в недрах темногокоридора, никого не было. Она собиралась уже потребовать объяснений у Криспина,но в этот момент раздался металлический скрежет, и дверь приоткрылась изнутри.

— Кто это? — раздался недружелюбный голос изтемноты.

— Софи Чампьон. Я гарантирую ее благонадежность,Кристофер.

Щель в двери увеличилась, и оттуда появился маленький щуплыйчеловечек. Софи он показался древним старцем, но его карий глаз, вооруженныймоноклем, энергично буравил ее насквозь. Он медленно обошел вокруг нее,пристально изучая с головы до пят, словно хотел навсегда запечатлеть ее образ всвоей памяти. После того как осмотр был закончен, он пропустил их вперед икивнул Криспину:

— Его светлость ждет вас. В своих личных апартаментах.

— Откуда лорд Пикеринг узнал о нашем прибытии? —шепотом спросила Софи, когда они поднимались по тускло освещенной лестнице.

— Полагаю, тут не обошлось без вмешательстваФортуны, — ответил Криспин, словно его лошадь имела привычку предугадыватьпоступки хозяина и действовать с ним заодно. Софи собиралась потребоватьразъяснений, но строгое выражение лица Криспина удержало ее от этого, так чтодальше они поднимались в полном молчании.

Софи украдкой наблюдала за своим спутником. Мужчина рядом сней казался холодным, непреклонным и менее всего способным на какое-либопроявление человечности, например на сострадание. То, что он дважды спасал ееот констеблей, никоим образом не сочеталось с таким естественным чувством, какдоброта. Софи трижды повторила это про себя, чтобы окончательно покончить спредположением, что между ними могут быть какие-то близкие отношения, и отнеслажар, разливающийся по телу от соприкосновения ее руки с его ладонью, на счеттого, что они только что счастливо избежали опасности. К тому же мысль о том,что Криспин помогает ей из каких-то корыстных соображений, заставила Софисосредоточиться на выяснении причин, по которым его тоже интересует смертьРичарда Тоттла.

Первый лестничный пролет заканчивался просторным холлом,где, как знал Криспин, была собрана лучшая в Англии коллекция современнойитальянской живописи. При виде того, с каким восхищением Софи рассматриваетполотна, Криспин с трудом удержался, чтобы не заметить, что Лоуренс приобреталэти картины не самостоятельно, а при содействии его брата Тристана, чьяколлекция была в десятки — нет, в сотни — раз лучше. Вместо этого Криспин стакой скоростью потянул ее вперед, что Софи испугалась, не возобновилась ли заними погоня.

— Не волнуйтесь, собаки на привязи. Я не позволяю им разгуливатьпо дому, когда они голодные, — раздался откуда-то сверху насмешливыйголос.

Софи окончательно выбилась из сил к тому моменту, когдапредстала перед хозяином, поэтому ограничилась лишь легким книксеном.

— Лоуренс Пикеринг, Софи Чампьон, — представил ихдруг другу Криспин.

— Я и без тебя догадался, мой друг. Слух о неземнойкрасоте мисс Чампьон распространяется быстрее, чем ты думаешь, и никакогопреувеличения не содержит.

— Так же, как и молва о вашем непревзойденномостроумии, лорд Пикеринг, — парировала Софи.

Она обратила внимание на мягкое сияние его глаз, которое,очевидно, и заставляло большинство дам отзываться о его красоте как о«растапливающей лед». Если бы Лоуренс не был так же, как Криспин, светловолос исероглаз, она, пожалуй, сочла бы его красивым. Но, глядя на них двоих, она немогла отделаться от чувства, что перед ней оригинал и его копия.

Оригинал и копия? Что с ней происходит? Софи внутреннесодрогнулась и решила с этой минуты считать Лоуренса Пикеринга самым красивыммужчиной из всех живущих на Земле.

— Туше, мисс Чампьон, — с поклоном отозвался самыйкрасивый мужчина на свете. — Вижу, что мы прекрасно поладим. — Онхотел поцеловать ей руку, но заметил, что Криспин крепко и властно держит ее, иудивленно взглянул на друга, приподняв бровь.

— Фортуна пришла? — спросил Криспин, не обращаявнимания на его мимический этюд.

— Да. Вместе с королевскими гвардейцами, которые что-толепетали про последнюю выходку графа Сандала, но я быстро избавился от них.Мисс Чампьон, вы сегодня ходите в фаворитках королевы. Для меня большая честьпринимать вас в моем скромном доме.

— Это для нас большая честь, лорд Пикеринг, —ответила Софи, в то время как Криспин издал какой-то странный звук: то лиусмехнулся, то ли фыркнул.

— Прошу вас, называйте меня по имени, как делают всемои друзья.

— Хорошо, Лоу… — улыбнулась она, а у Криспина мгновеннопересохло в горле.

— Я умираю от жажды, — перебил он Софи, чтобыпресечь их дальнейшее сближение.

— Мне бы хотелось предложить тебе бокал отличного вина,которое мне прислал в прошлом месяце король Филип… Прости, что тысказал? — усмехнулся Лоуренс.

— Ничего, — прищурился Криспин, одними губамипрошептав «хвастун».

— Так вот, я хотел бы угостить тебя чем-нибудьособенным из моего скромного погреба, но, боюсь, тебе придется обойтись безвина. Час назад из Сандал-Холла прибыл гонец и попросил меня отправить тебядомой, как только ты здесь появишься. Наверное, твои тетушки хотят тебянемедленно видеть. — Глаза Лоуренса весело заискрились.

— Пытаешься быть остроумным? — с оттенкомраздражения поинтересовался Криспин.

— Если бы я пытался быть остроумным, ты бы давно ужекорчился от смеха. Я всего лишь говорю правду.

— Вы ведь не уйдете сейчас? — Софи повернулась кКриспину, и искренняя тревога в ее голосе мгновенно избавила его от иссушающейжажды.