– Да у мамы сидит, не иначе, – никто, кроме нее, больше не обеспокоился. – Что ты так за этого прохиндея переживаешь?

– Давайте посмотрим! – и Милена кинулась к маминой комнате. – Он сегодня даже к обеду не вышел, когда я котлеты жарила!

Вот это насторожило уже всех.

Черно-белый пушистый Феликс был любимцем всей семьи. Поэтому, забыв о том, кто попросил прощения первым, в мамину комнату заскочили уже всей гурьбой.

– Мама, Феликс у тебя? – спросили тоже хором.

– Нет, я его сегодня не видела. – Мама, укутанная по самое горло в толстый шерстяной плед, лежала на диване с вязанием в руках, вязала для младшей дочери в очередной раз потерянную варежку. Ей так редко выпадала свободная минутка, что она считала непозволительной роскошью валяться просто так.

Дети молча закрыли комнату и разбежались по квартире, громко зовя «кис-кис».

– Его нигде нет! – встретившись в коридоре, вынесли всеобщий вердикт. – Неужто он выскочил, когда кто-то заходил или выходил?

Сделать это через двойные входные двери было сложно. Расстроенная Лена начала было всхлипывать, и Славка твердо пообещал:

– Не реви, мелкая, найдется наш Феликс!

– Куда он мог деваться? – недоумевающе посмотрела вокруг Милена. Мы его случайно нигде закрыть не могли?

Все снова разбежались по комнатам. Проверили балкон, пусто. Принялись открывать дверцы шкафов, пусто. Последней открыли кладовку, и, о чудо! Этот мохнатый проныра оказался здесь.

– Понятно, почему он не желал сообщить о своем месте пребывания, – Влад пристально рассматривал довольного жизнью кота. – Он слопал все папины охотничьи припасы. Интересно, плохо ему не будет?

Объевшегося кота выволокли из кладовки. Он активно упирался, громко выражая свое недовольство.

– Повезло тебе, котяра, что папы дома нет, – по-дружески сообщил ему Славка. – Не то получил бы сейчас на орехи.

– Он не один бы получил, а в компании с тем, кто кота в кладовку запустил, – уточнила раздосадованная Милена. – Интересно, и кто бы это мог быть?

Все дружно повернулись к Славке.

– Это ведь ты вчера лыжи на урок физкультуры брал и обратно ставил. Так что тебе и ответ держать, – «порадовал» его старший брат.

– Это кот виноват! Как я мог его заметить, если у меня в руках лыжи с палками были? – возмущено принялся оправдываться Славка.

Но его уже никто не слушал. Вытащив кота и убедившись, что съеденное ему не повредило, его принялись гладить и чесать за ушком, хотя он стопроцентно был виноват.

Обиженный такой вопиющей несправедливостью Славка ушел в общую комнату готовить уроки, а все остальные – на кухню, как самое уютное место в доме.

На следующий день с утра пораньше в кабинет к Денису закатился Рокшевский. Плотно закрыл дверь и недовольно спросил:

– Ты Константина Петровича видел?

Денис вмиг догадался о продолжении:

– Что, опять с перепоя?

Кирилл кивнул, сердито поджав губы.

– Что с ним делать будем?

– Была бы моя воля, я б его давным-давно уволил. Стаж же у него выработан? – Рокшевский снова подтверждающе кивнул. – Так почему бы ему на пенсию не уйти?

– Предлагали много раз. Не хочет. Скучно ему на пенсии будет, видите ли. А что толку от него никакого, это его не волнует.

– Что предлагаешь? – Денис не любил ходить вокруг да около.

– Понятия не имею! – Кирилл звонко пощелкал пальцами. – А у тебя какие на этот счет мысли?

– А никаких. Наше законодательство так устроено, что выгнать этого любителя выпить никакой возможности нет. Но докладную напишу. И выволочку сделаю. Но сам понимаешь, толку от этого – ноль. Только время зря потрачу. Пошли мне его.

Рокшевский ушел, через пару минут в кабинет вошел невысокий пожилой мужчина с пивным пузиком. Через прозрачную стену было видно, как сотрудники, пользуясь его отсутсвием, стремительно открывают окна, проветривая помещение. Денис поморщился. От Константина Петровича разило, как из винной бочки. Хотя от бочки благоухание было все же поприятнее. Не чинясь, стремительно поднялся и настежь распахнул окно.

– Я так простыну, – возмутился Константин Петрович. – Я ведь не молоденький.

– Конечно. Вы просто несколько пьяненький. Вас сколько раз предупреждали о недопустимости появления на работе в подобном виде?

Тот несколько пригорюнился, но тут же нашел достойное оправдание:

– Я не пьян!

– Нет. Вы всего лишь с жуткого перепоя. Головка, случайно, не болит? – с ехидной заботой поинтересовался завлаб.

– Нет. Я таблетку выпил. – Константина Петровича ничем было не пронять.

– В общем, так. В связи с невыполнением плановых заданий я понижаю вас в должности. До простого лаборанта. Если вздумаете судится, то вообще уволю. Компромата на вас собрано достаточно. И сейчас я докладную Генеральному на вас накатаю. Честно говорю – мое терпение лопнуло.

Константин Петрович сурово нахмурился, хотел что-то возразить, но, натолкнувшись на горящий яростью взгляд непосредственного начальника, сник и только укоризненно покачал головой.

Он ушел, а Денис, набив на клавиатуре очередную докладную, распечатал ее, подписал, и отправил ее Генеральному пмевмопочтой, досадуя, что столько времени потрачено на глупые разборки.

На обед пошел в ближайшую кафешку. Не успел выйти за порог института, на его руке повесилась довольная собой Ирина.

– Привет! Как дела? – умильно проворковала, глядя ему в глаза призывным взором.

Она была в короткой норковой шубке, изящной шапочке и высоких сапогах до середины бедра, обтягивающих стройные ножки. Макияж тоже присутствовал, вполне скромный, подчеркивающий ее серо-голубые прозрачные глаза. И вся она была так соблазнительно-хороша, что идущие рядом с Денисом мужчины с интересом поглядывали то на нее, то на него.

Он решительно скинул со своей руки ее ладонь.

– Ты что, плохо понимаешь, что тебе говорят? Не совсем адекватна? Или так зациклилась на собственной привлекательности? – язвительно прошипел, не понимая, как можно быть такой беспардонно-навязчивой.

Ирина уверенно улыбнулась:

– Денис, к чему столько ненужной экспансии? – Немножко подумала и поправилась: – Или экспрессии? Ну да неважно! Ты ведь обо мне ничего не знаешь. Может, сначала поговорим, познакомимся?

Взяв ее за локоть, он отвел к краю тротуара и сердито сказал:

– Мне с тобой говорить не о чем. Я таких щучек, как ты, за версту вижу. – Вспомнил о Веронике и поправился: – Ну, когда на них смотрю, что вообще-то редко бывает, мне не до них. И учти: ты мне не нравишься. Причем активно! И не вздумай за мной ходить. А не то просто выпорю!