Денис ушел в кафе, а Ирина смотрела ему вслед круглыми от изумления глазами. Выпороть ее еще никто не обещал. Что он имел в виду под этим загадочным термином? Может, это название какой-то сексуальной игры? Тогда она только «за»!

И когда Денис, ничего не подозревая, вышел из кафе, обсуждая со своим другом-самбистом Генкой новое задание, к ним подлетела взволнованная Ирина и громко объявила:

– Денис, если ты хочешь меня выпороть, то я согласна!

Поглощенный серьезным деловым разговором Денис о приставучей девице уже забыл, и только растерянно заморгал, выдавив из себя изумленное:

– Чего-чего?

Генка от души расхохотался.

– Это что, твое тайное увлечение?

Денис зло сощурил глаза.

– Я сейчас это свое тайное увлечение воплощу в жизнь! Причем прилюдно! Ремень есть? – и он протянул руку к поясу друга.

– Какой ремень? Ты чего? – тот испуганно отскочил, на всякий случай схватившись за куртку. – Я ремней сроду не ношу!

– Блин! У меня тоже нет. Интересно, а кто у нас ремни носит? – и он изучающе оглядел шедших неподалеку коллег. – Если только Константин Петрович? – неторопливо шедший неподалеку разжалованный сотрудник еще не подозревал об ожидавшем его обнажении.

– Не надо, ты что? – испуганно одернул его Генка. – Не вздумай! У него же штаны тут же упадут!

– Ничего, ручками подержит ради доброго дела! – и Денис решительно направился к Константину Петровичу. – А ты жди здесь! – твердо указал он неуемной ухажерке. – Сейчас выпорю, как желаешь! Только не вопить! Терпеть не могу женские вопли!

Едва он отошел, Генка склонился к ничего не понимающей Иринке и предупреждающе прошептал:

– Девушка, вы давайте сматывайтесь поскорее, не то точно выпорет! Он не шутит. Когда Денис в таком настроении, с ним лучше не связываться. И вообще отстаньте от него, мало ему одной Вероники?

– Что за Вероника? – любопытство в Иринке оказалось сильнее здравого смысла.

– Соперница ваша. Она тоже решила его на себе оженить. Вы это же сделать намереваетесь? – Геннадий язвительно ухмыльнулся.

– А она кто такая? – не отвечая на слишком личные вопросы, спросила Ирина, опасливо наблюдая за требующим ремень у сопротивляющегося мужика Денисом.

– О, она три года за ним ухлестывала. Так что у нее приоритет. И она покруче вашего будет. Дочка преподавателя классического универа, сама в этом году курс заканчивает, экономистом будет. А у вас родители кто?

До Ирины дошло, что мама – шеф-повар в этих кругах не котируется. В этот момент Денис стребовал-таки пояс у крайне недовольного этим фактом мужичка. Сложив его вдвое и прихлопывая по ладони, будто проверяя силу удара, двинулся к ним.

Ирина ойкнула.

– Бегите, девушка, бегите, – уже серьезно порекомендовал ей Геннадий. – И как можно быстрее.

Взглянув в горевшие мстительным огнем глаза подходившего к ним Дениса, Ирина решила не испытывать судьбу. Похоже, она ошиблась. Пороть своих подруг прилюдно в сексуальные пристрастия Дениса явно не входило.

Она сбежала. Презрительно свистнув ей вслед, Денис укорил друга:

– Ты чего, подержать ее не мог, что ли?

– А мне такого указания не поступало. – Генка сердито покачал головой. Он не одобрял устроенного другом цирка. – К тому же ты что, всерьез взялся ее пороть, что ли?

Денис сердито взмахнул рукой с экспроприированным ремнем.

– Не удрала бы, так точно бы выпорол. Девица считает, что ей довольно только глазками взмахнуть и ляпнуть какую-нибудь чушь типа «ах, какие у вас уши умные», и все мужики у ее ног.

– Уши умные? – Геннадий оторопело расхохотался. – Это ты так шутишь или она вправду такую бредь несла?

– А чем лучше «у вас такое имя красивое?» По моему, так ничем.

– Ты лучше Константину Петровичу пояс отдай, – посочувствовал ограбленному коллеге Генка. – Ему некомфортно брюки через плотную куртку держать. Он на тебя зверем смотрит. Чем ты ему пригрозил, интересно, что он тебе отказать не смог?

– Сказал, что лично его комп почищу.

Генка ахнул.

– Ну ты злодей, однако! И что, все игрушки уберешь?

– И не думал. Но, по секрету: на следующей неделе проверка будет. Дистанционная, разумеется. Возглавляет лично сам Александров. И все нерегламентированные программы с компьютеров уберут. Да еще и накажут тех, у кого их обнаружат. Так что смотри, осторожнее.

Генка пожал плечами.

– Да пусть убирают. Я чист, как стеклышко. Я на работе работаю. Но таким, как Петрович, трудно придется. Даже не поиграть. Чем они заниматься-то будут? Загнутся ведь от безделья.

– А пусть работают. Чем плохо? Интересно даже.

Они подошли к смурному Константину Петровичу, отдали отобранную вещь.

– Спасибо. Жаль, не пригодился. Объект перевоспитания удрал, не захотел знакомиться с сим достойным предметом повышения сознательности поближе. А ремень у вас хороший. Из натуральной кожи, пружинит очень хорошо. И твердый, форму держит. Эх, не удалось опробовать в деле. Ну да ничего, я себе такой же куплю. На всякий случай. Чую, он мне еще понадобится.

Они ушли в здание. Денис со своей командой проработали до вечера в режиме ошпаренной кошки. Результаты нужно было представить через неделю, а получили они задание только вчера, хотя на разработку одной только первой части требовалось не менее десяти рабочих дней. Денис взял несколько вопросов домой для проработки, но до дома ему добраться не удалось. Позвонил отец и попросил встретиться с ним сегодня после работы.

Они сидели за двухместным столиком в ресторане «Патриций», одним из самых дорогих в городе, хотя Денис не понимал, что в нем такого уж стоящего. Ресторан как ресторан, не лучше других. Но Никите Владимировичу он нравился. Наверное, потому, что половина этого заведения принадлежала ему.

Денис согласился на эту встречу с неохотой. Опять папашка будет жаловаться на бездушную жену, давно уже бывшую. А ему работать надо! Но молчал, потому что, во-первых, отца было жаль, во-вторых, не хотел, чтобы он снова надоедал матери.

Они ели палтуса под каким-то изысканным маринадом, очень вкусного, между прочим. Отец с печалью рассматривал сына и наконец выдал набившую оскомину фразу:

– Как ты похож на Асю. Одно лицо, только в мужском варианте.

Денис спокойно кивнул. Что есть, то есть.

– Как я ее любил! – Никита Владимирович с упоением принялся предаваться воспоминаниям. – Что только для не нее не делал! И какой результат…

И тут Денис не выдержал. Обычно он молча выслушивал отцовские откровения, проигрываемые тем с занудностью затертой шарманки, но тут его прорвало:

– Папа, если бы ты хотел, чтоб она оставалась с тобой, то не нужно было принижать и ее саму, и ее работу.