И вдруг, перейдя на доверительный тон, Мари-Анж добавила:

– Но на самом-то деле я знаю, как ты отдашься ему. Иначе ябы вас и не знакомила.

И продолжала, все более воодушевляясь:

– Я уверена, вы очень хорошо поймете друг друга. Ты скоростанешь счастливей. И будешь еще красивей, когда я тебя увижу снова. Я хочу,чтобы ты становилась все красивее и красивее.

Эти слова и особенно выражение зеленых глаз растрогалиЭммануэль.

– Мари-Анж, – прошептала она, – Как жалко, что ты уезжаешь.

– Мы скоро встретимся. Я тебя не смогу забыть, будьспокойна.

В их взглядах было столько нежности, что Мари-Анж поспешилавернуться на твердую почву:

– Ты обещаешь вести себя с Марио так, как я тебе говорила?Обещаешь?

– О, конечно. Если это тебе доставит удовольствие.

Впервые со времени их знакомства Мари-Анж потянулась кЭммануэль и ласково поцеловала ее в щеку. Эммануэль попыталась привлечь к себесветловолосую головку, но Мари-Анж отпрянула.

– Пока, кошка, которая ходит сама по себе! Я тебе позвонюзавтра, перед отъездом. И ты обязательно приедешь на море!

– Да, – смиренно промолвила Эммануэль.

– А теперь поищем других.

И они снова оказались в толпе приглашенных. Эммануэльпереходила от одной кучки болтающих к другой, но нигде не задерживалась. Онаискала Ариану, но Ариана сама нашла ее.

– А вот и она, наша непорочная Виргиния, – послышался резкийголос. – Я думала, где же она занимается умерщвлением плоти, в каком монастыре?

Эммануэль тут же отметила, что на людях Ариана не переходитс ней на «ты».

– Совсем не то, – ответила она в тон графине. – Один издемонов был занят сравнением моего смеха с искусством стриптиза.

– Кто же этот ценитель?

– Он мне назвал только свое имя – Марио. Но вы должны знатьего.

Ариана фыркнула:

– О, любезности этого знатока стоят немного. Вашадобродетель была бы в большей опасности, окажись вы прелестным мальчиком.

– Вы хотите сказать, что он…

– Я побоялась бы сплетничать, если бы он делал из этоготайну. Разве он вам еще не изложил свои любимые теории? Вижу, он вам еще недоверяет полностью – от меня у него нет секретов. Впрочем, он человекизысканный, и я его обожаю.

– Может быть, он скрыл от меня свои вкусы, потому что язаставила его засомневаться в них, – возразила раздосадованная Эммануэль.

Она рассердилась на Мари-Анж – та утаила от нее главнуюособенность своего героя. Могла ли она не знать, эта всезнающая девчонка.

– Оставь надежду, всяк сюда входящий, – продекламировалаАриана. – Наш эстет – человек принципов: он не изменяет своим добродетелям и низа что не сворачивает с избранного пути.

– О, вы знаете, других мне удавалось исправить, –похвасталась Эммануэль.

– Но этот, я думаю, неисправим.

– Это мы еще посмотрим!

– Браво! Та, что совратит Марио, заслуживает приза золотогоПриапа.

Ариана понизила голос:

– Но я бы на твоем месте не стала тратить время набесполезные усилия. Я уже тебе говорила, что знаю десятки мужчин, не менеесоблазнительных, чем Марио, готовых послужить тебе в любую минуту. Давай, ятебя познакомлю с ними…

– Нет, – отрезала Эммануэль. – Я люблю трудные победы.

– Ну что ж, помогай тебе Бог, – усмехнулась Ариана. Взгляд,брошенный ею на Эммануэль, был точно таким же, как тогда в клубе.

– А в эти дни, – спросила она, – у тебя было что-нибудь?

– Да, – ответила Эммануэль.

Ариана внимательно разглядывала ее некоторое время молча.

– А с кем?

– Не скажу.

– Но ты в самом деле занималась с кем-то любовью?

– Да.

Ариана улыбнулась совершенно по-дружески.

– Я тебе кое-что приготовила на сегодняшний вечер, еслизахочешь.

Любопытство оказалось сильнее Эммануэль.

– Что же именно?

– Не скажу.

Эммануэль нахмурилась, и Ариана не выдержала:

– Два парижанина. Они здесь только на один день. Но яуступаю обоих тебе одной.

– А как же ты?

– А я возьму то, что от них останется!

Эммануэль прыснула, а Ариана придвинулась к ней поближе.

– Ты под платьем голая?

– Да.

– Покажи!

Эммануэль на этот раз не могла ответить отказом. Онаприподняла край платья.

– Хорошо! – почти простонала Ариана, уставившись на смуглыйживот, показавшийся из-под платья.

Эммануэль ощущала этот взгляд кожей так, будто к нейприкоснулись пальцы или язык. Она напряглась, как напрягалась всегда в такихслучаях.

– Открой еще больше, – приказала Ариана. Эммануэльповиновалась, но узкое платье мешало выполнить это распоряжение.

– Сними его, – сказала Ариана.

Эммануэль кивнула головой. Ей и самой не терпелось оказатьсяобнаженной: соски ее отвердели, внизу живота стало горячо и мокро. Она сбросилабретельки с плеч, расстегнула под мышками застежки.

– Ах, – воскликнула Ариана. – Кто-то идет!

И очарование кончилось. Эммануэль вернулась на землю. Оназастегнула платье, встряхнула головой. Ариана подхватила ее под руку и повелаза собой. Слуга прошел мимо них с подносом, уставленным бутылками. Ониостановили его, попросили наполнить бокалы шампанским. Пили долго, молча,ничего не видя перед собой, совсем не замечая людей, кружившихся вокруг.Становилось жарко.

– Кажется, будет гроза.

– Конечно, такая жарища!

«Нет, это платье чересчур тяжелое», – подумала Эммануэль.Кто-то окликнул Ариану, но Эммануэль задержала ее:

– Послушай, не знаешь ли ты рыжую американку, темно-рыжую,почти медного цвета. Она сестра морского атташе, она…