Бесу было плевать, что будет дальше. Сейчас она полностью принадлежит ему. А завтра… Завтра она тоже будет вся его. Даже против воли.

* * *

Красота всегда манила Олега Ильича Громыко. Его восхищали предметы искусства, драгоценности, старинные здания с богатой историей. Он был давним коллекционером, предпочитавшим оставаться в тени. Мало кто знал об увлечениях Олега Ильича. И, за исключением узкого круга лиц, никто не владел информацией о настоящей страсти господина Громыко. Он коллекционировал людей.

Нет, он не хранил в подвале своего огромного старинного особняка трупы убиенных им красавиц и красавцев. Олег Ильич предпочитал ставить свой новый «экспонат» на колени и наблюдать, как он ломается под его властью.

А поскольку последний «шедевр», созданный самой природой, пришел в негодность, то Олег Ильич был в поисках нового экземпляра в свою коллекцию.

И он его нашел.

Однако заполучить столь уникальную личность оказалось непросто. Отчего Олег Ильич злился и пребывал в предвкушении того момента, когда выбранный им экспонат займет отведенное для него место.

Именно ради такого случая Громыко распорядился подготовить самую большую клетку в подвале. Он часто гулял перед решетчатой дверью, представляя, как экспонат окажется за ней. Как гордая осанка день за днем превратиться в сутулое подобие человека. А потом и вовсе сломается, словно ненужная елочная игрушка. Рассыплется на крохотные осколки с рваными краями.

От мечтаний Олега Ильича отвлек звук шагов. Недовольно скривившись, Громыко захлопнул стальную дверь и обернулся к помощнику.

— Что там? — коротко бросил мужчина.

— Горбун ждет указаний, говорит, он уже в форме, — отчитался помощник.

— Инициатива наказуема, — задумчиво протянул Олег Ильич, — передай, будет ему задание. И распорядись подать машину.

Громыко, поднявшись по винтовой лестнице весьма быстро для своего почтенного возраста, проследовал в гардеробную. Переодевшись, мужчина вышел на улицу. Перед крыльцом его уже ожидал автомобиль с охраной. Сев в просторный салон, Громыко расстегнул пуговицы дорого пальто.

— Докладывай, — бросил приказ своему помощнику.

— Люди Бессонова нашли тело Шлыкова. Вышли на Горбуна. Но приказа убирать пока не было. Бек заступил в должность главы службы безопасности Беса и «Гладиатора», — перечислил последние данные помощник и правая рука Громыко, Сизов Илья.

— А девчонка? — без особого интереса спросил Громыко.

— Девчонка с Бессоновым, — ответил Сизов.

— Скажи Горбуну, пусть приведет ее ко мне, — едва заметно уголки губ Олега Ильича поползли вверх, — Только аккуратно и без самодеятельности. Передай, не нужно повторять подвиг Клыка.

— Слушаюсь, Олег Ильич, — кивнул Сизов и вышел из машины.

Пересев в свой внедорожник, Сизов уехал выполнять поручение, а Громыко отправился осматривать свои многочисленные владения, а после осмотра Олег Ильич планировал посетить очередной бой в «Гладиаторе», в который у него имелся входной билет на все мероприятия, которые будут проводиться в обозримом будущем.

Завтрак в просторной кухне хозяйского крыла дома Бессонова Харитона Сергеевича проходил в тишине. Борис Андреевич увлеченно читал газету, кряхтя и потирая пышные усы. Беккер, хмурясь, пил ледяную минералку. Ажуров, скрывая улыбку, многозначительно поглядывал на Мишель, сидящую на высоком деревянном хозяйском стуле и в удивлении рассматривающую широкую спину Бессонова.

Харитон Сергеевич пек блины.

На завтрак.

От овсянки Бес не отказался, заставил всех домочадцев съесть по порции сероватой вязкой субстанции. Но в качестве утешения испек целую горку блинчиков, сдобрив ее медом и присыпав свежими ягодами.

Мишка, сверля затылок Беса ничего не понимающим взглядом, тщательно пережевывала блин, окунув его предварительно в сметану, запивала горячим кофе и гадала, куда делся прежний Бес, и как себя вести с «новым».

Тем временем, Бессонов выключил плиту и поставил в центр стола последнюю горку подрумяненных блинчиков. Невозмутимо, игнорируя удивленные взгляды Мишки, продолжил свой завтрак.

— Зубы лишние? — коротко бросил Бес Ажуру.

Степан, подняв руки ладонями вверх, активно замотал головой.

— Что вы, шеф! — без тени улыбки произнес Ажуров, — Но в следующий раз предупреждать нужно. А то мы как-то не подготовились к блинам.

Мишка видела, как Бес сжал вилку в руке до побелевших костяшек. Ее ладонь уже потянулась к сжатому кулаку Харитона в попытке успокоить. Ведь шутит Степан.

Но вилка со звоном улетела в сторону, со стуком ударяясь о деревянную столешницу, сметая графин с вишневым соком. Жидкость растеклась по столу и тарелкам некрасивым пятном. А Бес медленно поднялся на ноги.

— Машину! — коротко распорядился Бессонов, не взглянув на притихших домочадцев.

Не оглядываясь, Харитон Сергеевич покинул просторную, уютную кухню. Звук его шагов эхом отдавался в холле и в душе притихшей Мышки.

— Ну, спасибо, блин, друг! — скривился Беккер, пытаясь стряхнуть капли, попавшего на рубашку вишневого сока, — Поели блинов.

Ажур, не слушая Бека, уже мчался отдавать распоряжение парням. Бес, пребывая в плохом расположении духа, ждать не любил.

А Мишка вздохнула, вспомнив, что не успела отпроситься у Беса съездить в свою квартиру за вещами. К тому же, ей нужно было бы забежать на работу и уволиться.

Набросив пуховик на плечи, Мишель вышла из дома. Хмурясь от летящего в лицо снега, Мишка рассмотрела высокую фигуру Беса. Мужчина стоял спиной к ней. Но тут Ажур что-то сказал Бесу, кивнув в ее сторону.

Харитон Сергеевич стремительно обернулся. А в следующее мгновение уже стоял около девчонки.

— Нельзя покидать дом, — буравя Мишку тяжелым свинцовым взглядом, отчеканил Бес.

— Можно мне в город? — игнорируя приказ, поинтересовалась Мишель.

— Нет! — коротко бросил Бес.

Мужчина склонился очень низко к лицу девчонки, заслоняя весь мир собой, не позволяя Мишке смотреть куда-то, кроме как в лицо своему Бесу.

— Нет, — уже мягче добавил Харитон, — Я сам тебя отвезу.

Мишка понимала, что спорить с Бессоновым не получится. Кивнула.

Бес кивнул в ответ, словно вел молчаливый диалог. Выпрямился. Собрался развернуться и скрыться в салоне автомобиля, подготовленного для него. Но девичья рука дернула за рукав мужского пальто, вынуждая Беса вновь взглянуть в лицо своей Мышке.

— Я буду скучать, — тихо проговорила Мишель и добавила, — До вечера?

Бес ничего не ответил. Обхватил девичий подбородок пальцами, удерживая. Да Мишка и не собиралась отстраняться или отворачиваться.