Поцелуй был жадным. Снег надежно прикрывал Беса с Мышкой от нежеланного внимания. Мишель приподнялась на носочках, накрывая руками мужские виски, касаясь отросшей щетины, зарываясь кончиками пальцев в мягкие и влажные от падающего снега волосы на затылке. Мишка прикрыла глаза, чувствуя, как уже знакомое возбуждение ласково охватывает все тело, как любимый аромат этого мужчины с нотками парфюма и горечью власти щекочет каждый нерв. И ни за что не хочется покидать сильные руки Беса.

Но поцелуй закончился так же стремительно, как и начался. Бессонов развернул Мишель и чуть подтолкнул в сторону входной двери.

Уже оказавшись на кухне, задумчиво водя пальцем по губам, на которых остался запах Беса, Мишка поняла, что Харитон так и не ответил: встретятся ли они вечером. Мысль показалась Мишке тревожной.

* * *

Интуиция Мишель не подвела. Вечером Бес домой не приехал. Из всех мужчин, покинувших дом Бессонова утром, появился только Степан. Уставший, с подбитым глазом, но с неиссякаемым оптимизмом. На любой вопрос, заданный между делом или напрямую, Степан отвечал весьма убедительно:

— Рабочие моменты. Парни скоро появятся.

Но «скоро» не наступило ни на следующий день, ни через неделю. Мишель тихо бесновалась, бродя из угла в угол по просторному, опустевшему и притихшему особняку. Бек звонил регулярно, отвечая, как и Ажур.

Рабочие моменты. Скоро приедут.

Эти две фразы стали самыми ненавистными за последнее время.

Степан и Батя как могли, сглаживали обстановку, которая накалялась все больше с каждым часом отсутствия мужчин. К тому же Мишка понимала, что и брат не стал бы увиливать, а сообщил бы даже самые скверные новости. Но он вел себя спокойно.

На десятый день, когда Мишель вылепила из глины груду разнообразных горшков и ваз, Ажур исчез без предупреждения.

Его отсутствие могло означать две вещи. Либо мужчины должны вот-вот появиться, либо… О втором варианте развития событий Мишель предпочла не думать. Если бы что-то случилось, она бы давно об этом узнала.

Так, уговаривая себя и свое глупое трепещущее сердце не паниковать, Мишель не заметила, как за окном стемнело.

— Ты никогда не думала, что вся наша жизнь — сплошная череда случайных событий и совпадений? — голос Бориса Андреевича заставил Мишку вздрогнуть от неожиданности.

Все внимание девушки было направлено на улицу. На свет фар, пробивающих зимний занавес сумерек. Мишка пыталась рассмотреть, какая именно машина подъехала к парадному входу и припарковалась очень близко к дверям.

— Вы о чем, Борис Андреевич? — Мишель бросила быстрый взгляд через плечо, а потом вновь прилипла глазами к слабо освещенному двору.

Через мгновение фонари на улице погасли, окуная пространство в непроглядную тьму. Короткие вспышки вместе с громкими хлопками рассекли тишину ночи.

Липкий, неприятный холодок пополз по позвоночнику, заставляя пульс сбиваться в сумасшедший галоп. Очень медленно, Мишель обернулась к мужчине, стоявшему в нескольких метрах от нее.

— Выходи, Мишель! — тихо произнес Батя, качнув в сторону двери стволом пистолета, зажатым в руке.

— Почему я, Борис Андреевич? — Мишка послушно подняла руки вверх.

— Ты делаешь его слабым, Мышка! — сверкая темными глазами, ответил Батя.

Оказавшись в коридоре, девушка ловко поймала брошенный в нее пуховик. Тем временем дверь дома распахнулась, и на пороге появился высокий незнакомец в черной кожаной куртке. Криво усмехнувшись, мужчина кивнул Борису Андреевичу.

Мишка успела рассмотреть следы от кулаков на лице незнакомца. Его взгляд задержался на девичьей груди, которая едва угадывалась под толстой вязкой мужского свитера.

— Интересно, что Бес нашел в тебе такого особенного? — задумчиво протянул незнакомец.

— Вот и узнаешь, — Батя толкнул Мишку в спину, понукая идти вперед.

— Узнаю, — рот незнакомца ощерился в безобразной маске, заставив Мишель сглотнуть горечь страха, — Приятно было сотрудничать, Батя.

Мишка видела, как Борис Андреевич коротко кивнул и передал свой пистолет ночному незваному гостю.

— Помни уговор, Горбун, мальчишку не трогай! — напомнил Батя.

— Не вопрос, Батя, — расплылся в улыбке Горбун.

Направив пистолет в сторону Тяпина, Горбун спустил курок. Дом Бессонова вспорол звук выстрела.

— Твою ж мать! — прорычал Батя.

— Не ссы, Батя, — довольно улыбнулся Горбун, не спуская пристального сального взгляда с притихшей Мишель, — Даже кость не задел. Бабки уже на счету.

Горбун вывел Мишку из дома Беса, усадил в машину на заднее сиденье. В свете фар девчонка увидела Санька, лежавшего на снегу. Кровавое пятно под телом парня становилось все больше. Чувствуя, как душу охватывает ярость, Мишель сжала руки в кулаки.

— Спокойно, киска! — пресек Горбун любые попытки девчонки.

В ее грудь упирался ствол пистолета, который Батя отдал Горбуну. Мишка могла бы воспользоваться уроками Бека. Могла бы выбить пистолет и выскочить из машины. Но ноги казались ватными, а дыхание становилось медленнее, и веки налились свинцом. Погружаясь в тягучую пустоту, уголок сознания Мишель вспомнил, как Батя после ужина угощал ее травяным чаем с вкусным пирогом из ревня.

— Сука, Батя! — пронеслась последняя мысль перед полной отключкой.

* * *

Территория, прилегающая к заводу, закрытому лет сто назад, была огромной. Заброшенные здания, склады и подсобные помещения не использовались несколько лет. В свете фар, разрезающих ночной зимний воздух, Степан не видел никого, даже намека на присутствие человека.

Ругаясь сквозь зубы, Ажур резко нажал по тормозам. Чутье подсказывало, что зря он рванул из дома. Зря метнулся по наводке от парней с улицы. Но что уж, поздно теперь метаться.

— Возвращаемся! — коротко скомандовал парням Степан, приоткрыв окошко и бросив недокуренную сигарету в снег.

Дорога до загородного дома Беса летела неровной змейкой под колесами внедорожников. Телефон ожил от звонка, которого Степан ждал с самого утра.

— Тебе лучше оказаться здесь как можно быстрее, — тихо произнес Бек в трубку без особых приветствий.

Угроза в голосе Карла была красноречивей любых слов. Ажур понял, что и в этот раз чутье его не обмануло.

Яркий свет бил из ночных фонарей по периметру особняка. Ажур сглотнул, глядя на тела парней, застывших в неестественных позах. Кровавая каша резала глаз даже привыкшему к виду человеческой крови бойцу.

Преодолев пару ступеней одним прыжком, Ажур стремительно вошел в дом. Оказавшись в просторном холле, парень замер.

Батя с перевязанной ногой сидел на стуле. Бек широким шагом мерил расстояние от лестницы до кухни, нарезая круги. Кругом валялись куски мебели. А Бес шел прямо на Ажура, словно ледокол, рассекая толпу парней и притихших медиков, приехавших по вызову.