– Может, тебе показалось? – подумав, спросила я. – Он угрожал нам, клялся, что за смерть сына отомстит… Людей Эмиля убил.

– Он может не знать. Поэтому я спросил, были ли конфликты. У них с отцом и раньше терки были.

Андрей невозмутимо завел машину и отрулил от бордюра. В открытое окно хлынул поток воздуха, который к вечеру стал прохладней и чище, а это в большом городе редкость.

– Еще кое-что, – вспомнила я, когда мы подъехали к моему дому и Андрей парковался. – Наших людей пытали. Пытались узнать, где товар… Эмиль наехал на Воронцова, оружие теперь у него.

Андрей присвистнул и рассмеялся.

– И ты спрашиваешь, кто твоего мужа топит? Это кто угодно может быть, его же все ненавидят. Как всегда, со всеми испортил отношения. Ладно, ласточка. Не кисни. Я потрясу свои связи, узнаю, что на Воронцова есть и распутаем клубок.

Он положил руку на спинку моего кресла, улыбнулся непослушным ртом, но именно сейчас я поверила, что все будет хорошо. Андрей, как настоящий друг, умел вселять уверенность, когда надежды нет и все идет вразнос.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я и отвела глаза. – И прошу… Не приходи к нам больше. Мужу это не понравится.

Андрей усмехнулся.

– Я не боюсь Эмиля.

Ну и зря. В последний раз, когда они виделись, Эмиль хотел всадить в него пулю. Мне едва удалось убедить его бросить поиски. Он знает, что старый друг неровно ко мне дышит. Если он узнает, что Андрей у нас был, да наедине со мной… Будет в ярости. Он и так будет, когда узнает, что Андрей вернулся и помогает.

Я вышла из машины, не простившись. На какой-то безумный миг показалось, что он меня, беременную, хочет поцеловать.

Я поднялась домой расстроенной, встреча оставила неприятное послевкусие. Не понимаю, что с нами происходит. Наши отношения кончились, не начавшись. Несмотря на его одержимость и мои обещания, судьба нас обманула. Это самый паршивый тип отношений – все было, кроме главного.

К ночи ребенок разыгрался. Я неторопливо приняла душ, легла, около получаса писала и впервые за последние ночи не проронила ни слезинки.

Это не значит, что не было тяжело, просто я привыкала справляться без него. Мне это не по душе, но таков он, жизненный груз – не спрашивает, когда придавить к земле. Я долго пряталась под крылом Эмиля, мне это нравилось и не хотелось возвращаться в мир, где за себя нужно драться. Я хотела быть не просто замужем, а за мужем, на него полагаться. Я ведь ему себя доверила.

Как Эмиль обещал, мне было хорошо с ним. Но теперь проблемы сыпались со всех сторон – судьба проверяла нас на прочность.

Утром я устроилась с чашкой кофе в кабинете Эмиля. После вчерашнего разговора хотелось навести справки о чете Воронцовых. Поиски были недолгими, но нашла я только странички Жанны: о ее жизни, салонах, моделях… Девушки, одна красивей другой, смело позировали на фото.

Прочитав биографию, я поняла, что она действительно была моделью, затем счастливо вышла замуж и прочая прилизанная полуправда. У нее и других «счастливых жизнью» моделей были поразительно прожженные уставшие глаза.

Зазвонил телефон, и я не глядя ответила.

– Да? – я листала фото и улыбнулась, узнав голос. – Привет, Андрей.

– Выяснил про Воронцова. Это он тебе гадит, ласточка. Мои источники сообщили, что он действует через свои связи. Он, оказывается, в Москве личность известная. В плохом смысле.

– Что за связи? – затаила я дыхание.

– Через жену. У нее бизнес…

– Салоны красоты.

– Откуда ты знаешь? – хмыкнул Андрей. – Короче, под их прикрытием она занималась сводничеством. Воронцов этот бизнес крышует. Говорят, там можно элитную девушку снять для утех. Модели, певички… Кого захочешь. Его помощники туда обращались.

Я до боли сжала трубку, иначе взглянув на гламурные фото. Выходит, зря комплексовала, что у Жанны дело, а у меня, кроме мужа, никаких интересов. Проституция под приличной витриной вполне логична. Она сама из моделей. Может, и с мужем так познакомилась. Кто-то их свел: ей спонсор, ему красивое тело, не обученное говорить «нет».

– Он мстит, – пробормотала я, устало закрыв глаза и откинувшись в кресле. Некстати разболелась голова. – Эмиль его кинул, теперь Воронцов мстит ему. Он и на меня давил.

Повисла долгая пауза.

– Хочешь, я его уберу? – тихо предложил Андрей.

– Подожди, – я пыталась поймать мысль.

Мне ведь не месть и смерть его нужны, а вытащить из тюрьмы мужа. Если Воронцова убьют – это ничего не даст.

Если бы я могла доказать, что это они пытаются нам подгадить, может быть, удалось бы вытащить Эмиля. В этой среде показания никто не дает добровольно. Но у меня был козырь: враги не знали, что на моей стороне Андрей. Я вспомнила, как голодно и жадно Жанна смотрела на Эмиля.

– Сначала я хочу поговорить с его женой.

Глава 20

– Дорогая, как дела? Какие новости от Эмиля?

Жанна безмятежно улыбалась, сложив на столе смуглые руки. В кафе, несмотря на разгар августа, было не жарко. Мы сидели на солнечной стороне, утренний свет беспощадно осветил идеальное лицо и запутался в кудрявых волосах. Ей безумно шло взбитое каре. Маленькое черное платье, яркий платок, темные очки с громким брендом. Эта любовь к мелочам достигается за счет больших денег и бывает у девушек, чьи мужчины сорят деньгами.

Перед ней стоял бокал клубничного смузи. Вокруг полно нашей охраны, но мы говорили свободно.

– Что такое? – засмеялась она и потянула смузи через трубочку.

Наверное, я слишком пристально смотрю. Малыш толкнулся, я едва сдержалась, чтобы не охнуть. Это не для нее радость, ее только близким показывают. Радость, как и счастье, делают тебя уязвимым перед злом, а то, что Жанна зло, я нисколько не сомневаюсь.

– Как раз об Эмиле я хотела поговорить.

– Да-а? Как интересно!

Жанна вела себя так, словно между мной и ее супругом ничего не случилось. Наигранно и позитивно. Уверена, Воронцов об этой встрече знает и велел втереться в доверие.

По нужде вышла Жанна замуж или по принуждению – мужа она не любит, это очевидно. Помню ее голодный взгляд в ресторане, печаль и понимающую улыбку. Грустная зависть. Так завидуют чужой любви, чужому счастью. Не знает она, чем мы за эту любовь платили…

Но любовь-ненависть –