Андрей мрачно. — И тогда, кстати, кто такие вы? Между прочим, ты обещал мне все рассказать.

— Обещал. Но знаешь как говорят — «меньше знаешь, дольше проживешь?» Это я так, предупреждаю, что история не из простых. Точно все хочешь знать?

— Нет, блин, хочу оставить этот бренный мир, уйти в горы и жить отшельником в пещере до самой старости! К черту все. Я ж в душе социопат. Это ирония, если ты вдруг не понял, — сказал Андрей, запуская руки в сундук и вынимая из него добро. — Давай уже скорей, не томи душу. — Раскладывая вещи на койке Эл-Садивана он внимательно слушал рассказ своего незваного сожителя.

То, что он услышал, было просто невероятно, и если бы Андрей не оказался сам в той ситуации, в которой он оказался, он бы в жизни не поверил ни одному слову. Аш вначале сделал вступление, в котором он довольно занудно вещал про то, что как бы там Андрею не рассказывали в школе, про это он может забыть, потому что уровень земной науки, как бы помягче выразиться… не очень, в общем, вяжется с реальностью. В реальности все обстоит совсем не так, как воображают себе некие человеческие особи. В частности, вселенная многомерна. Существует множество разнообразных миров, которые в незапамятной древности были связаны между собой множественными переходами, как дороги соединяют города, и даже проще. Все разумные существа могли свободно перемещаться когда и куда им вздумается, так же свободно, как на Земле можно сходить к соседу на рюмку чая в соседнюю квартиру. Кое-какие отголоски такого мироустройства по словам Аша нашли отражение во многих земных мифах, хотя бы мифах Древней Греции. Там, правда, греки немного все напутали с местоположением Олимпа и Аида, но, в целом, было понятно, что помимо земной поверхности они различали верхние и нижние миры. Жители, которых, кстати, прекрасно взаимодействовали. Все эти параллельные пространства на самом деле жили мирно и счастливо, так как воевать из-за ресурсов или территорий смысла не было. Если их вдруг не хватало, можно было попытать счастья в соседних мирах, которые часто оказывались совершенно неосвоенными. Войны и насилие считались всеми мерзкой болезнью, разновидностью безумия, и если кто-то был в этом замечен, такие сообщества становились изгоями. Никто не хотел с ними торговать и вообще поддерживать какие-либо контакты. Нормальные существа просто бежали от насилия, образно говоря, на другую страницу книги, где было мирно и тихо. Образовавшаяся изоляция приводила к быстрому распаду таких больных образований. Все шло прекрасно и чудесно до тех пор, пока в одном из миров, кажется, он занимал какое-то ключевое положение, нечто вроде оси, вокруг которой крутилось все остальное, не произошла одна неприятная заварушка. Каким-то образом к власти прорвались злобные могущественные фанатики-изоляционисты, которые выступали за полное ограничение свободного перемещения всех и вся, за исключением небольшого круга избранных. Естественно, избранными они считали лишь себя, на что у них имелись кое-какие веские основания в виде владения какой-то особенно могущественной высшей магией. Эти больные фанатики-маги что-то испортили в гармоничной системе взаимодействия миров и перекрыли таки свободные переходы. Но, как это часто случается со сложными планами, в конечном итоге, что-то пошло не так как они рассчитывали. Если упростить, они сорвали резьбу. Магия и физика миров (а они были тесно связаны) сорвались с катушек, начав совершенно неконтролируемо бушевать, уничтожая все вокруг в череде гигантских катаклизмов, от которых страдало все живое. Некоторые планеты и вовсе превратились в безжизненные выжженные пустыни. Так или иначе это затронуло все без исключения связанные миры во вселенной, как будто от глубинного землетрясения по берегу прокатилось гигантское цунами, смывая все на своем пути. В изложении Аша это было просто что-то невероятно чудовищное и невообразимое. Случилась внезапная гибель триллионов живых разумных существ, которые оказались совершенно не готовы к таким потрясениям. Да и нельзя было к такому подготовиться. Андрей только головой потряс от изумления. Ужасно, конечно, но такие масштабы он просто не мог воспринять, поэтому и грустить он особенно не стал. Тем более, случилось это очень и очень давно.

— Не помнишь ли ты преданий о случившихся в прошлом планетарных катастрофах? — неожиданно спросил Аш.

— Э-э, нет.

— Наверняка что-то должно быть, например, мифы о гигантских пожарах, когда на планете сгорало все живое, или как с неба на землю падали ледяные камни, пробивая её насквозь, уничтожая любое живое существо…

— Да, точно. Вроде бы, шестьдесят миллионов лет назад огромный астероид упал и убил всех динозавров!

— Нет. Не то, — с сомнением сказал Аш. — Слишком давно. Позднее, позднее — это было уже когда на вашей планете жили люди. И потом почти все погибли.

— Хм. Кажется, был какой-то потоп или наводнение, — сказал Андрей хмуро после некоторого раздумья. — Примерно десять тысяч лет назад.

— Ну вот, видишь, — сказал Аш. — Иначе и не могло быть, это передавалось от мира к миру, а так они все были связаны, то получилась такая… Ага, есть такой термин — «цепная реакция». А все, что было до этого, обычно называлось Чистым Временем, или Золотым Веком.

— Или раем, — пробормотал Андрей, продолжая, между тем, сортировать добро из сундука.

В общем, по словам Аша, убийственная волна прошла по всем пространствам и дошла до края вселенной. Центральный, срединный мир, откуда все началось, тоже сильно пострадал. Там наступило резкое продолжительное похолодание, да такое, что все живое вымерзло напрочь, замерзли даже моря, остались лишь несколько видов грызунов и червей, зарывшихся глубоко в землю. Кое-где еще можно было увидеть небольшие пятна зелени рядом с чудом уцелевшими термальными источниками. Конечно, фанатики, не рассчитывавшие на такой эффект, пытались все исправить, но все было бесполезно, и после череды долгих бесплодных усилий они все насмерть перессорились. Как следствие, вспыхнула война магов, в которой они частично поубивали друг друга в ожесточенных схватках, но большая их часть осталась жить. Они разбрелись по оставшимся мирам, пытаясь собрать где-то осколки былого величия, которое с тех пор уже никогда не было прежним.

— Даже не знаю, что и сказать. Это удивительная и при этом крайне мрачная история, — сказал Андрей, примеряя на себя рубаху из шелковистой, легчайшей синей ткани. Рубашка, судя по ощущениям, села как влитая, хотя рукава пришлось подвернуть. — Правда, проверить я ее никак не могу. Но при чем