и сестра. Как и Сет с Нефтидой. Как их родители Геб и Нут. Да и дед с бабкой – Шу и Тефнут тоже были родными детьми солнечного бога Ра…

Ратцингер умолк, переваривая то, что только что сказал. Царь, чьи дети были любовниками. И чей союз ему пришлось разорвать. Во всей египетской мифологии только один персонаж подходил под такое описание.

– Бог воздуха Шу разъединил своих детей Геба и Нут, богов земли и неба соответственно. – Заворожённо произнёс немец, потрясённый осознанием простоты разгадки.

– Почему он это сделал?

– По одной версии, Шу был категорически против их союза, и, похоже, автор стишка придерживается именно этого варианта. Что он разгневался, узнав об их любви, и наказал за это, навеки разлучив. Согласно другой трактовке, между Гебом и Нут была ссора из-за того, что богиня неба каждый день пожирала своих детей, то бишь звезды, а затем снова рожала их обратно. Шу вмешался в ссору и встал между ними, разделив землю и небо. Зачастую их так и изображали: лежащий на спине с согнутыми ногами Геб, на его животе стоит Шу, подпирающий руками живот Нут, выгнувшейся сводом над ними.

– Прямо как греческий Атлант, – заметил Ковальский.

– Именно с ним и ассоциировали Шу древние греки. Поскольку он, как и Атлант, держал на своих плечах небесный свод.

– Значит, следующий храм посвящён богу воздуха Шу, – подвела итог Алиса. – Но где его искать?

– Всё довольно просто, и намёк на его местонахождение есть в стихотворении.

– Не томите, Ратцингер, – раздражённо взмолился Ряховский. – Какой намёк?

– Упоминание «рек злого горя». Так называли мелкие рукава Нила, расположенные в дельте реки и пересыхавшие в период засухи. Некоторые из них так и не дошли до наших дней, поскольку окончательно и бесповоротно высохли ещё в древние времена. Кстати, саму дельту ассоциировали с Шу. Ведь, как и бог ветра, дельта Нила отделяла засушливую пустыню от благодати Средиземного моря.

– Но дельта Нила – это огромная территория! Во много раз превышающая территорию Каира! Нам нужно конкретное место.

– Центром культа бога Шу являлся Летополь, расположенный в дельте Нила. Там находился самый большой посвящённый ему храмовый комплекс. Полагаю, как и в случае с храмом Ра, возведённым Сенусертом, интересующее нас помещение спрятано глубоко под официально известным храмом Шу.

– И там мы найдём оставшиеся статуэтки, чтобы открыть эту важную для сеттитов сферу?

– Надеюсь, что да, но сами понимаете, что с уверенностью ничего утверждать не могу.

– Ну что ж, лучше, чем вообще ничего, я полагаю, – промолвил Ряховский, очевидно, вспомнив об их опасениях, что дальнейшее указание на путь в Омбос навеки утрачено, как и бо́льшая часть храма Сенусерта.

– И где находится этот Летополь? – задал самый насущный вопрос Ковальский.

– В пятнадцати километрах от Каира, – торжествующе ответил Ратцингер. – Этот город расположен в мухафазе, или провинции, Эль-Гиза.

– Хорошо, поехали, – сказал Ковальский, сворачивая с кругового движения на улицу Эль-Каблат. – А по пути надо заехать за новой одеждой и на всякий случай пополнить запас перевязочных материалов.

– И какой-нибудь простенький фотоаппарат купить, – предложил Ратцингер. – Чтобы делать снимки интересующих нас статуй или фрагментов фресок для дальнейшего изучения.

– Неплохая идея. И надо бы что-нибудь перехватить из еды, – напомнила заметно побледневшая от пережитого стресса Марго. – Я как будто часть себя оставила в том храме.

Внезапно Ратцингера как громом поразило. Он вспомнил, что они кое-что забыли в святилище бога-солнца.

– Щайсе! – выругался он. – Мы оставили жезл в запирающем механизме обелиска?

– Ну да, – ответила Марго с некоторым возмущением. – Я не могла его вынуть из паза, иначе засов бы опустился и дверь могла закрыться. Я предпочла не рисковать.

– А если он нам понадобится в дальнейшем?..

– Тогда придётся вернуться за ним, – отмахнулся Ковальский. – Лично меня беспокоит другое. Если египетская полиция отыщет этот ваш скипетр и сможет его изъять, то в их распоряжении окажется набор отпечатков пальцев каждого из нас.

Похолодев, Ратцингер был вынужден признать, что Ковальский как никогда прав.

Глава 99

Покинув пределы Каира, беглецы пересекли Нил и направились на запад, к городу Аусим. По пути они бросили машину и взяли напрокат новую, щедро заплатив администратору за молчание. Какое-то время им удастся оставаться инкогнито, но это ненадолго.

Ещё через какое-то время они остановились близ небольшого торгового центра, больше напоминавшего осовремененный базар. Там им удалось выполнить всё задуманное: перекусить, повторно умыться, купить новую чистую одежду и обзавестись стареньким фотоаппаратом фирмы «Панасоник». Главным его достоинством было то, что, как и современные приборы, он выводил снимок на небольшой экран, позволяя предварительно оценить качество изображения. Вдобавок к этому по настоянию Марго была выбрана водонепроницаемая модель на случай, если им придётся лезть под воду.

Теперь, когда страх и паника отступили, желудок был полон, кожа чиста, а одежда свежа, Маргарита Романова смогла собраться с мыслями и проанализировать всё то, что они успели узнать.

Итак, во-первых, на пути к Омбосу им, как и в Москве, предстоит пройти несколько промежуточных пунктов назначения, где придется разгадать определённые загадки, чтобы отыскать следующую подсказку. Точное число подобных остановок Ратцингер определить не смог. В Москве было шесть вокзалов, а также Триумф-Палас и Ваганьковское кладбище – всего восемь.

Марго с раздражением поняла, что путешествие обещает быть долгим и ей придётся приложить немало усилий, чтобы продержаться до конца. Однако её воодушевляла кристальная ясность предстоящей задачи: прийти на место и расшифровать порцию странных посланий, чтобы продвинуться дальше.

Проще некуда!

И тут она подошла ко второму ставшему очевидным факту: сеттиты все эти века неотрывно следили за остановками на пути к Нубету, охраняли и, возможно, модернизировали, устанавливая изощрённые ловушки. Например, они поместили огнемёты в храм Ра. Что ещё этим психам пришло в голову поместить в древнеегипетские святилища, оставалось только гадать.

По крайней мере тайный механизм в обелиске Сенусерта был явно создан ещё сорок веков назад. Тогда же создали и ключ-жезл, который пришлось оставить в замке. Марго пыталась понять, почему он был в руках жреца во время нападения на Нефёдова. Ведь следственная группа завладела им, когда раненый пулей федералов убийца выронил жезл на пол. Вероятно, каждый из жрецов Сета имел подобный артефакт, открывавший доступ к закрытым для остальных тайным святилищам.

Но как тогда набирать новых адептов в Орден?

Ответ лежал на поверхности. Ничего в Ордене не происходило без ведома жрецов, руководивших всеми действиями организации. Видимо, это касалось и приёма новых членов в братство. Об отыскавшем и расшифровавшем указание в Нагаде потенциальном соискателе наверняка докладывали шпионы, после чего жрец принимал решение о допуске претендента к первому испытанию. Проследив за соискателем, шпионы сообщали жрецу, и тот поджидал его у входа в храм, открывая его своим «волшебным» жезлом. Если соискатель достойно себя показывал в подземном храме и умудрялся расшифровать подсказку, то его отправляли к