Необходимо было выяснить, что это за «веские причины», и устранить их.

А пока нужно подумать о Дейзи.

Следующий день – воскресенье – выдался холодным, что было неудивительно для конца сентября, но великолепным, солнечным. Аби застала Дейзи за переодеванием малышки и предложила прогуляться по лесу. Будет прекрасная возможность деликатно поговорить с Дейзи о привязанности к Либби и ее отцу.

– Мы покажем Либби осенний лес и пошуршим листвой, – сказала Аби. – Маленькие дети любят буйство красок и приятный шум. Это стимулирует развитие их мозга.

– Гавару бы понравилось, – одобрила предложение сестры Дейзи. Аби заставила себя сохранять спокойствие. – Пойду найду ее шапочку и варежки.

Лес вблизи был еще живописнее, чем на расстоянии. У озера стоял небольшой храм, яркий, бросавшийся в глаза. Подобные архитектурные капризы вошли в моду у Равных несколько столетий назад, поскольку для престижа иметь огромный дом было уже недостаточно. За храмом, насколько хватало глаз, простирался лес. Поместье Кайнестон действительно было таким огромным, каким показалось в день приезда.

Аби шла, ныряя под ветки, глубоко утопая ботинками в опавшей листве. Солнечный свет лился сквозь кроны деревьев и, как художник, предпочитающий исключительно желто-красный спектр радуги, делал разноцветные листья еще более яркими и живыми.

– Вот это красный, – сказала Дейзи, поднимая лист и вручая Либби, которая его тут же выронила. – А это оранжевый.

Впереди большим ярко-желтым треугольником возвышалось дерево. Нагнувшись, Аби запустила руку в ворох опавшей листвы, чтобы выбрать красивый лист и показать его Либби.

Рука наткнулась на что-то плотное, упругое и пушистое.

Аби отдернула руку, схватила младшую сестру с малышкой и спряталась с ними за дерево.

Какая же она идиотка! Такой лес наверняка обитаем. Конечно, дикие медведи и волки в Англии перевелись. Да и голого мужчины на поводке, которого леди Гипатия привезла в Кайнестон, здесь быть не может. И все же…

Из вороха никто не выпрыгивал. Никто не скалил клыков и не выпускал острых как ножи когтей.

Аби ждала. Руки у нее дрожали.

Ничего не происходило.

Почему существо не двигается? Она достаточно сильно его задела – любой бы проснулся, даже соня Люк.

Плохо осознавая, что делает, Аби вернулась к вороху листьев, затаив дыхание, протянула руку и ощупала то, что там лежало.

Жесткий влажный мех. Холодный. Неподвижный. Не нужно быть студентом-медиком, чтобы догадаться, что это такое.

Приободрившись, Аби разгребла листву. Существо – вскоре она увидела, что это олень, – так и не пошевелилось. Глаза широко открыты и затянуты пленкой. Олень был мертв.

Но почему? Ни ранений, ни признаков болезни. Тело казалось совершенно идеальным. Мех оставался густым и блестящим. Даже трупного запаха не было.

Напротив, в воздухе витал какой-то душистый и нежный аромат. Аби подняла голову и огляделась, принюхиваясь.

Неподалеку на поляне одиноко на фоне неба стояло дерево. Вишня, если судить по обилию розовых цветков. Под их тяжестью ветки гнулись к земле. В прохладном осеннем воздухе цветочный аромат ощущался особенно явственно.

Зрелище было завораживающим. Аби пошла к цветущей вишне – следом двинулась Дейзи, – протянула руки и ладонями провела по веткам, густо усыпанным цветами. Следуя ее примеру, Дейзи сняла варежки с рук Либби, чтобы малышка тоже могла прикоснуться к цветам.

– Такие красивые, – обращаясь к Либби, проворковала Дейзи. – Правда, красивые?

Но что-то с ними не так, подсказывал Аби ее внутренний голос. Конец сентября. Осень, а не весна, когда обычно цветет вишня.

Внезапно Аби почувствовала озноб, но никакого ветра не было. Мертвый олень, совершенно не похожий на мертвого. Вишня, цветущая осенью.

– Хорошо, малышка, – сказала она Либби, нежно убирая ее ручки от ветвей и стрельнув в Дейзи взглядом, пресекавшим все вопросы и требующим подчинения. – Пора идти. Нас ждет пикник у большого дома.

И тут она увидела его.

Он сидел на земле в нескольких метрах от них, широко раскинув ноги и привалившись спиной к стволу дерева. А когда откинул рукой спутанные волосы, Аби увидела его лицо – худое и какое-то усталое. Правда, в глазах светился живой интерес. Юный Хозяин.

С минуту оба молчали. Затем он поднялся – одно быстрое пластичное движение, словно взлетел, – и направился к ним. Протянул палец Либби. Малышка схватила его и с восторгом принялась грызть. Аби почувствовала, как напряглась стоявшая рядом Дейзи. Хотела отойти в сторону, но не могла сдвинуться с места.

– Вам нравится мое дерево? – спросил Сильюн Джардин.

– Ваше дерево? – глупо переспросила Аби.

– Да, мое. – Сильюн улыбнулся. Улыбка была сияющей и холодной, под стать осеннему дню. – Вернее сказать, мой экзерсис. По вашему поведению могу догадаться, что вы нашли и второй. Но этот прекраснее, не так ли?

Свободной рукой он задумчиво принялся перебирать лепестки.

– Мертвый олень! – негодующе выпалила Дейзи. – Вы его убили?

– Смерть. Жизнь, – медленно произнес Сильюн, шевеля пальцем в пускающем слюнявые пузыри ротике племянницы. – Обычная игра. Маленькая Либби послужила для меня вдохновением. Точнее, ее мать, которую Гавар застрелил прямо у нас на глазах. И я ничего не мог поделать, но это было… интригующе. Не люблю проблемы, которые я не могу решить. Уверена, ты, Абигайл, знаешь, что я имею в виду.

От того, как он произнес ее имя, у Аби мурашки побежали по спине. Но больше ее волновало то, что он сказал: Гавар застрелил Лию. Это не был несчастный случай на охоте…

– Что? – встревожилась Дейзи, щеки ее заалели. – Нет, Гавар не мог! Он любил маму Либби. Он сам мне об этом говорил!

– Встаешь на его защиту? Ходят легенды об успехах Гавара у женщин, но я не думал, что теперь он интересуется столь юными. Твоя сестра знает, что я говорю правду.

– Аби? – взвизгнула Дейзи.

Аби стиснула зубы. Она хотела мягко объяснить Дейзи, что Гавар Джардин далеко не герой, но не хотела шокировать ее правдой. Дейзи даже не знала, что он причастен к смерти матери Либби – не говоря уже о трагедии, о которой сейчас поведал Сильюн.

– Мы это потом обсудим, – сказала Аби. – В любом случае нам пора возвращаться. Извините, господин Сильюн.

Аби опустила голову и потянула за руку Дейзи, но Сильюн Джардин пока не собирался их отпускать.

– Скажи мне, – потребовал он, вытаскивая палец изо рта Либби и внимательно глядя на Дейзи, – она делает что-нибудь… особенное? Что-нибудь необычное?

– Хотите знать, есть ли у нее Дар? Нет, она просто ребенок, – ответила Дейзи.

– Юные годы не мешают нам творить чудеса. – Сильюн улыбнулся. – Если Дар есть, у ребенка он проявляется непринужденно и спонтанно. Мама любит рассказывать, как в детстве Гавар разбивал тарелки, если она пыталась накормить его чем-то, кроме бананового пюре. Прошло двадцать три года, и он практически не изменился.