Именно это и пытался сейчас делать Люк, глядя с крыши на малоэтажные офисные здания и возвышавшиеся за ними жилые многоэтажки. Он нашел взглядом цветочный горшок на подоконнике какого-то окна, висевшее на двери полотенце в ярких цветах футбольной команды. В желтом свете лестничной клетки общежития обнималась пара. Девочка лет десяти читала у окна. Люк вспомнил Дейзи, а потом Аби, которую редко можно было увидеть без книги в руках.

Сидел бы он сейчас на крыше, будь его семья с ним в Милмуре? Люк не был в этом уверен. Одно дело – рисковать собой, а другое – своими поступками ставить под удар тех, кого ты любишь.

А за последний месяц, с того самого дня, как впервые потянулся к фруктовой вазе в клубе, Люк совершил немало таких поступков в свободное от изнуряющей работы в зоне «Д» время. К счастью, ребята, с которыми он жил в одной комнате в общежитии, работали в разные с ним смены, так что все его приходы и уходы оставались незамеченными. Когда была твоя очередь спать, ты просто с головой закутывался в тонкое одеяло, подушкой затыкал уши, стараясь ничего не видеть и не слышать.

Собственно говоря, талантом ничего вокруг себя не замечать обладали все жители Милмура. И Люк понял, что это служило на руку администрации города рабов. Ты не будешь интересоваться жизнью окружающих тебя людей, когда ежесекундно борешься за собственное выживание.

Но никто не сможет проигнорировать то, что они с Рени собирались сделать сейчас.

Раздался тихий свист – от неожиданности Люк вздрогнул и едва не упал с парапета. Он чертыхнулся. Сзади Рени издала звук, чтобы описать который и было придумано слово «гоготать».

– Прикинь, свалиться с десятого этажа – не лучший способ отпраздновать свой день рождения.

На всякий случай Люк перекинул назад болтавшиеся в воздухе ноги и повернулся к ней лицом:

– Очень смешно. Ха-ха-ха! Я принес то, что должен был. А ты?

Люк пнул лежавшее у его ног снаряжение. Длинная веревка с люлькой, обвязками, страховочным поясом и овальными металлическими зажимами. Уборщики, работавшие в зоне «Д», использовали такое снаряжение, когда чистили внутри большие машины и оборудование. Но им с Рени оно требовалось совсем для других целей.

– У меня тут кое-то припасено. – Рени похлопала по выпуклому карману толстовки; там что-то звякнуло. – Я пока проверю веревку, а ты, бойскаут, повтори узлы.

– Ты лучше повтори, как буквы пишутся, – огрызнулся Люк. Ему не нравилось, что Рени его проверяет. – Думаю, ты в школе лет сто назад учила алфавит.

– Й-о! – Рени показала ему средний палец. – Я никогда не училась в школе. Но две буквы как-нибудь нацарапаю.

– Никогда не училась в школе? – недоверчиво переспросил Люк. – А такое вообще возможно? К вам педсовет не приходил?

– Какой еще совет? – Рени ухватилась за рукав Люка и внимательно сканировала улицу внизу. – Нет никаких советов.

– Что?

Люк пытался найти какое-то объяснение невероятному, но не мог.

– Долгая история, – отмахнулась Рени. – Потом расскажу, если не разобьюсь по твоей милости. Ну все, пора идти. Давай сюда.

Ступая по-кошачьи, тихо и уверенно, она двинулась по крыше и вскоре исчезла из виду. Закинув снаряжение на плечо, Люк пошел следом. В темноте он едва видел спину Рени, это нервировало, хотя, наверное, лучше не видеть, если она вдруг упадет. Небо уже успело потемнеть, – впрочем, неудивительно: в начале ноября темнело рано и быстро.

Поскольку было воскресенье, административный район словно вымер. Рабам не доверяли и не разрешали работать в Дурдоме – так в народе называли главное здание администрации Милмура. Работали там только наемные работники, рекрутированные из отдаленных районов страны, чтобы исключить риск фаворитизма. В конце каждого рабочего дня они покидали город, и во время уик-энда все административные здания и офисы были закрыты. Район патрулировала охрана, но Рени знала их маршрут и время движения. Доктор Джексон и Рени все рассчитали идеально.

– Уфф!

Люк влетел прямо в спину Рени, и у нее появились все основания негодовать, учитывая, насколько неустойчивой была опора под ногами. К этому моменту они перешли с относительно безопасной крыши на узкую решетчатую дорожку, которая соединяла с соседним зданием. Вместо поручней – только низкий железный бордюр по обеим сторонам.

– Сосредоточься на игре! – резко и назидательно сказала Рени, словно была его матерью, а не тринадцатилетней девочкой. И тут же смягчилась: должно быть, на лице Люка отразилось искреннее смущение. – Да, ты не слабак. Просто нам нельзя ворон считать, пока дело не сделано.

– Прости, – повинился Люк. – Больше не повторится. Прости… и за то, что я сказал раньше. Меня это сильно задело.

– Проехали. – Суровое лицо Рени смягчилось. – И ты меня. Все круто, не парься.

Она показала в сторону густой тени:

– Нам туда. Это верхний этаж, там офис супервайзерши-Суперсуки. А ниже сидят все ее подружки. Мне нужно туда спуститься и немного разукрасить им стенку.

Рени отвернулась, смачно сплюнула вниз и пошла вперед к намеченной цели. Люк снова последовал за ней, строго держа расстояние в два шага, не более и не менее.

Что́ означает, что Рени никогда не ходила в школу? Как она сумела так досконально изучить все закоулки Милмура? Неужели провела здесь несколько лет? Это могло бы объяснить многое, и в первую очередь ее диковатые манеры и худобу.

Рени помогла доку провести инструктаж, подробно описав, как Люк может пробраться на крышу никем не замеченный. Она и для Оза и Джессики разработала маршрут. В данный момент пара находилась в другой части Милмура – возле автомастерской. Асиф и Джексон были в самом большом кол-центре. Интересно, как они там?

Но отвлекаться нельзя.

Люк, сосредоточься!

Рени ждала его, раскачиваясь с пятки на носок. Ее набитый чем-то карман позвякивал.

На этой крыше парапета не было – просто ряд кирпичей, высотой доходивший до колен. Если поскользнуться – они не спасут.

Люк снял с плеча снаряжение, положил его на бетонную крышу и начал раскладывать. Когда он попросил Рени надеть обвязку, та без колебаний повиновалась. Конечно, обвязка была ей слишком велика, но Люк затянул все ремни, какие только мог, пока она плотно не обхватила худенькое тельце. Нашел точку страховки – что-то похожее на эксплуатационный люк. Сотрудникам Дурдома, вероятно, не приходилось ждать, когда им заменят забитый пылью фильтр кондиционера.

Затем пришло время узлов, которые Люк с такой тщательностью учился вязать. Узел «восьмерка одним концом», чтобы надежно закрепить обвязку Рени, с петлей на конце, с помощью которой можно контролировать спуск. Подергал закрепленные концы, проверил, насколько хорошо разматывается веревка, – следовало убедиться, что все пойдет гладко. Ощупал край крыши – нет ли чего, что могло перерезать веревку или за что она могла зацепиться.