вместо этого произнесла она, стараясь сменить тему и разрядить печальную обстановку.

Он улыбнулся и, кажется, был рад поговорить о другом.

– На секунду я почти потерял тебя, но у тебя хватило осознанности последовать на мой зов. – Он огляделся по сторонам и с интересом хмыкнул.

Она тоже изучала цвета своего разума.

– Почти как у тебя, – сказала она, – но не так угрюмо и уныло.

Ник рассмеялся.

– Думай об этом как о своей ауре. Цвета отражают внутренний мир.

Она задорно скрестила руки на груди.

– И на что именно в твоей душе указывает черный?

Он бесстрастно пожал плечами.

– Возможно, что я проклят попасть в преисподнею, – с усмешкой ответил он.

Она протянула руку и разогнала туман. Тот сверкал и был так прекрасен, когда переплетался с ее пальцами. Куда бы она ни двигалась, он следовал за ней, и она обнаружила, что может подчинять его своей воле без каких-либо движений, создав маленькую золотую бабочку на ладони.

– Ты правда раньше не заглядывала внутрь своего подсознания? – спросил он, наблюдая за ней.

Фейт покачала головой.

– Я либо вижу сны… – она поморщилась и уточнила: – Странствую. Либо ничего не помню, когда просыпаюсь. Но такое случается редко. Похоже, все это время я влезала в головы горожан по ночам. – Она коротко рассмеялась, переводя все в шутку, чтобы не сойти с ума.

Бабочка взлетела и растворилась в тумане.

Ник глубоко вздохнул.

– На следующий день ты чувствовала усталость? После ночных странствий, я имею в виду.

Она фыркнула.

– Я забыла, что такое хороший ночной сон, пока ты не дал мне те капли.

Он поднял брови.

– И не удивительно. Фейт, должно быть, за все эти годы ты нормально отдыхала всего пару часов. – Заметив ее непонимающий взгляд, он пояснил: – Когда мы странствуем во сне, наш мозг продолжает работать. Если ты проводишь ночь в чужой голове, то не отдыхаешь. Вот почему мы не можем делать это каждую ночь – мы бы измучились и стали неряшливыми. – Он с недоверием помотал головой. – Боги, просто чудо, что ты столько продержалась и не сошла с ума. Но это также объясняет, почему ты себя не контролируешь.

Она в ужасе моргнула.

– И как мне остановиться?

– Ты должна выяснить сама, – ответил он. – Для меня это две двери, образно говоря. И я могу либо сфокусироваться на цели и войти в дверь, которая приведет меня в чей-то разум… либо выбрать другую дверь и погрузиться во тьму.

Она задумалась.

– Значит, у нас не бывает собственных снов?

– У нас не бывает случайных бессмысленных видений, если ты об этом. Но наш разум безграничен; мы можем остаться в своем подсознании и вызывать в воображении самые смелые желания. Что довольно весело. – Он многозначно улыбнулся, и она закатила глаза, не желая думать о том, какими были его «самые смелые желания». – Но опять же, ты не отдыхаешь, пока остаешься здесь, поэтому не стоит увлекаться. Темнота – единственный способ заснуть полноценно и восстановить энергию, – заключил он.

Это было одновременно пугающим и волнительным. После того как она подумала о худшем и возненавидела новообретенные способности, было приятно обнаружить, что в этом может крыться положительная сторона. Она могла воочию видеть маму в воспоминаниях и, по-видимому, создавать для себя полностью неограниченные и захватывающие сны. Но на самом деле она ни о чем так не мечтала, как о регулярном блаженном, безмятежном отдыхе.

Возвращаясь к словам Ника, она нервно сглотнула.

– Что ты имеешь в виду, говоря о неряшливости?

Ник глубоко вздохнул, и она видела, как он раздумывает, стоит ли рассказывать об этом.

– Тебе это не понравится, Фейт, – осторожно начал он. – Ты уже знаешь, что наш особый дар часто используется в качестве оружия. Мы можем узнать о человеке все. Можем внушать чувства и идеи, если достаточно сильны. Можем разрушать разумы одной-единственной мыслью. – Его лицо стало мрачным. – Если мы изнуряем себя странствиями по ночам, наши усилившиеся от недостатка отдыха негативные эмоции могут либо привести к обнаружению, либо… случайно убить хозяина.

Фейт похолодела, чувствуя, как теряет почву под ногами. Потребовалось несколько секунд, чтобы полностью осознать услышанное, но затем она чуть не рухнула прямо на месте, когда его слова пробудили мрачные воспоминания. Она снова и снова прокручивала их в голове, складывая кусочки воедино, когда новая реальность ее поглотила. Это не могло быть правдой. Она не способна на такое. Потому что, если бы…

– О, боги, – прошептала она.

Ник шагнул ближе.

– Знаю, это пугает, но теперь ты сможешь научиться контролировать это. И никогда… – Он умолк, когда она посмотрела на него полными ужаса глазами. Ник застыл, сильно нахмурившись от беспокойства. – Фейт, в чем дело?

Она уже тонула в чувстве вины и отвращения от того, что, вероятно, натворила, и не могла ответить. Фейт сосредоточилась и начала выталкивать Ника наружу. Она уже почти кричала от боли и не знала, как ее эмоции могут навредить ему здесь.

Очень тихо, как раз перед тем, как он полностью исчез, она прошептала:

– Думаю, я уже это сделала.

Глава 12

Фейт почувствовала, как ее пытаются вытащить из подсознания, где она сидела, поджав колени к груди. Она не рыдала, даже не шевелилась, просто позволила пустоте поглотить себя, снова и снова прокручивая то воспоминание и всей душой надеясь, что все не так, как ей показалось.

Вокруг клубился туман, как будто она была планетой в окружении стратосферы.

Фейт не знала, сколько просидела вот так после изгнания Ника, но тяга становилась слишком сильной, чтобы бороться, и она обнаружила, что поддается рывку, который вернул ее в сознание.

Сначала Фейт почувствовала свежий запах травы и дождя. Потом услышала тихий шум водопада и плеск волн. Почувствовала ткань плаща, когда пошевелила пальцами. Сделав глубокий вдох, она заставила себя открыть глаза и уставилась в чистое небо невероятного голубого цвета. Наконец, она почувствовала его, когда теплые руки Ника коснулись ее руки.

Она повернула голову и посмотрела на Ника, который опустился на колени и с беспокойством смотрел вниз на нее. Он молчал и ждал, пока она заговорит первой, опасаясь, что она сорвется от одного неверного движения. Фейт выдернула руку из его руки и посидела секунду, прежде чем встать и побрести ближе к воде.

Потребовалось время, чтобы прийти в себя.

– Откуда ты знаешь…? – Она умолкла, не желая спрашивать, но нуждаясь в ответе. – Как ты понимаешь, что сделал это? Разрушил разум человека, так ты сказал?

– Это как… – Он колебался, и она уловила легкую боль в