большинства людей, чувств никаких у тебя нет. Ты за собой понаблюдай, ты же все через голову пропускаешь. Разве твой мир рухнет, если со мной или с ними что-то плохое случится? Нет, ничего не рухнет, ты сделаешь все, как положено, но ни горя ни радости ты не испытаешь. Ты как тот мальчик, у которого вместо сердца была льдинка. – Люба отвернулась к плите и глухо проговорила: – Я подала на развод, надеюсь, это пройдет без лишних проволочек. И еще, я решила вернуться в свой город, алименты тебе придется посылать туда. Квартира остается тебе, и как только мы уедем, ты можешь вернуться. Но мне хотелось бы получить машину и немного денег на первое время. Машина нужна, чтобы дети не ездили в электричке и автобусе. Потом можешь ее забрать. А деньги, чтобы снять квартиру на первое время. Скоро надо идти в садик, так ты пойдешь или мне одеваться? Ты вообще помнишь, как они выглядят?

– Давай вместе пойдем, – пробормотал Георгий. Он вдруг понял, что не помнит, как выглядят его дети! Он не знает, в каких они группах и сколько им лет.

– Пойдем, а то их в садике «безотцовщиной» дразнят. Пусть хоть увидят, что отец какой-то есть. Когда мы уедем, тогда, надеюсь, подобных проблем не будет, а то тут садик элитный, за всеми мамы с шоферами приезжают, а мои как сироты, на улице ждут меня.

Воспитательница была искренне удивлена, увидев двоих родителей. Их старшая дочь в этом году заканчивала детский сад, и ни разу никто не видел отца этих детей. Поэтому все решили, что папы там нет, и никогда не было. А уж когда девочка Мезенцевой неожиданно сорвалась с места и с криком «Папа пришел!» бросилась на шею высокому и очень красивому мужчине, воспитательница испытала почти настоящий шок. Вслед за старшей девочкой младшая тоже прижалась к отцу, и так обнявшись, они попрощались с воспитательницей и пошли к воротам садика. Сзади шла мать девочек, если бы кто-то сейчас взглянул внимательно ей в лицо, то от него не укрылись бы слезы, которые текли по лицу.

Стас

Стас тем временем копался в документах и выявлял все новые и новые случаи, когда неожиданно умирали одинокие, но еще не очень старые люди. Таких случаев, вызывающих подозрения, набралось немало. По двум из них были заявления от соседей, которые писали приблизительно одно и то же: в квартире беспорядок, денег на похороны нет, а должны быть, и так далее. Эти заявления были подшиты и отложены, по обоим случаям вынесли решения об отказе в возбуждении уголовного дела по причине естественной смерти пострадавших. Странно было то, что дела вообще были открыты. Стас отложил все, вызывающее хоть каплю подозрения, и обратился к своему непосредственному начальнику с просьбой о помощи.

– Тебе своих дел мало? – раздраженно проговорил Дмитрий Игнатьевич. – У тебя было время разобраться, ты ничего не нашел, что ты еще хочешь? Я не могу разрешить своим подчиненным заниматься тем, чем им хочется.

– Хорошо, Дмитрий, а могу я заниматься этими делами в свое свободное время?

– А оно у тебя есть? Время это свободное? У меня его не наблюдается, впрочем, как хочешь, не буду тебе мешать, но ты помнишь, что сперва тебе надо «крупу перебрать, розы посадить» и что-то там еще, – усмехнулся капитан, который буквально накануне вечером читал дочери сказку про Золушку. Он поудобнее уселся и углубился в бумаги, кучей лежавшие на столе.

«Как он разбирается в таком бардаке?» – про себя подумал Стас и тоже углубился в документы. Но тут пришли человек пять оперов, все они были с мороза, потирая замерзшие руки, один из них докладывал капитану, а все прочие сразу расселись по своим рабочим местам. Кто-то начал шуршать бумагой, разворачивая бутерброды, кто-то заваривал чай или кофе, короче, в комнате начался шум, и Стас сразу же прекратил работу.

– Эй, молодой, – проговорил парень, немногим старше Стаса, – завтра с нами едешь, хватит тебе тут отсиживаться. Будем проводить следственный эксперимент.

– А это как начальство распорядится, – парировал Стас. – Только не пойму, у нас что, есть кого везти на следственный?

– Ты его не слушай, он болтает всякую ерунду, думает смешно. Будто сам давно молодым и необстрелянным был, – проговорил, с трудом прожевав кусок, старший лейтенант. – Надеюсь, завтра не предвидится никаких выездов. Я совсем с бумагами зашился, скоро потону в них.

На следующее утро, едва народ начал приходить на работу, как раздался звонок и дежурный сообщил, что у них на территории нашли тело девушки. Она то ли выбросилась из окна, то ли выбросили, короче, надо было ехать и разбираться на месте. Стаса, среди прочих, отправили на происшествие. По дороге он несколько раз звонил Георгию, но тот не брал трубку. Когда уставшие и замерзшие полицейские вернулись в отдел, у Стаса совсем не было сил заниматься чем-либо еще, кроме текущих дел.

– Неужели так будет всегда? – с тоской подумал парень.

В это время ему и позвонил Георгий, который, наконец, увидел несколько пропущенных звонков от Стаса. Но Георгий позвонил напрасно, парень не мог ему сказать ничего нового, да и вообще был слишком занят обсуждением свалившегося на отдел происшествия. Эксперт дала предварительное заключение о времени смерти девушки, но сама та свела счеты с жизнью или кто помог, этого до проведения полной экспертизы она не сказала.

– До чего же вредная бабка! – проворчал вчерашний «шутник». – Никогда ничего не скажет сразу, все время надо ждать.

– А что ты хотел? Она в экспертизе работает еще со времен, «Очакова и покоренья Крыма», ты не родился тогда, когда она делала первые экспертизы, – возразил ему один из сослуживцев.

– И что, теперь мы должны ждать, пока она все проверит? А сразу дать какую-то полезную информацию ей слабо?

– Стас, сходи к экспертам, правда, узнай все, что они уже нарыли. Мы от чего-то должны отталкиваться? Мне на доклад идти, надо хоть одну приемлемую версию иметь, – с плохо скрытым раздражением в голосе попросил капитан. Вообще он был мужик не вредный, довольно молодой и явно пересидевший в своем звании дольше обычного. Стасу очень хотелось узнать, почему Дмитрий Игнатьевич, или для своих просто Дмитрий, так долго засиделся в капитанах, но он не знал, у кого спросить так, что бы его любопытство не выглядело неприлично.

Парень отправился на этаж ниже, постучал в дверь и, не получив ответа, тихонько ее открыл и протиснулся внутрь. Обилие всяких приспособлений, колб, мензурок, каких-то сложных устройств и прочей