руку, невероятно радовал мое сердце и душу. Он пропускал все взгляды мимо себя. Не обращал на них никакого внимания. Я и не могла представить, что в выпускном классе у меня будет такой бойфренд. Маркус Блом — мечта любой девушки. Красивый, высокий, статный. Мой. Рядом с ним я чувствовала себя немного увереннее.

Разойдясь по классам, мы провели половину дня порознь. Договорились встретиться около его машины. После школы у нас особые планы: продолжение поисков Эмилии. Полиция не имела никаких новый сведений. Они вообще начали связывать исчезновение моей подруги с внезапной пропажей Энтони. Ведь его родители заявили о том, что их сын сбежал, и сами при этом уехали. Это и повело сыщиков по заведомо ложному следу. Но только я знала, что Энтони на самом деле никуда не сбегал.

Маркус думал, что нашел дом, где жила предполагаемая ведьма. Именно в этот день мы планировали поехать туда и узнать чуть больше. Джозеф уехал из города. Как и его родители. Дела по цветочному бизнесу, сказал мне Маркус. Поэтому мы хотели провести вечер вдвоем в доме Бломов. Я очень этому радовалась. Последнюю неделю мы могли видеться только лишь поздним вечером. Я не хотела пока что представлять родителям Маркуса, как своего парня. Моя мама против, чтобы я проводила с друзьями время днем у нас дома, потому что по ее мнению у меня есть более важные дела. Мне нужно готовиться к школе. По какой-то причине она считала, что прочтение учебников до уроков даст мне преимущество, а как следствие более хорошие отметки. А в вечернее время уже отец противился гостям. Он хотел отдохнуть от работы в тишине и покое. И получается, что как раз сегодня выдалась прекрасная возможность пообщаться, да еще и не причинять никому дискомфорт. Но сначала нужно продолжить расследование.

Мы подъехали к ничем не примечательному дому. Таких вблизи Голдвуда стояло десятки. Участок выглядел неухоженным, местами заросшим. Сухие ветки застилали землю под стволами деревьев, словно на них снизошел угаран. Здесь не найти ни аккуратно подстриженной лужайки, ни большого сада, как у других. Лишь пара яблонь, кустарники и несколько грядок с травами. Маркус заглушил мотор.

— Хочешь, я схожу один? — Предложил он, заметив мой растерянный вид.

— Нет, все в порядке. Я пойду с тобой. — я решительно открыла дверь и вышла наружу.

Промозглый ветер пустил мурашки по коже. В доме горел свет. Я огляделась: обычная одноэтажная постройка с облезлой коричневой краской, каких в нашем городе навалом. Не понимаю, почему Маркус решил, что именно здесь живет ведьма? Он шел впереди, открыв ржавую калитку. Та издала неприятный скрежет. Мы подошли к старой деревянной двери. Маркус постучал и отошел на шаг.

Спустя несколько мгновений дверь тяжело отворилась. На пороге стояла пожилая скрюченная женщина. Ее волосы отливали сединой, а глаза светились светло-голубым.

— Даже не думай, что я впущу тебя, мальчик, — женщина с насмешкой посмотрела на Маркуса с ног до головы, — ты знаешь кто я, а я знаю кто ты. Нам не стоит быть врагами, как думаешь?

— Совершенно с вами согласен, — почтенно ответил Маркус, улыбнувшись. — Нам нужна лишь информация, может, вы смогли бы выйти поговорить снаружи?

— Конечно, как ты понимаешь, мой ответ будет отрицательным. Но хвалю за смелость. Нет, если мы будем разговаривать, то только так. Я не стану выходить к тебе, вампир. — Она перевела взгляд на меня, наклонив голову вбок, — а ты… Ты — человек. Рыжая девочка — твоя близкая подруга, так ведь? Можешь войти, но без своего дружка.

Маркус кивнул, одобряя ее слова. Мое сердце стучало, оглушая все вокруг. Я в первый раз оказалась так близко к ведьме, да еще и должна расспрашивать ее про исчезновение родного мне человека. Все сомнения тут же улетучились, когда я вспомнила про Эмилию. Я должна выяснить, связана ли эта женщина со всем происходящим. Или что ей может быть известно. Ведь, раз она точно знала, что Эми моя подруга, то ей есть что мне рассказать.

Я вошла внутрь. В доме, на удивление, тепло и уютно. Совсем не сходилось с тем опустелым видом участка, что я увидела снаружи. Небольшое помещение тесно заставлено: кухонька, где на плите кипел, громко булькая, судя по запаху, пряный томатный суп, сразу переходила в гостиную. Здесь находился маленький желтый диван напротив крохотного пузатого телевизора с двумя тонкими антеннами. По левой стене шкаф с книгами и столик, заставленный всяческими колбочками и бутылочками. Они не подписаны, но каждая из них имела свой цвет. Эта ведьма опытна, умна и хитра. Ни в коем случае нельзя показывать ей свою слабость.

— Вы пришли поговорить насчет твоей подруги? — Она присела за стол, по которому, как ураганом, разбросан чеснок. Женщина нанизывала головки на белую нитку.

— Да, мы думали, вам может быть что-то известно, — я решила не юлить и говорить с ней прямо, ведь, как оказалось, она и так много знала,

— Мне — нет, но я знаю, кто точно знает. Это брат твоего дружка — Джо Блом. Он приходил ко мне за помощью, но я не опущусь до того, чтобы помогать вампиру.

— В доме Эмилии замечены… — Я не знала, как правильнее выразиться, — необычные события. Ее брату, Колину, все время мерещится, что она где-то рядом, а вещи…

— Не находят своих мест. Я понимаю, о чем ты говоришь, но я не имею к этому никакого отношения. Знаешь, родным всегда трудно принять потерю. Им часто кажется, что их близкий человек где-то здесь. Находится рядом с ними.

— Да, но…

— Но в этом действительно замешана ведьма. — Вновь перебила она меня, — однако, это не я. И я не могу сказать кто. — Она отложила чеснок и повернулась ко мне, — Послушай, у озера, глубоко в лесу, есть разрушенный особняк. От него остался только лишь фундамент да пара стен на первом этаже. Там место силы. Рядом с ним лунные ведьмы иногда собираются и проводят ритуалы. Посмотрите, может, там вы найдете то, что ищите?

— А вы не посещаете их… Шабаши? — Я старалась корректно выражаться.

— Нет, дорогая, я слишком стара, чтобы скакать с ними по полю, превознося Луну. И нет у меня никакого на это желания. Жизнь и так преподнесла мне много событий, плоды которых я пожинаю по сей день. Хватит с меня. Теперь я хочу только покоя.

Больше от нее я ничего не добьюсь. У меня оставался лишь один вопрос, мучивший мысли с тех пор, как исчезла Эмилия:

— А моя подруга, вы не знаете, она