Открываю глаза и едва не вздрагиваю. Прямо передо мной, подперев голову ладонью, лежит моя мечта. Смотрит неотрывно. Даже не хмурится. Напротив.

— Глеб? — выдыхаю.

Он подается навстречу и осторожно касается моих губ.

— В общем, с обедом облом, — бормочет он, не спеша отстраняться.

С каким еще обедом? При чем тут вообще еда, когда он тут такой…

Однако моему организму явно мало сексуального насыщения. У меня начинает урчать живот, и я невольно вспоминаю, о чем мы говорили «до».

— Что, в мажорских магазинах не продают шпроты? — непонимающе спрашиваю я.

Глеб усмехается, обжигая своим дыханием мое лицо, и коротко целует меня в нос.

— Нет, заказ Златы Глебовны выполнен. Но вот на обед мы совсем не успели. Так что пошли ужинать. — Он поднимается с кровати и, будто по привычке, помогает мне одеться.

— А где мое платье? — спрашиваю я, когда он натягивает на меня свою рубашку.

— Мне больше нравится так, — отмахивается Глеб.

— Вашей жене ведь не пристало? — не упускаю возможности поддеть его.

— Я запретил Витьку входить в дом без приглашения. Так что теперь тебя никто не увидит. Кроме меня.

— Значит, трусы мне не положены? — с некоторым возмущением выдавливаю я. — Мне что же теперь, голой ходить?

Глеб облизывается, как кот перед валерьянкой. Проходится затуманенным взглядом по моим ногам, цепляясь за край своей рубашки.

— Отчего же не положены? В ящике. Выбирай. Хотя идея мне понравилась…

А уж как мне нравится это его возбужденное настроение! Спешу к шкафу, чтобы скрыть от Глеба свою довольную улыбку. Нахожу ящик, в котором притаилось белье, и невольно охаю. Да с таким ассортиментом скромнее оставаться голой.

Подцепив пальцем красные ажурные трусики, поворачиваюсь к мужу, который, похоже, снова решил поиздеваться.

— Чье это? — Упираю свободную руку в бок и принимаю решительный вид, хотя изнутри уже начинает трясти.

— Что значит — чье? — искренне удивляется наглец.

— Это слишком, Глеб! Настолько ненавидишь меня, что решил нарядить в шмотки очередной своей шлюхи?! И это после такого… — Швыряю кусок гипюра ему в лицо и тут же жалею об этом, видя, как меняется его выражение.

Глеб делает скользящий шаг ко мне, сжимая в огромной лапище трусики. По всему видно — зол как черт. Вот блин!

Вжимаюсь спиной в шкаф, ожидая возмездия. Но оказавшись рядом, Глеб почему-то первым делом подхватывает мой затылок. Потом поворачивает меня к себе спиной и толкает массивную дверь-купе, открывая мне вид на забитый до краев гардероб.

— Размеры посмотри, — строго велит он, впихивая мне в руки первое попавшееся платье. — Да у меня таких мелких любовниц в жизни не было!

Непонимающе изучаю бирку. Вешаю платье на место и беру какие-то брюки. И тут мой размер.

По габаритам мы с Ларой примерно одинаковые, судя по тому, что ее платье пришлось мне впору. Но из-за мелкого роста я вроде как нестандарт. Даже в клубе пришлось отдельно шить униформу. Тогда как Лариса — модель в сравнении со мной, и эти брюки ей скорее будут как бриджи. К тому же на одежде еще даже не сорваны бирки.

— Эт-то мое? — зачем-то спрашиваю я, хотя и так уже знаю ответ.

Уже и забыла совсем, как Глеб приводил меня в магазин, где с меня снимали мерки. Значит, ему привезли эту одежду, и он ее сохранил?

Блин-блин, я переборщила! Вот дура! Все ведь так хорошо было. А теперь он опять злиться будет! Зачем я швырнула в него…

Слегка вздрагиваю, почувствовав горячее дыхание Глеба у своего уха.

— Я не против, чтобы ты бросала в меня свои трусики, только для начала их стоит немного поносить. Иначе это просто бездушный кусок ткани…

Чувствую, как от груди к лицу поднимается жар смущения. Прячу горящие щеки в ладони и выбегаю из комнаты. Однако вспыхиваю еще сильнее, слыша, как Глеб смеется.

Но что-то в этом звуке меня успокаивает. Он такой безмятежный. Интересно, что за переворот случился в голове у Глеба, раз он так поменялся? Или все дело в сексе?

Хм, ну если так, надо было его еще в ЗАГСе…

— Усаживайся, — велит строгий голос, и я спешу выполнить указание.

Глеб ставит передо мной тарелку с горой пюре, и я тут же хватаю вилку, едва сдерживаясь, чтобы не облизываться. На столе возникает сразу с десяток видов шпрот в разнообразных банках, начиная от обычных консервных и заканчивая какими-то вычурными стеклянными.

— Витя на всякий случай взял разных. — Глеб садится напротив и жестом предлагает мне выбрать банку. — Кстати, и сумку твою из машины принес наконец-то, болван.

Мельком замечаю на стуле у стены свой рюкзачок и вновь концентрирую внимание на шпротах. Очень уж есть охота. Отыскиваю самые обычные, такие, как ела когда-то дома.

— Нужен нож, — бормочу под нос, изучая крышку без ключика.

— Опять буянить собралась? — усмехается Глеб и достает из-под груды банок небольшой ножичек. — Я почему-то догадывался, что ты выберешь самый сложный вариант.

Он забирает из моих рук банку и втыкает в нее острие. Уже по привычке зависаю взглядом на его напряженных руках.

— Будешь так смотреть, поужинать тоже не успеем, — предупреждает Глеб. — А я еще поговорить хотел.

— О чем?

Он ставит передо мной открытую банку, и я наконец поднимаю на него взгляд.

— Сначала поешь.

— Ну, я так не смогу! — протестую я. — Теперь мне интересно.

Глеб берет свою вилку и, подхватив ею пюре с моей тарелки, тянет к моему рту.

— Хотел спросить, — начинает он, явно сомневаясь, действительно ли стоит начинать разговор сейчас. — Куда ты… деньги дела?

В первый момент я теряюсь.

— Какие деньги?

На его лице отражается что-то вроде неловкости.

— Я попросил Витю… проверить твои счета, — неуверенно начинает Глеб, будто прощупывая мою реакцию.

Понимающе киваю, отправляя в рот шпротину.

— Хотел убедиться, перечислял ли этот ваш Заболотский мне денег? — это даже не вопрос, просто мысли вслух. — Правильно.

Не отводя от меня взгляд, Глеб облокачивается на стол и подпирает голову кулаком.

— Приходы были только от моей бухгалтерии. Но вот расход… — Он снова начинает словно сканировать меня своими черными глазами. — Почти все деньги были обналичены. А там-то сумма нормальная собралась.

— Так ты об этом? — не прекращая жевать, спрашиваю я. Мне немного неловко, что я растранжирила все его деньги, но у меня просто не оставалось вариантов. — Сам подумай. Без документов. В чужом городе. Меня и в больнице-то держали не с большим удовольствием, а уж в роддом пришлось…