Дожидаясь возвращения Муэна, всматриваясь в экраны, отображавшие небо, любовалась зрелищем ночной светящейся Земли. Конечно, я понимала, что причина в сильном отражении атмосферой родной планеты света, но это ничуть не умаляло красоты и величественности едва различимых синих лоскутков океана и коричнево-зеленого, припорошённого облаками континента, представшего перед моими глазами.

У нас же ночные лунные сумерки накрывали поверхность. Можно ли удивляться, что я сплю на ходу, за полтора года жизни на Луне перестроившись на ее суточные ритмы?

– Засыпаешь?

Усаживаясь в кресло пилота и проверяя систему обогрева перед полетом в морозную лунную ночь, Муэн чуть развернул мое.

– Да, долгий день получился…

– Но сколько всего интересного посетили…

Он смолк, переключившись на управление, – пришло разрешение на вылет.

А я полулежала в кресле и пыталась вспомнить самое важное за сегодня. Но в памяти отчетливо засело только ощущение прохладной тишины виноградной беседки, сладковато-терпкий вкус самодельного вина и успокаивающая твердость мужского плеча. Все остальное слилось в стремительную круговерть противоречивых и порой не самых приятных эмоций. Все кроме утра… той его части, где мы были словно только вдвоем. Стоп-кадр! Кажется, время в тот миг замерло, так отчетливо запечатлев в моей памяти малейшую деталь. Полутона теней на листьях лозы, легчайшее поскрипывание гамака, размеренное дыхание карангарца, немного спешащий стук его сердца, твердый подбородок, уткнувшийся мне в макушку… Так спокойно и хорошо.

– Нола…

Почувствовав прикосновение к щеке, не сразу осознала его реальность. Как и биения чужого сердца под ухом, и устроившейся поверх моей головы. Пытаясь осмыслить такие невероятные ощущения, боялась открыть глаза. Но когда открыла…

Подсознательно я уже поняла, что увижу сейчас появляющийся в черноте неба сияющий шар Солнца и одновременно блекнущее свечение Земли. И все это над сероватой и неровной поверхностью Луны, над которой мы зависли. Зрелище, которое я наблюдала и прежде, но никогда еще так отчетливо, без мутноватой преграды академического купола. Почти мгновенная смена лунной ночной темноты, которую даже краешек вынырнувшего из-за горизонта Солнца превращает в залитую светом каменистую пустыню.

Никогда еще я не всматривалась в безжизненную и одновременно звенящую от мощи красоту вселенной с таким восторгом. Яркий и такой родной шар Земли, висящий будто совсем рядом – протяни руку и коснись… И чуть в стороне, кажущееся небольшим, но сияющее теплыми желтоватыми лучами Солнце. А вокруг сотни крошечных искорок – далекие незнакомые звезды.

– Раз уж мы отправились на прогулку на стыке лунных суток, я решил, что не могу дать тебе проспать восход.

Муэн шепнул это тихо, словно не желая напугать, и отстранился, отодвинув подбородок от моей макушки, подтвердив то, что уже подсказали ощущения: я снова уснула. И во сне нашла для себя самую удобную и теплую опору, привалившись к карангарцу.

А он просто объединил наши кресла, позволив мне устроиться с удобством, и… остановил аэрокар. Мы зависли где-то на полпути от космополиса до академии.

– А?..

– Не волнуйся, запаса воздуха хватит. И заряд энергии достаточный – не замерзнем. Мы немного полюбуемся и полетим. Скоро вернемся. Ты выспалась?

– Э-э-э… да. – На удивление, я действительно ощущала небывалую легкость, словно проспала сутки. – Спасибо. Но почему ты не разбудил меня? И остановился?

Некоторое время он молчал, пока мы уже порознь продолжали наблюдать восход.

– Решил, что так будет правильнее.

– Но, Муэн… – замялась, подбирая слова, – прежняя робость перед его авторитетом и статусом вернулась. – Ты хоть спал? Что же выходит, из-за меня вы… ты не выспался?

Сил посмотреть на него не было. Сейчас я радовалась наличию в их обязательной форме шлема, что позволил избежать прямой встречи глаз.

– Я в порядке.

По голосу почувствовала, что он улыбается.

– Не поверю.

– Правда. Ну что, отправляемся?

Вопрос пресек мои смятенные треволнения – даже себе не могла признаться, что совершенно не хочу этого, понимая, что очарование сегодняшнего дня исчезнет с первым же глотком воздуха в стенах академии. Все вернется на круги своя: я к своей участи неуспевающего по предмету кадета, он к роли моего строгого куратора. Волшебство этого дня истает. Иначе просто не может быть.

Осознав неизбежное, я резко выпрямилась в кресле, заставив себя вернуться к реальности. Прочь всякие фантазии и надуманные случайности. Не стоит приписывать Муэну Тоону собственные мысли и мотивы. Если вдуматься, он вел себя как ответственное за меня лицо, раз уж случай свел нас утром…

И сейчас самое время вспомнить, кто мы, где мы и зачем!

Едва аэрокар, направляемый умелым пилотом, сел на парковку во внешнем кольце академии, как я соскочила с места.

– Спасибо за помощь! – И бодро, глядя куда-то поверх плеча карангарца, отчеканила мысленно отрепетированную за последние минуты фразу: – Выходные получились интересными благодаря вам. С вашего разрешения, я побегу в казарму, надо успеть собраться на занятия.

Не дожидаясь ответа, рванула к пропускному пункту академии, несясь так быстро, как никогда не бегала на занятиях. И каблуки не мешали!

Да, все верно. Мы вернулись. Здесь я – кадет Нола Дарген. А Муэн Тоон – наш невыносимый куратор и деспот-преподаватель самообороны.

И я никому, даже Милене, не скажу, что на самом деле он… добрый.

Очередной спринтерский рывок – это я промчалась через территорию академии до нашей с Милой комнаты в казарме. И только захлопнув дверь и привалившись к ней спиной, тяжело перевела дыхание. Почему вид плотно поджатых мужских губ навел меня на мысль, что он сейчас бросится следом и вернет меня назад? И главное, на чей счет мои странные мысли? Это же я о Муэне Тооне! Нашем зверском людоеде с самообороны!..

Брр… Пора прийти в себя, принять холодный душ и забыть прошлый день как дурной сон.

Но… Почему я думаю только о том, как он поведет себя при следующей встрече? И она уже сегодня! Ведь лекция по самообороне в расписании. А ближе к вечеру наверняка все получат и уведомления об отработках. У меня, как обычно, их навалом. А-а-а, кто-нибудь, спасите меня!..

Изменится ли после этого выходного что-то в наших взаимоотношениях? Почему я думаю об этом? Как нелепо…

Поспешно сдирая выбранное Милой платье, я заученными до автоматизма движениями переодевалась в форму кадета. Неужели из-за одного дня совместных экскурсий карангарец должен теперь делать мне поблажки? Что за корыстные надежды? К чему ему эти двойные стандарты? Разве что Мила была права…

Брр! Прочь из моей головы, Муэн Тоон. Прочь!