Но в лесной шум не вплеталось никаких посторонних звуков, и егерь осторожно пошёл дальше. Он с трудом подавил желание оживить рисунок "Шестого чувства". Испытание было стандартным, рассчитанным на обычных рекрутов охотничьей команды, а никак не на берсерков. И жульничать не хотелось.

Миновав низинку, Илья вновь выбрался на более сухой участок. И тут же в глаза ему бросилось белёсое пятно среди сочной зелени. Ветка куста у тропинки оказалась надломлена и теперь белела древесиной, притягивая внимательный взгляд.

"Вот, значит, где ты с тропы сошёл", – отметил про себя егерь, медленно двигаясь к своей находке. Он до боли вглядывался в заросли, но за кустом никого не было видно. Разве что дальше в лесу…

Егерь осторожно отвёл ветки, стараясь не издать ни скрипа, ни хруста, и шагнул с тропы. И тут же замер с занесённой ногой: от куста к ближайшему деревцу тянулась едва видимая в лесном сумраке проволочка.

Илья аккуратно вернул ногу на место и присел, пригляделся внимательнее. Под деревцем, к которому шла растяжка, обнаружилась сигнальная мина.

"Хороший сюрприз!" – покачал головой егерь. Не ждал бы подлянки – мог и не разглядеть. Но Илья ждал. Ставить растяжку поперёк тропы – слишком заметно. А вот здесь, под кустом, в зарослях, зная, что противник точно сюда полезет – самое оно. А не полезет – значит, подсказку не заметил, пускай себе дальше по тропе идёт хоть до вечера.

Инструктор, конечно, мог сделать и фальшивую подсказку. И, может быть, ничего, кроме растяжки, егеря тут не ждёт. Но подумав немного, Илья решил, что сломанная ветка – всё-таки не отвлекающий манёвр, а настоящая наводка. Иначе выходило слишком сложно для рядового вступительного испытания.

Егерь не стал трогать проволоку, аккуратно перешагнул её и двинулся вглубь леса. Он шёл очень медленно, стараясь лишний раз не тревожить ветви кустов и широкие листья папоротников. То и дело замирал, осматривался и прислушивался, ловя каждый звук. Но ничего подозрительного заметить пока не удалось.

Чуть углубившись в лес, Илья начал забирать вправо. Чутьё охотника и без всякого “Шестого чувства” подсказывало, что противник где-то рядом. И выскочить на него лоб в лоб не хотелось. А вот зайти во фланг – милое дело. Да ещё справа, чтоб легче было быстро выстрелить с удобного правого плеча.

Егерь потерял счёт времени. Казалось, на пройденные два десятка шагов ушло полчаса. В ушах начинало звенеть от постоянного вслушивания в каждый шорох и писк лесных жителей. Глаза заслезились от напряжённого вглядывания в заросли. И ничего… Пока ничего.

Обходной манёвр егеря всё же оказался не лишним. Под увитым лианами стволом темнело подозрительное пятно. Если бы Илья шёл от тропы напрямик, густо разросшиеся папоротники прикрыли бы от него сержанта. А с фланга заросли оказались пореже, и егерю удалось срисовать силуэт инструктора. Он уже начал медленно поднимать карабин, когда взгляд привлекло дерево, под которым укрылся Кром'Дан.

На дереве притаилась странная тварь, отдалённо напоминающая куницу, но размером со среднего леопарда. Неестественно вытянутое тело наводило на мысли о толстой мохнатой змее. Короткие лапы с длинными тонкими пальцами цепко держались за ствол. И лап этих было шесть…

Тварь медленно, сантиметр за сантиметром, ползла вниз головой, подбираясь к орку. Внушительные когти бесшумно втыкалась в кору, без труда удерживая зверя на стволе. Гибкое тело всё напружинилось для прыжка.

Больше егерь не раздумывал. Он вскинул карабин к плечу, раскатисто грохнул холостой выстрел. Будь патрон боевым – пуля пробила бы зверюге голову. А так – хлопок только спугнул хищника. Неестественно изогнувшись, тварь оттолкнулась от ствола и прыгнула на Илью.

Кром'Дан как подброшенный взвился на ноги, выхватывая из кобуры револьвер. Несмотря на внушительные габариты, двигался инструктор удивительно быстро. Но вскинутый ствол тут же опустился – орк побоялся задеть Илью.

Егерь даже не попытался схватиться за обрез. Пусть в нём и были боевые патроны – инструктор разрешил на всякий случай – на это не оставалось времени. Всё, что успел сделать Илья – это выставить перед собой карабин. Тварь врезалась грудью в ложу, и егерь не удержался на ногах. Человек кубарем покатился по земле в обнимку со зверем.

Хищник вцепился в добычу всеми шестью лапами, когти больно впились в тело. Грудью напирая на карабин, тварь пыталась зубами дотянуться до горла.

Но становиться добычей Илье отчаянно не хотелось. Уперев приклад карабина в землю, егерь приналёг рукой на цевьё и наконец оттолкнул от себя зверя. Когти пробороздили по плечам и бокам, оставляя кровавые полосы.

Илья поднялся на колено и швырнул твари в морду винтовку. Как-то навредить ей этим егерь не рассчитывал. Надеялся только сбить очередной прыжок, и это ему удалось. Пока зверь уворачивался, пальцы сомкнулись на рукояти “шипа”. И когда тварь всё же прыгнула, егерь принял её на выставленный клинок.

Прыжок оказался так силён, что Илья снова опрокинулся на спину. Но почти все тридцать сантиметров отточенной стали вошли зверю в горло. Оскаленная пасть замерла у самого лица егеря. И тут же оглушительно грохнуло над самым ухом: подоспевший орк выстрелил почти в упор.

Голова твари мотнулась, пробитая пулей навылет. Сержант одной рукой взял мёртвого зверя за шкирку и без видимых усилий стащил его с егеря. Тот наконец перевёл дух и попытался встать.

И тут же зашипел от боли. Плечи и бока были располосованы когтями, бёдрам тоже досталось. Новая форма висела лохмотьями.

– Идти можешь? – встревоженно уточнил инструктор.

– Да что мне сделается, – вздохнул Илья и поднялся на ноги. Болели порезы от когтей, болела ушибленная при падении спина. Но он был жив, и Кром’Дан – тоже. А это главное.

– Надеюсь, когти у этой дряни не ядовитые, – проворчал егерь, выдёргивая из туши нож. Тщательно вытерев клинок, Илья спрятал его в ножны. Двинулся было за карабином, но орк уже успел подобрать его и протянул егерю. Тот наскоро осмотрел оружие на предмет повреждений и повесил на плечо.

– Я тоже надеюсь, – сержант выглядел встревоженным.

– А ты что, не знаешь, кто это такой? – поразился Илья.

– Ну, – инструктор замялся. – Когда-то это была тайра. Есть у нас тут такой хищник, на Северном материке их родню куницами зовут.

– Куницы мелкие, – усомнился егерь, глянув на тушу. В только что убитой твари было полтора метра длины, не считая