причесывали историю гражданской войны так, что и фильм «Тихий Дон» сделан был антисоветским, посмотрите в последней четверти 2-ой серии этого фильма беседу коммуниста Штокмана с Михаилом Кошевым и Иваном Алексеевичем:

«Казакам 300 лет дурили головы. Основная масса казачества настроена враждебно. „Революцию в перчатках не делают“ — говорил Ленин.»

Так в фильме. У зрителя из просмотра этого эпизода складывается четкое мнение, что большевики собирались репрессировать большую часть казачества с массовыми расстрелами. Обязательно посмотрите этот эпизод.

А теперь, речь Штокмана по тексту романа:

«Если по округу не взять наиболее активных врагов, — будет восстание. Если своевременно сейчас изолировать их, — восстания может не быть. Для этого необязательно всех расстреливать. Уничтожить нужно только матерых, а остальных — ну, хотя бы отправить в глубь России. Но вообще с врагами нечего церемониться! „Революцию в перчатках не делают“, — говорил Ленин…»

Т. е., из того, что говорил в романе Штокман выбросили самое главное, что изолировать нужно только наиболее активных врагов. Даже не всех врагов, а наиболее активных. Да и тех не обязательно всех расстреливать. И вместо этого вставили ложь о том, что основная часть казачества настроена враждебно. Случайно это было сделано? По ошибке? Или все-таки по задумке?

Есть в фильме еще один из ключевых эпизодов: расстрел пленного Петра Мелехова Михаилом Кошевым. В фильме расстрел выглядит как немотивированная жестокость Кошевого, отчего у зрителя образ Кошевого дальше вызывает чувство отторжения. Образ большевика Кошевого. А к Петру Мелехову — сочувствие, сочувствие к горю в семье Мелеховых.

Только из канвы фильма как-то совсем не видно, что Петр Мелехов был одним из самых активных руководителей восстания казаков против Советской власти, как-то так случилось, что авторы фильма постеснялись показать некоторые моменты этого восстания, то, что происходило до того, как старший брат Григория попал попал в плен.

Эта сцена романа Герасимову в постановке не пригодилась:

«Его не расстреляли. Повстанцы же боролись против „расстрелов и грабежей“… На другой день погнали его на Казанскую. Он шел впереди конных конвоиров, легко ступая по снегу, хмурил куцый размет бровей. Но в лесу, проходя мимо смертельно-белой березки, с живостью улыбнулся, стал, потянулся вверх и здоровой рукой сорвал ветку. На ней уже набухали мартовским сладостным соком бурые почки; сулил их тонкий, чуть внятный аромат весенний расцвет, жизнь, повторяющуюся под солнечным крутом. Лихачев совал пухлые почки в рот, жевал их, затуманенными глазами глядел на отходившие от мороза, посветлевшие деревья и улыбался уголком бритых губ.

С черными лепестками почек на губах он и умер: в семи верстах от Вешенской, в песчаных, сурово насупленных бурунах его зверски зарубили конвойные. Живому выкололи ему глаза, отрубили руки, уши, нос, искрестили шашками лицо. Расстегнули штаны и надругались, испоганили большое, мужественное, красивое тело. Надругались над кровоточащим обрубком, а потом один из конвойных наступил на хлипко дрожавшую грудь, на поверженное навзничь тело и одним ударом наискось отсек голову.»

Скажите, если бы подобные сцены вошли в фильм, вы бы очень сильно переживали по поводу расстрела Петра Мелехова? А?

И так совпало, что когда я только начал писать эту статью, вышла статья и на Кургиняновском ресурсе «Красная Весна» под названием «Советский кинематограф был далек от одномерного изображения белых — историк». На самом деле, это не совпадение. Мне уже задали вопрос, почему я так подробно пишу о «Тихом Доне» в статье под названием «Задачи политической борьбы». Я пока не буду отвечать на этот вопрос, дальше вы сами всё поймете. Думаю, прямо сейчас поймете, после цитат из статьи на «Красной весне»:

Советский кинематограф уже в картинах 30-х годов ушел от одномерного изображения белых, а в дальнейшем эта картина только усложнялась, заявила кандидат исторических наук, доцент Евгения Полиновская, 22 мая сообщает корреспондент ИА Красная Весна…

«Еще с фильма „Чапаев“, разве там показаны белые, как сегодня показаны красные? Сегодня возьми любой фильм, красные — это упыри, пьяницы, экстремисты, которые только и делают, что издеваются над гражданами и ничего позитивного не несут. А белые выступают постоянно в белых одеждах. И такая агитка черно-белая нам постоянно дается. Разве это мы видим в „Чапаеве“?», — отметила историк…

«В 50–70-е годы гражданская война уже показана во всей сложности процессов, там отношение к белым очень сильно изменено. Например, фильм „Тихий дон“, где мы видим мечущегося героя, причем фильм был снят по книге, написанной еще в сталинское время, получившей признание и премии. Или возьмем фильм „Сорок первый“ с известным сюжетом любви и долга, где показаны любовь между врагами, между белыми и красными, и выбор в пользу долга», — добавила Полиновская…

Историк также напомнила о череде блестящих фильмов, среди которых «Бег» и «Дни Турбиных». По ее словам, апофеозом сложности изображения гражданской войны стала картина «Адъютант его превосходительства».

Скажите, разве это уже не попытка натянуть хрущевский ревизионизм на Сталина? Нет? А что это тогда? И после этого такие, как историк Борис Юлин будут доказывать, что Балаев придумал, будто при Хрущеве переписали историю? Это я придумал или все-таки переписали по указанию Хрущева на 20-м съезде?..

* * *

…Насчет «Чапаева» историк Полиновская соврала так, как только может соврать наш российский историк. Т. е., с беспредельной наглостью. Именно поэтому я их в этой статье и не называю историками. Это пропагандисты геббельсовской школы. Как раз в «Чапаеве» всё предельно ясно, где черное, а где белое, там нет полутонов. Зато явно прослеживается цель этих «историков» — соединить 30-е года с 50–70-ми. Вам это ничего не напоминает? Подскажу — это развитие нынешней чесотки по «примирению» красных и белых, мол, у каждой стороны была своя правда, люди хорошие и с той, и с другой стороны были, только в понимании правды расходились. Поэтому давайте не придавать значения, кто кому глаза выкалывал и звезды вырезал, это просто своё понимание правды было такое своеобразное. А попытка представить отношение к белым в 50–70-х продолжением процессов, начавшихся в 30-х годах — это уже попытка примирения Сталина с Хрущевым и Брежневым. Тоже у каждой стороны была своя правда? Тоже хорошие люди расходились в понимании правды?

Если вы хорошо знакомы с идеологией нашего Коммунистического Движения имени «антипартийной группы 1957 года», то понимаете, о чем я пишу. Если только впервые наткнулись на нас, то поясняю, почему мы почти сразу после оформления Движения, как политической организации, стали объектом ненависти со стороны