сокращённая стенограмма заседаний, где фадеевское выступление занимает едва ли не целую полосу, и примерно четверть его речи была посвящена «заклятому коллеге»: «Я знаю, что о поэтическом направлении можно говорить только тогда, когда форма совершенна, то есть поэтически сильно и целостно выражает содержание. Здесь Маяковский — пример для всех. А если человек не владеет этим, то ему надо учиться. Приведу пример, как некоторые люди пытаются искусственно создать поэтическое „направление“. На одном из собраний обсуждались стихи поэта Исаковского. И поэт Алтаузен сказал, что он относит Исаковского к тому поэтическому „направлению“, к которому якобы принадлежат Лебедев-Кумач, Сурков, Жаров и он сам, Алтаузен.

Объективный анализ поэзии Исаковского говорит мне, что он не может быть причислен к этому случайному набору поэтов разного уровня дарования, разной квалификации и разного поэтического лица. Среди перечисленных поэтов есть, например, поэт Сурков с не очень громким, но индивидуальным и искренним поэтическим голосом, в котором можно действительно установить известное родство с поэтическим голосом Исаковского. И оба они родственны третьему поэту, наиболее крупному из всех троих, и вообще крупнейшему советскому поэту Твардовскому. Все они, конечно, имеют свои индивидуальные особенности, но им присуща общая поэтическая традиция, идущая от поэзии Некрасова и от народной поэзии. Среди современного поэтического молодняка можно видеть немало поэтов, тяготеющих к Твардовскому. К сожалению, я не имею времени доказать это на примерах, но, несомненно, мы можем говорить здесь о некотором своеобразном направлении в области поэзии.

Что же касается самого Алтаузена, то о нём нельзя говорить вообще как о представителе поэтического направления в силу его абсолютного невладения какой бы то ни было формой и полного незнания русского языка. Нужно прежде всего взять грамматику, синтаксис и сесть за учёбу. Также трудно говорить о Жарове как о поэте какого бы то ни было направления, поскольку он тоже не владеет формой и утратил даже то, что имел в молодости, а главное, потерял всякую охоту учиться.

Наконец, среди поэтов, перечисленных Алтаузеном, есть поэт Лебедев-Кумач, который по жанру своему, несомненно, принадлежит к своеобразному поэтическому направлению, порождённому самой жизнью. Я никогда не принадлежал и не буду принадлежать к людям снобистского склада, которые забывают, что в нашей действительности заложена потребность в поэтах, обслуживающих текущий политический день. Я знаю, признаком высокой поэзии является умение так ответить на текущий политический день, что это остаётся жить надолго. Это — умение увидеть в сегодняшнем вечно живущее, непреходящее. История поэзии говорит о том, что крупнейшие поэты, оставившие поколениям монументальные поэмы, как истые современники, не брезговали текущими потребностями дня, и эти их произведения тоже остались. Достаточно вспомнить Пушкина. Да ведь этим велик был и Маяковский. Но великих поэтов на свете бывает немного, то есть таких поэтов, которые могут объять всё. Поэтому надо с уважением относиться к поэтам, основной деятельностью которых является обслуживание конкретных практических задач текущего политического дня, если они делают это хорошо и добросовестно. Лебедев-Кумач, несомненно, принадлежит к этому направлению поэтов, но, к сожалению, он часто работает небрежно.

Лебедев-Кумач стал известен народу благодаря своим песням. Говорят, что в его песнях, если их читать, тоже можно обнаружить признаки неряшливости. Но, как говорится, „победителя не судят“. В ряде песен Лебедеву-Кумачу удалось выразить новое, советское содержание нашей жизни, песни эти легко легли на музыку и стали народным достоянием. Это новое, советское содержание, которое Лебедеву-Кумачу удалось выразить именно в песенном ладе, сделало его песни популярными не только у нас, но и за рубежом. И это — сильная сторона Лебедева-Кумача как поэта. Надо сказать, что в области песни работает и такой крупный, недостаточно оцененный нами поэт, как Исаковский. Даже по количеству песен, распеваемых народом, Исаковский не имеет себе равного. Известно, что многие его песни („Пограничник“, „Вдоль деревни“, „Катюша“, „Прощание“, „И кто его знает…“) народ поёт, даже и не подозревая о существовании их автора. Это объясняется глубокой лирической народной песенной эмоциональностью, свойственной Исаковскому, а также и тем, что Исаковский и в песнях, и в стихах любовно и бережно оттачивает каждую строку.

Я должен с сожалением сказать, что Лебедев-Кумач слишком часто небрежно работает над словом, и особенно в тех стихах, которые он пишет на злобу дня. Он пишет их слишком много, и это уже плохой признак для поэта. Ведь у нас много поэтов, работающих в газетах и откликающихся на политические потребности дня, ведь дело не обстоит так, что Лебедев-Кумач вынужден печатать даже то, что получилось неважно.

Торопливость, небрежность приводят к тому, что Лебедев-Кумач из своей памяти выхватывает рифмы, строчки, даже целые строфы других поэтов и вкрапливает их в свои стихи (курсив авт.)».

Далее докладчик привёл конкретные примеры такой «торопливой небрежности»:

Ростан («Сирано де Бержерак»)

Дорогу, дорогу гасконцам,

Мы — юга родного сыны.

(перевод Т. Л. Щепкиной-Куперник).

Лебедев-Кумач (Песня молодости)

Дорогу весёлым питомцам

Великой советской страны.

Маяковский (Десятилетняя песня).

Крепни и славься в битвах веков,

Красная Армия большевиков.

Лебедев-Кумач (Песня о партии)

Крепни и здравствуй во веки веков…

…мудрая партия большевиков.

Маяковский (Помните).

Под аркой,

где свет электрический множится,

лежит,

отдыхая,

мать-осьминожица.

Лебедев-Кумач (Про осьминога)

В океане, где тих и глубок

Свет зелёный дробится и множится,

Лупоглазый живёт осьминог

И супруга его, осьминожица.

Маяковский (Революция. Поэтохроника).

И мы никогда,

никогда!

никому,

никому не позволим!

землю нашу ядрами рвать…

Лебедев-Кумач (Украина моя, Украина!)

Мы теперь никому не позволим

Украинскую землю топтать.

«Подобные примеры я мог бы умножить, — говорил А. Фадеев. — Я считаю своим долгом сказать ему об этом, потому что одним из качеств поэта, завещанных нам Маяковским, является добросовестное отношение к поэтическому слову. Сейчас есть немало поэтов, которые пытаются оправдывать своё небрежное отношение к слову тем, что они, дескать, работают на злобу дня. Но ведь тот же Маяковский, отдавший всё своё перо насущным политическим задачам рабочего класса, дал пример того, как можно и должно работать на злобу дня. Всё это я говорю к тому, чтобы показать: о поэтических направлениях можно говорить тогда и там, когда и где люди владеют стихом, работают над ним серьёзно и тем достигают настоящей