На рассвете 16 августа Наполеон III и юный принц уже были на ногах. Маршал поприветствовал императора и Принца империи, которые собирались уезжать, а затем обернулся к штабным офицерам, «недвусмысленно выразив свое удовлетворение»[2241]. В половине пятого утра император с сыном, отдав последние несущественные распоряжения и пожелав Базену доброй встречи в Шалоне, попрощались с ним и в сопровождении эскорта драгун и кирасир отбыли в направлении Вердена, откуда по железной дороге отправились в Шалон.

В тот же день отступавшие войска Базена вступили в бой у Марс-ла-Тур — Резонвиля с частями Второй германской армии[2242]. Несмотря на преимущество французов в численности, принц Фридрих Карл решил любой ценой остановить отход противника на запад. Это ему удалось. Не пробив себе путь на Шалон, Рейнская армия уже через день была вынуждена сражаться и с Первой, и со Второй армиями у Гравелота — Сен-Прива. Это сражение стало самым крупным во всей кампании. В результате войска Базена отступили обратно в Мец, который был блокирован немцами[2243].

Вечером 16 августа в железнодорожном вагоне третьего класса Наполеон III и Принц империи прибыли в Шалон[2244]. Утром следующего дня сюда же начали подходить войска маршала Мак-Магона. Без преувеличения можно говорить, что Мак-Магон смог навести некоторый порядок во вверенных ему войсках и оторваться от преследования Третьей германской армии. Это в тех обстоятельствах уже была неплохая новость для императора и властей в Париже.

Правда, в самой столице было неспокойно. Новое правительство обещало предпринять самые энергичные меры для организации борьбы с врагом. Оппозиционные депутаты были недовольны графом Паликао в качестве главы правительства. Развернулась ожесточенная борьба за должность командующего столичным гарнизоном вместо ушедшего в отставку маршала Барагэ д’Илье. Те кандидатуры, которые хотела видеть императрица-регент (маршал Канробер, генерал Жюль Сумон и другие), не устраивали оппозицию и общественность. Наибольшей популярностью стал пользоваться генерал Трошю, который славился еще с довоенных времен своим критическим отношением к военной системе империи[2245]. Он требовал начать формирование системы обороны Парижа на его дальних подступах и сохранять коммуникации между столицей и южными районами страны. Кроме слов, Трошю демонстрировал свое желание действовать. Однако императрица откровенно недолюбливала генерала. Трошю был послан в Шалон для формирования 12-го корпуса.

17 августа император провел совещание, на котором присутствовали принц Наполеон, маршал Мак-Магон, генерал Трошю, начальник штаба 12-го корпуса генерал Шмитц, командующий Мобильной гвардией генерал Жан Берто. Император большей частью был молчалив и задумчив, говорил очень кратко. На его физическом состоянии сказалась дорога в Шалон. Несколько часов тряски в железнодорожном вагоне отзывались острой мучительной болью. Единственное, что смогли сделать врачи, несколько уменьшить страдания своего пациента посредством наркотических средств. Следствием этого лечения был отрешенный апатичный вид императора.

Главную роль в ходе совещания на себя взяли принц Наполеон и Трошю. Разговор сразу же пошел о ситуации в столице и надвигавшейся революции. Принц горячо убеждал Наполеона III в необходимости принятия решительных действий, призывал показать армии и стране, что именно он лидер. «Вы, — обращался принц к главе государства, — уже раз отреклись от управления правительством в Париже. Потом от командования армией в Меце». «Это правда. Похоже, что отрекся!»[2246] — пробормотал император. Поэтому сейчас Наполеон III, по мнению принца Наполеона, должен был возглавить Шалонскую армию и идти с ней в Париж. Там он должен возглавить правительство, и если «суждено пасть, то, по крайней мере, сделать это, как делают люди»[2247]. Наполеон сидел совершенно удрученный и подавленный болью и отчаянием. Однако аргументы родственника начали действовать, и император ответил, что следует посоветоваться с императрицей. Принц в очередной раз резко прервал Наполеона III: «Посоветоваться с регентом? Разве не вы суверен? Это нужно сделать немедленно!»[2248]

Со своей стороны, Трошю говорил, что он прекрасно знает настроение населения столицы и ради спасения династии готов взять на себя всю власть над городом. Он предлагал двинуть в Париж армию во главе с Мак-Магоном, который должен взять под свой контроль форты вокруг города. Сам же Трошю подготовит город к встрече с императором.

В конце концов все согласились, что Трошю передаст командование 12-м корпусом генералу Лебрёну, а сам с Мобильной гвардией сегодня же вечером возвратится в Париж[2249]. По распоряжению Наполеона III Трошю был назначен «губернатором Парижа и командующим всеми вооруженными силами, которые должны обеспечить оборону столицы»[2250]. Вслед за ним через несколько дней должна была двинуться к столице и армия Мак-Магона. Удивительно, но на совещании не шла речь о ситуации в Меце, о помощи Рейнской армии и взаимодействии с ней. Насущнейшие вопросы обороны и борьбы с внешним врагом отошли на второй план.

По прибытии в столицу Трошю тотчас же поехал к императрице Евгении и вкратце пересказал ей решения, принятые на совещании в Шалоне, а также показал императорский рескрипт о своем назначении губернатором Парижа. С большой неохотой Евгения приняла это назначение, но срочно телеграфировала императору, что полагает сейчас невозможным его возвращение, поскольку это негативно скажется на ситуации в городе[2251].