Рима все это почти не коснулось: к тому времени город лишился своего влияния и отказался от порядков, установленных папой Иннокентием III. В 1294 г. папа Бонифаций VIII (1294–1303) до предела раздул папское самовластие, без конца призывая к крестовым походам и отлучая от церкви своих противников так активно, словно других забот у него не было. Он объявил крестовый поход против соперничающего римского клана Колонна. Он объявил 1300 г. «святым годом», чтобы привлечь паломников в собор Святого Петра, и всем явившимся продавал индульгенции, обещающие прощение грехов в загробной жизни. Таковых оказалось полмиллиона. Данте поместил Бонифация в восьмой круг ада, а толпу паломников 1300 г. сравнил с процессией, бредущей сквозь чистилище. Нынешние отпускники, отправляющиеся в летние путешествия, поймут, о чем он говорит.

Затем Бонифаций запретил всем католическим церквям и священникам платить налоги королям без его четко выраженного согласия. В 1302 г. он, словно плюнув в лицо правителям по всему христианскому миру, заявил: «Чтобы спастись, человеку нужно быть подданным римского понтифика». Даже Франция, давний и верный сторонник папства, посчитала, что это уже слишком. Францией в то время правил Филипп IV Красивый (1285–1314), твердо намеренный сшить одно лоскутное одеяло из своих полуавтономных герцогств. Провинциями, которые ранее приносили Парижу чисто номинальную ленную присягу, теперь должны были управлять люди короля – бальи и сенешали. Париж стал настоящей столицей страны и центром власти Филиппа. Французский король не собирался допускать повторения английской сделки между монархией и парламентом.

Филипп IV не только отверг буллу Бонифация, он пошел дальше. В 1303 г. король послал своих людей на помощь семье Колонна и похитил шестидесятивосьмилетнего папу Бонифация VIII, выдвинув ему впечатляющий список обвинений в таких преступлениях, как убийство, ересь, богохульство, содомия, симония (продажа церковных должностей), а для верности еще и колдовство. Освобожденный Бонифаций скоропостижно скончался, а король Филипп в 1305 г. добился избрания папой француза, гасконца Климента V (1305–1314), который мудро рассудил, что в Риме ему лучше не показываться. Сначала он расположился в Пуатье, а затем со всеми удобствами устроился в сицилийском анклаве Авиньон, чтобы не разлучаться со своей любовницей графиней Перигор. Так в 1309 г. началось (первое) Авиньонское «пленение пап», длившееся 67 лет и вместившее правление семи понтификов.

Папа Климент V был креатурой французского короля, но вряд ли он был лучше Бонифация. Сидя в Авиньоне, он отлучал от церкви один итальянский город за другим. Он объявил крестовый поход против Венеции и даже предложил хватать венецианцев и продавать их в рабство. Один итальянский кардинал говорил: «Корабль Петра бросают волны, сеть рыбака порвалась». Авиньон называли «родиной прелюбодеяния, похоти и пьянства, полной скверны и мерзости». Средневековая церковь питала слабость к лексикону желтой прессы.

Филипп IV Красивый отчаянно нуждался в деньгах. В 1306 г. он решил воспользоваться опытом Эдуарда I Английского, который в 1290 г. изгнал практически всех английских евреев и присвоил себе их имущество. Жертвы гонений нашли прибежище в Нидерландах и в Польше. К тому же король Филипп задолжал рыцарям-тамплиерам. В 1307 г. он убедил папу Климента распустить этот орден, арестовал его членов и пытал их, заставляя признаться в ереси и аморальности. Недвижимость тамплиеров перешла к госпитальерам, но все остальные материальные блага достались Филиппу. На всякий случай изгнали и ломбардских банкиров. Не в первый и не в последний раз европейские монархии показали себя врагами деловой инициативы.

Франции не пошла на пользу жесткая хватка Филиппа IV. В 1314 г. он умер, и в стране разгорелись споры о престолонаследии. Три сына и внук старого короля скончались, не оставив наследников мужского пола – хотя один из сыновей, Людовик X, прожил достаточно долго, чтобы изобрести «настоящий» (или королевский) теннис. Однако Изабелла, дочь Филиппа IV и жена, вдова, а может, и убийца английского короля Эдуарда II, была очень даже жива, как и ее тринадцатилетний сын Эдуард III (1327–1377). По английским законам, французская корона теперь должна была перейти ей, а затем ее сыну. Но, согласно французскому салическому закону, запрещающему наследование по женской линии, она досталась дальнему родственнику из дома Валуа – Филиппу VI. Сама Изабелла на трон не претендовала, а вот ее сын заявил о своих претензиях со всей определенностью. В 1330 г. этот восемнадцатилетний юноша взял всю полноту власти в свои руки. С помощью компании друзей он избавился от своих опекунов: сверг с престола мать и казнил ее любовника Роджера Мортимера.

И английские, и французские аристократы воспитывали сыновей, внушая им мысль, что война – это такое гламурное рыцарское занятие. Опьяненные легендами о короле Артуре, Эдуард и его друзья наряжались в старинную одежду: сам Эдуард III играл роль сэра Ланселота, а свою (прощенную им) мать изображал Гвиневерой. Не проходило и дня без рыцарских поединков. Французский хронист Фруассар писал, что «англичане не будут любить и почитать короля, который не одерживает побед, не любит оружия и не воюет с соседями». Две самые богатые и сплоченные европейские страны будут терзать друг друга на протяжении ста с лишним лет – и все ради того, чтобы молодежь утолила желание покрыть себя боевой славой.

Столетняя война практически полностью велась на французской земле. Если не считать претензий на французский трон, непосредственным поводом к войне для Эдуарда III в 1337 г. послужила французская угроза портам Фландрии, а следовательно, и английской шерстяной торговле. Первая победа – в 1340 г., в морской битве при Слёйсе у берегов Бельгии – досталась Англии. Тогда погибло около 20 000 французов: английские лучники добивали их стрелами, пока те барахтались в море. Говорили, что мертвых было столько, что даже рыбы в Ла-Манше болтали по-французски. Угроза фламандским портам была устранена, и причина конфликта, казалось бы, тоже.

Но Эдуард III не собирался останавливать военные действия – он высадился во Франции и двинулся на Париж, чтобы взять себе корону. Битва при Креси в 1346 г. засвидетельствовала решительный переворот в военных технологиях. Французские рыцари обнаружили, что их тяжелые латы – неэффективная защита от английских (и уэльских) лучников, вооруженных длинными луками невиданной мощности и скорости перезарядки. Ряды французской кавалерии падали под градом стрел. Лошадей валили с ног, и всадников, практически парализованных тяжестью доспехов, добивали уже на земле. Сообщалось, что французов погибло двенадцать с лишним тысяч, а англичане потеряли лишь около сотни человек.

Несмотря на победу, Эдуард был вынужден отступить: его армию поразила профессиональная болезнь французских войн – дизентерия. Он повернул назад и осадил Кале. Шесть изможденных голодом бюргеров вышли за стены этого города, готовые отдать жизнь ради спасения остальных жителей. Жена Эдуарда, француженка Филиппа, умоляла не убивать их, и бюргеров взяли в заложники, а в XIX в. Роден обессмертил их в своей скульптуре. Шерстяной рынок Кале оставался в руках англичан еще два столетия.

Война становилась все ужаснее. Год за годом английские войска высаживались на континенте, устраивали грабительские рейды, известные как «шевоше» (конные набеги), и кормились за счет захудалых местных крестьянских хозяйств. Северная Франция была полностью опустошена. В двадцатых годах XIV в. Европа вступила в длительный период похолодания, который иногда называют малым ледниковым периодом. И в Англии, и во Франции стояли невыносимо холодные зимы, люди умирали от голода. Но для баронов Эдуарда III и их французских соперников война была сезонным увеселением, и в 1348 г. Эдуард, празднуя свои победы, основал рыцарский Орден подвязки.