так, – подумаешь. Будто это самое страшное, что может случиться в жизни.

Приехали. Моими же словами говорит.

– Но…

Ридж вновь перебил:

– Хочешь знать, верю ли я тебе?.. Я готов поверить даже в то, что Оззи с тобой разговаривала и просила заменить её дешёвый корм, на корма vip-класса, но поверить в то, что я…люблю … тебя до такой степени, что подарил ноутбук… Не обижайся, Барби, я не какой-нибудь скряга, но вот часть про нереальную любовь – определённо лишнее.

Кровь прилила к щекам и они совершенно точно вспыхнули, как два красных кружочка светофора, потому что взгляд Риджа тут же опустился ниже уровня моих глаз и уголок его губ дрогнул в озорной ухмылке.

– Я знаю, что не в твоём вкусе, – злобно прошипела я, – мог бы и не уточнять.

– Что? – Брови Дэнди в удивлении приподнялись, а затем он вдруг расхохотался. – Ты не поняла, Барби, дело не в тебе и не в моих вкусах. Я имел в виду то, что никогда не полюблю никого до такой степени, чтобы дарить подарки, признаваться в этой самой любви и, уж тем более, отмечать годовщину. Прости… но это не по моей части. Ничего личного. Для меня, любовь – не больше, чем эфемерное понятие. И да, наверное, ты всё же не в моём вкусе.

Я сощурилась:

– А что по твоей части? Поливать соседей помоями, играть по ночам на гитаре, устраивать шумные вечеринки и строить из себя крутого альфа-самца?

Глаза Дэнди заискрились, он наклонился ещё ближе, так что пришлось со скрипом выгнуть спину, и вкрадчиво прошептал:

– А когда ещё этим заниматься? После смерти, что ли?

– Знаешь, а ты ещё более странный, чем я думала.

– Кто бы говорил, – усмехнулся Дэнди, выровнял моё тело, потянув на себя, вернулся к тележке и, насвистывая какой-то ненавязчивый мотивчик, продолжил шествие между рядами.

У дома мы были не раньше чем через часа полтора и это учитывая то, что круглосуточный супермаркет находится в шаговой доступности. Четыре пакета! Четыре пакета с продуктами, два из которых тащила я, были загружены в лифт и вместе с нами поднимались на четвёртый этаж. И за эти невыносимо долгие полтора часа Ридж больше и словом не обмолвился по поводу кошмара, в который превратилась моя жизнь, поэтому я уже трижды успела пожалеть, что поделись своими проблемами с этим парнем. Ему не просто всё равно… он будто вообще меня не слышал!

Первой вырвавшись из лифта, бросила пакеты у порога его двери и направилась к своей квартире, желая поскорее избавить себя от этого сомнительного общества.

– Ты куда, Барби?

– Я Джес! Джес, а не Барби! – Ну вот и сорвалась. Мои мне поздравления.

– Как скажешь, – дёрнул плечами Ридж и, подхватив все четыре пакета, направился в мою сторону. – Спасибо, что пригласила, я с удовольствием загляну к тебе в гости.

Кислая мина исказила моё лицо, но у меня совершенно не осталось сил на споры, так что, отворив дверь, бросила ключи на столик и направилась прямиком в душ.

– Ничего не трогать! – крикнула, не оборачиваясь. – В спальную не заходить!

– Я уже был там, Джесмин, не думаю, что смогу найти что-то новенькое.

Джесмин…

Он впервые назвал меня по имени просто потому, что я попросила избавить меня от этой идиотской клички «Барби»? А этот парень не так уж и безнадёжен.

Ледяные струи воды обожгли кожу, и я принудила себя стоять под ними максимально долго, до боли сжимая зубы, дыша глубоко, наплевав даже на то, что подобное может закончиться простудой. Мне нужно взбодриться – вот что главное! И мне необходим кофе, аромат которого почувствовала, едва переступив порог ванной комнаты.

Дэнди хозяйничал на кухне… готовя завтрак?

– Я же сказала…

– … ничего не трогать, – подхватил Ридж, разбивая о край сковородки одно яйцо за другим. – Но продукты мои, всего-то посуду позаимствовал.

– А почему не мог позаимствовать посуду у себя же в своей же квартире? – привалившись плечом к стене, наблюдала, как этот Ридж Дэнди царствует на моей кухне.

– Садись, – кивнул на стул и поставил передо мной большую кружку бодрящего напитка.

Глядела на Дэнди с недоверием:

– А что собственно происходит? Кто-то объявил перемирие?

– А кто-то начинал войну? – Ридж ловко перекинул яичницу-глазунью на одну из моих любимых квадратных тарелок с изображениями героев японской анимации, добавил пару ломтиков бекона и поставил передо мной. Проделал те же манипуляции с порцией для себя и опустился на противоположный стул.

– Ешь.

– Вчера ты обливал меня помоями, а сегодня мы завтракаем на моей кухне, как добрые друзья? Сейчас расплачусь от счастья.

– Я не дружу с девушками, которым нравлюсь. Это слишком обременительно. Однажды ты влюбишься в меня, а я разобью твоё сердце, потому что скажу, что мы никогда не сможем быть вместе. Так что оставим всё на уровне приветливых соседей.

Я фыркнула:

– Боже… откуда в тебе столько самоуверенности?

Ридж забросил в рот кусок бекона, прожевал и невинно так улыбнулся:

– А почему бы и нет?

Остаток завтрака прошёл в тишине, и я даже не подозревала насколько была голодна! Моя тарелка опустела раньше, чем тарелка Дэнди опустела хотя бы наполовину. И, как ни странно, почувствовала я себя значительно лучше.

Всё это время Ридж даже не смотрел в мою сторону; занимался поглощением пищи и будто витал в облаках.

– Так значит… в твоём этом, как ты говоришь – астральном мире, у меня есть официальная работа? – взмахнув вилкой, как дирижёр, наконец произнёс он. – Оззи для тебя абсолютно безвредна, гитары моей ты даже не видела, зато много раз слышала, как я признаюсь тебе в… этой любви?

Кивнула, пытаясь разглядеть в его глазах признаки насмешки, но её не было. Сосед был предельно серьёзен, словно…

– Ты, правда, не считаешь меня сумасшедшей?

– У тебя есть друзья?

– Только Эшли, – я нахмурилась. – Я всего два года живу в Нью-Йорке. Ну и… Трей, наверное…

– Два года довольно большой срок, чтобы успеть обзавестись друзьями, – дёрнув бровями, заметил Ридж и отправил в рот очередной кусок яичницы.

– Не все нуждаются в большом количестве друзей.

– Да но, если бы друзей у тебя было больше, вряд ли «придурок-рокер» стал бы первым, с кем ты решила поделиться своими проблемами, м?

Кружка с кофе застыла на пути ко рту и, странно, но я смутилась. Смутилась в то время, когда в принципе редко когда смущаюсь. А ещё – он прав. Возможно, если бы я была более общительной и не использовала социопатию, как оправдание каждый раз, когда Эшли пытается вывести меня в люди, сейчас Дэнди