Дэнди не мог подобрать слов. Даже у этого выскочки-рокера слова закончились, значит, дела мои совсем плохи.

– Можешь остаться, если хочешь, – не очень-то искреннее выдал он и, распухшими глазами-щелочками, я взглянула в его измученное от нехватки сна лицо.

– Мне надо ехать, – выпалила, поднимаясь с пола.

– В шесть утра?

Шесть утра?

Плевать. Хочу уйти. Хочу сбежать от самой себя неважно куда.

– Слушай, Барби, мне плохо даётся вся эта «хочешь поговорить об этом» фигня, но… – шумный вздох Риджа заполнил тишину, он свесил ноги с кровати и небрежно взъерошил пальцами волосы, – не такая уж я и сволочь. И если тебе – ну мало ли такое случится, – вдруг понадобится человек абсолютно незаинтересованный в твоей жизни, как и в её составляющих, я готов тебя выслушать. Серьёзно.

Странно, но его слова заставили задуматься: «А ведь в чём-то он прав». Только тот, кому нет дела до меня и до моего сумасшествия способен отнестись к тому, что услышит наиболее спокойно. Не с пониманием, не с сочувствием – просто спокойно, возможно безразлично. И я даже готова принять этот акт милосердия прекрасно осознавая, что этому парню напротив по всей вероятности меня просто в какой-то степени жаль.

НО Я ПРОСТО НЕ МОГУ И ДАЛЬШЕ НОСИТЬ ВСЁ ЭТО В СЕБЕ!

И я рассказала. Без чувств, без эмоций, без слёз.

Рассказала так, будто на днях прочитала неинтересную книгу и написала на неё такую же малоинтересную рецензию. Начиная с того момента, когда уснула в такси, по пути к дому Эшли и заканчивая первой встречей с собственной матерью. Хотя нет, кое-что всё же намеренно упустила: не думаю, что Риджу будет приятно знать какое количество раз его губы успели коснуться моих. Ни ему, ни мне от обсуждений этой детали легче не станет.

Закончив, опустилась в стул напротив стола с ноутбуком и, глядя на свои руки, принялась раскручивать сидение, отталкиваясь ногами от пола.

Я ждала реакции соседа больше, чем могла себе признаться в этом. И я была на сто процентов уверена, что уже спустя минуту мы с Дэнди попрощаемся, возможно пожмём друг другу руки, и он заставит меня поклясться, что отныне моя нога больше никогда в жизни не переступит порог его квартиры. Уже даже насчёт психиатрической лечебницы задумалась. Интересно, чем там кормят? И будут ли ставить уколы, потому что я терпеть их не могу. Кто вообще любит уколы?.. Но к моему неописуемому удивлению, спустя несколько долгих минут размышлений этот странный парень Ридж Дэнди выдал вот что:

– Так ты из-за этого ревела?

Мой рот так и застыл в приоткрытом положении. Ридж не смотрел на меня; качая головой и едва заметно улыбаясь, поднялся на ноги, некоторое время с задумчивым видом изучал стену, а затем шагнул ко мне.

– Это, – его указательный палец коснулся моей шеи и я вздрогнула. – Оттуда?

Кивнула… вроде бы.

– И ты… ты даже не хочешь спросить, как часто я ударялась головой? – слова прозвучали настолько жалостливо, что даже стыдно стало. – Ты мне веришь?

– Нет, конечно, – фыркнул Дэнди и шагнул обратно к кровати. – Какой там номер у психбольнички?.. Да шучу-шучу, спокойно! Сядь. – Он жестом велел мне опуститься обратно на стул, а сам распахнул шторы, впустив в комнату яркий солнечный свет от которого тут же захотелось зажмуриться, открыл балконную дверь и вдохнул полной грудью.

А я по-прежнему ждала реакции, потому что на данный момент не понимала ничего, кроме одного: неважно поверил мне Дэнди, или нет – мне однозначно стало легче. Хотя бы на какое-то время.

И всё-таки странный он парень. Вышел на балкон, поднял лицо к небу и стоит себе жизни радуется… Возможно даже глаза закрыл.

– Эй, ты ведь не шокирован моим рассказом настолько, что собрался прыгать? – осторожно позвала я, с несвойственной мне заторможенностью наблюдая, как солнечные лучи искрятся в его карамельного оттенка волосах. Ридж что-то сказал, а я была настолько увлечена этим процессом, что даже не расслышала.

– Кофе, говорю, закончился. – Даже понять не успела, когда он оказался в непосредственной близости от меня и наклонился к самому уху: – Ты выпила последний.

Уже через десять минут мы шагали по улице в направлении ближайшего супермаркета, и я совершенно не понимала, как вообще на это согласилась и почему семеню вслед за этим парнем в такую-то рань!

– С кудряшками ты мне нравишься больше, – хмыкнул на моё ворчание по поводу «взрыва» на голове Ридж.

– О, потрясно… я всё-таки тебе нравлюсь, – натянув капюшон как можно глубже, озиралась по сторонам и вспоминала слова Эшли о том, что Нью-Йорк – город из разряда тех, которые никогда не спят: тротуары заполнены спешащими по делам людьми, кто-то выгуливает собак, кто-то совершает утреннюю пробежку, а кто-то только-только возвращается домой и выглядит ни чуть не лучше, чем я.

– Нравишься? Ты? Мне? – обернувшись, Ридж адресовал мне насмешливую ухмылку. – Забыла, что больше не спишь?

К моему удивлению в супермаркете Дэнди вооружился большой тележкой на колёсиках, сославшись на то, что после вечеринки ему нужно пополнить запасы продуктов и, велев мне поменьше ворчать и не отставая шагать следом, направился опустошать полки магазина.

– А мы не могли купить кофе в Старбаксе, например? – мне всё ещё было некомфортно, и я всё ещё не понимала, что за игру ведёт мой сосед.

– Растворимый или молотый? – Дэнди продемонстрировал мне две разных упаковки кофе и, так и не дождавшись моего ответа, забросил в корзину обе.

Я решила это не комментировать, просто послушно шагала по стопам соседа, пялилась себе под ноги и мечтала поскорее оказаться дома, чтобы принять бодрящий душ. Затем выпить кофе, и снова принять бодрящий душ, затем снова кофе и… Я безнадёжна.

– Так значит, твоя лучшая подруга тебя ненавидит? – вдруг произнёс Дэнди.

– Эшли меня не ненавидит!

– В этой реальности.

Меня передёрнуло. Потому что думать о некой другой реальности – это одно, но слышать об этом от кого-то ещё…

– Не пойму, ты сейчас издеваешься надо мной? – с презрением в голосе выпалила. И совершенно не ожидала, что Дэнди вдруг резко остановится и круто развернётся, а я на полном ходу врежусь ему в грудь.

Обхватил за плечи, наклонился и, с удивительной серьёзностью во взгляде, посмотрел мне в глаза:

– Как думаешь, Барби, я пошёл бы с тобой за кофе в семь утра, учитывая то, что за сегодняшнюю ночь не спал ни минуты, если бы решил, что ты законченный шизофреник с воспалённой фантазией и очевидным помешательством на парне из соседней квартиры?

– Что? Но я не… Я…

– А даже если и