связь. Послать весть во все королевства. Чтобы каждый истинный дракон об этом узнал. Тогда ее точно оставят в покое, не будут преследовать. Аня будет в безопасности, как я и обещал.

«Я сделаю это завтра», — говорю я себе, — «завтра я верну Аню домой».

Я прикасаюсь ладонями к створкам врат и отпускаю на волю свою силу. Она просачивается сквозь дерево и теснит темноту, что напирает по ту сторону врат. Сила утекает, как вода сквозь песок. Мне кажется, что прошла уйма времени, прежде чем тьма отступила и я смог оторвать онемевшие пальцы от створок.

Пошатнулся, нетвердо стоя на ногах. Накатила слабость и головокружение. Я оперся рукой о каменную холодную стену. Застыл, переводя дух. Когда голова немного прояснилась, и я смог, не шатаясь, сделать несколько шагов, то медленно побрел в свои покои. Ничего, полежу пару часов, попрошу Вирджела приготовить укрепляющий настой. Проведу вечер с Аней. Последний вечер.

Я немного не добрел до своих покоев. Распахнулась дверь напротив моей и из своей комнаты выпорхнула Аня.

— Рэй, — защебетала она, чуть не налетев на меня, — меня Вирджел такому научил! Хочешь посмотреть? Это будет эксперимент, и если он пройдет удачно, то это будет настоящее чудо.

— Что за эксперимент? — спросил я, стараясь придать своему лицу беззаботное выражение.

— Надо спуститься в оранжерею. Ну что, ты со мной? Или ты сейчас занят?

— С тобой, — я улыбнулся. Так приятно было вглядываться в ее раскрасневшееся от воодушевления личико. Видеть дружелюбие и теплоту в ее глазах.

— Тогда пойдем прямо сейчас. Вирджет уже ждет в оранжерее.

Аня легко зашагала вперед, оглядываясь на меня, а я приложил все усилия, чтобы не сильно отставать.

— Плетешься, как старый дед, — дразнила меня Аня и убегала вперед. Мне невольно приходилось ускорять шаг и сдерживать рвущееся из груди тяжелое дыхание. Постарался незаметно смахнуть испарину со лба. Драконы сильные и выносливые, — твердил я себе заученную с детства истину, — не кто не должен и подумать, что я могу быть слабым. Особенно Аня. Поэтому упорно шел и улыбался, расправив тяжелые плечи.

— С тобой все хорошо? — все же спрашивает меня Аня, когда мы уже почти добрели до оранжереи. Вглядывается обеспокоенным взглядом в мое лицо.

— Все прекрасно, — отрезаю я. Возможно слишком резко, потому что Аня сразу отворачивается, поджимает губы, а я пытаюсь подобрать слова, чтобы сгладить резкость брошенной фразы. Не успеваю.

Аня без промедления распахивает двери в оранжерею.

— Вирджел, я готова, — ее слишком радостный голос больно бьет мне по нервам.

Эти двое слишком близко стоят рядом друг с другом, что-то бурно обсуждая.

— Что вы задумали? — спрашиваю я, остановившись в шаге от перешептывающейся парочки. Скрестил руки на груди и старательно делаю вид, что их близкое общение меня нисколько не волнует.

— Мы вычитали это в одной древней книге. Сейчас хотим попробовать.

Аня приблизилась к краю тропинки, присела на корточки и распростерла вытянутую руку над поверхностью земли, покрытой молодой зеленой травкой.

— Примерно в этом месте, по словам садовника, спят семена удивительной красоты цветка. Он распускается только ранней весной. Я хочу попробовать пробудить его, — возбужденно проговорила Аня, поглядывая снизу-вверх на нас с Врджелом.

Я скептически посмотрел на лекаря, но тот, поймав мой взгляд, только пожал плечами.

Аня плавными круговыми движениями руками водила по земле, что-то слегка напевая себе под нос. Это завораживало, и я неотрывно следил за ее действиями.

Я заметил, что под ее ладонями вытягивалась и делалась гуще трава, и вскоре, раздвигая зеленый покров показался мощный стебель. Он вытягивался ввысь, поощряемый манипуляциями Аниных рук. Его рост остановился, а верхушка сплелась в тугой бутон. Аня запела чуть громче, и бутон под ее пальцами раскрылся, выпуская на свет бессчётное количество бархатных лепестков.

Аня распрямилась и с гордостью посмотрела на нас.

— Я даже не ожидал, — изумленно проговорил Вирджел, — боялся, что не сработает. Эта магия почти забыта и нет достаточно сильных магов, чтобы воскресить знания.

— А у меня получилась, — Аня хлопнула в ладоши, — а ведь в этой книге еще много что можно изучить…

— У вас есть колдовская книга? — я нахмурился.

— Там нет запретной магии, — поспешно ответил Вирджел, — бытовая, для поддержания хозяйства.

— Рей, в ней много всего полезного. Я, может быть, белье научусь гладить взмахом руки, а это знаешь, как важно, — Аня посмотрела на меня, закусив губу…

— Ладно, — я дернул подбородком, — можете еще немного почитать. И вот что еще я хочу сказать…

Я на мгновение замолк, собираясь с духом,

— Аня, я тебя отпускаю. Завтра ты сможешь вернуться домой.

— Ты заберешь себе всю мою магию? — голос девушки дрогнул.

Я невольно моргнул, не сразу нашелся с ответом. Ответить утвердительно после такого волшебства выглядело совсем кощунственно.

— Завтра. Возьму немного, — выдохнул я. Отвел глаза от напряженного Аниного лица, — все, идите, изучайте дальше свою магию.

— Спасибо, — пропела Аня и выбежала из оранжереи.

Ко мне подошел Вирджел. Взял за руку, щупая пульс, пристально посмотрел в глаза:

— Ходил к вратам? Тьма за ними сгущается. Без нее ты не выдержишь долго…

— Со мной ей слишком опасно. Все было зря. У нас нет будущего, да и я ей не нужен, — я горько усмехнулся, — проведи с ней этот день. Ане с тобой лучше. Я немного отдохну и выйду к ужину.

Вирджел чуть заметно кивнул и произнес, прежде чем выйти вслед за Аней:

— Я распоряжусь, чтобы принесли настой.

Добравшись до своих покоев, я обессилено сел на кровать. Я только отдохну, прилягу на пару часов, не больше. Я хочу провести последний вечер с Аней. Просто приятный вечер. Вкусный ужин, Хорошие воспоминания для нас обоих. Для меня это важно.

Молчаливый слуга с поклоном подает мне стакан с укрепляющим настоем. Я выпиваю все без остатка. Ложусь на кровать и закрываю глаза.

13. Аня

Завтра я вернусь домой. Так неожиданно и ожидаемо одновременно. Вот и подходит к концу моя сказка. Даже немного грустно от этого. Если бы все было проще — никаких кровожадных драконов и загадочных темных магов. Никакого противостояния между ними. И если бы любовь была настоящей. Так, чтобы до трепета в сердце, мурашек по коже и бабочек в животе. Смогла бы тогда я остаться?

Я задумчиво постучала пальцами по подлокотнику кресла, рассеянно заглядывая в книгу, что демонстрирует мне Вирджел. Листы у книги ветхие, обтрепанные по краям. Текст написан черными чернилами, размашистым подчерком. Буквы витые, тянутся друг за другом в ровную строчку. Прочитать я не могу, но каким-то непостижимым образом улавливаю смысл начертанного.