слишком густой и едкий: он не различает силуэта Миледи.

Должно быть, ее поглотили полыхающие обломки… Но как быть уверенным? Он снова наклоняется. Он хочет видеть, как она горит. Убедиться, что на этот раз она действительно мертва.

Внезапно кто-то хватает д’Артаньяна и тянет его назад. Это его друзья – Атос и Арамис, такие же упрямые и безрассудные, как и он: они выломали дверь, чтобы спасти своего товарища.

У д’Артаньяна больше нет сил сражаться: он позволяет волочить себя по остаткам лестницы сквозь пламя во двор.

Чудесным образом друзья выходят из постройки целыми и невредимыми. Та превратилась в гигантский костер, языки которого соперничают с самыми высокими башнями замка.

Д’Артаньяна, отравленного ядовитым дымом, кладут на спину. Друзья зовут его. Молодой гасконец, не в силах ответить, лишь моргает. Он смотрит на движущийся перед ним пейзаж, место всех его неоправданных ожиданий и обманутых надежд.

В отличие от мушкетеров, сумевших пережить ад, Миледи де Уинтер не появилась под английским небом.

Догорающая постройка все больше напоминает гигантскую головешку. Никто не вышел бы живым из этой печи.

Никто… кроме дьявола.

Глава XVIII

Взятие Ля-Рошели теперь лишь воспоминание. Главные герои королевской победы сейчас собрались в Лувре у Людовика XIII.

Однако время не для празднования: речь идет о суде над людьми, которые хотели подорвать власть короля. Торжественность мгновения соизмерима со значимостью главных героев собрания: помимо Людовика XIII, здесь присутствуют королева Анна Австрийская, Гастон Орлеанский и кардинал Ришелье.

Напротив них стоит господин де Тревиль, обвиняемый в предательстве. Спектакль шокирует мушкетеров, пришедших сюда в большом количестве, ведь отвага и самоотречение де Тревиля известны всем. В первом ряду Ганнибал и Портос, стиснув зубы, смотрят на своего начальника.

Судья с важным видом встает и обращается к арестованному:

– Капитан де Тревиль, вам вменяют в вину преступление, в результате которого более высокопоставленные люди, чем вы, потеряли жизнь.

– Кто именно, сударь? – отвечает ему Тревиль невозмутимо.

– Вы не знаете, что вы сделали? – судья почти задыхается.

– Я был арестован по приказу, который мне отказались разъяснить.

После мимолетного замешательства судья берет себя в руки и заявляет:

– Так вот, сударь, вас обвиняют в переписке с врагами королевства. Вас обвиняют в разглашении государственных секретов. Вас обвиняют в освобождении шпионов. Вас обвиняют в предательстве!

– И кто же меня обвиняет? Если только это не ваше воображение? – резко отвечает Тревиль.

Реплика вызывает гул шепота и приглушенные возгласы восхищения. А вот Гастон Орлеанский не разделяет всеобщего восторга. Он сжимает кулаки и кричит:

– Я! Я вас обвиняю!

Брат короля поднимается. Он раскраснелся от ярости и оживленно жестикулирует:

– Я не выдумал ваших солдат, – чеканит он. – Я их видел, как…

Гастон на заканчивает фразы. В это мгновение двери чрезвычайного совета распахиваются, в проеме появляется группа нежданных посетителей. Все головы поворачиваются к Арамису, Атосу и д’Артаньяну, сопровождаемым королевским офицером. Лицо Портоса сияет: его друзья вернулись!

Гастон, напротив, разгневан. Его не только осмелились прервать… его прервали предатели.

– Стража! – бурлит он негодованием. – Схватить их! Пусть их судят всех вместе!

Королевский офицер откашливается и, показывая важную улику, заявляет:

– Эти господа обнаружили карт-бланш.

Зал вздрагивает. Гастон, неотрывно глядя на вошедших, не дает себя впечатлить. Он тут же спрашивает:

– Неужели? И за чьей подписью? Короля?

Арамис смотрит на него с хитрой улыбкой:

– Нет, сударь, его светлости.

Внимание зала приковано теперь к кардиналу. В это время взгляд Людовика XIII переходит от его знаменитого министра к вошедшим.

– Мушкетер, принесите мне этот документ, – приказывает он.

Видя всеобщее смятение, судья говорит:

– Успокойтесь, пожалуйста. Напоминаю, что никто не может воспротивиться желанию короля. Если этот карт-бланш подлинный, мы выслушаем свидетелей.

Арамис наслаждается своим маленьким выступлением. Он торжественно идет к королю и протягивает ему письмо. Тот берет его и читает в благоговейном молчании зала. Прочитав, он поднимает голову и поворачивается к кардиналу Ришелье:

– Это действительно ваш почерк, – подтверждает он.

Зал замер. Арамис берет слово. И, пристально глядя на Людовика XIII, говорит своим самым чистым и громким голосом:

– Ваше Высочество… Попытка переворота открыла нам глаза на существование заговора на самом высоком государственном уровне. Вы знаете солдатскую пословицу: друзья узнаются издалека, а враги вблизи. Нам потребовалось внедриться в протестантский лагерь, чтобы вскрыть заговор. И, чтобы разоблачить предателей, иногда нужно сойти за них.

Легкая улыбка играет на губах красавца мушкетера, в то время как он наблюдает за реакцией зала на его заявление. Никто не умеет выходить победителем лучше него. Тогда он продолжает с дерзким видом, вглядываясь в лица присутствующих:

– Конечно, это было рискованно. Но застенчивый и влюбленный солдат никогда не бывает счастлив. Успех в любви – это цена храбрости.

Эта бравада окончательно завоевывает сердца слушателей. Однако Людовик XIII не дает увлечь себя красивыми фразами:

– Покороче, мушкетер, – говорит он.

Наконец получив возможность открыть тайну, самый хитроумный из мушкетеров объявляет:

– Капитан де Тревиль и кардинал Ришелье владеют зашифрованными письмами, найденными при заговорщиках.

Он поворачивается к Атосу, который протягивает ему священную книгу, переданную Бенжаменом де ля Фером.

– Благодаря этой Библии мы расшифруем их.

Арамис направляется к Ришелье. Точным и просчитанным движением он открывает Библию в том месте, где находится закладка. Множество глаз видят тайный код, составленный из перемешанных букв и цифр. Мушкетер поворачивается к Тревилю и произносит:

– Капитан, теперь вы сможете уступить место более высокопоставленной особе.

Арамис заносчиво вскидывает голову и смотрит Гастону Орлеанскому прямо в глаза.

Потрясенный король медленно поворачивает голову в сторону брата. Тот, застыв, не знает, что ответить. В эту минуту знать, судьи и мушкетеры следят за движением Людовика XIII.

Гастон Орлеанский смущен. Небольшие промахи де Тревиля забыты: предатель Короны публично разоблачен. Он сглатывает.

Для Гастона голгофа только начинается.

Некоторое время спустя капитан де Тревиль, оправданный и отпущенный восвояси, возвращается к своим обязанностям в особняке мушкетеров под радостные возгласы его солдат. Они толпятся вокруг, приветствуя его. Ганнибал, Портос и все те, кто не переставал поддерживать капитана, похлопывают его по спине, по плечу, поздравляют. Тревиль взволнован такой преданностью, всеобщим неподдельным восторгом. Но все же ему с трудом удается скрыть свою усталость. Он говорит:

– У государственного разума иногда свои разумные доводы, которыми мой разум не обладает. Я слишком стар для них.

– У вас больше разума, чем у всего войска, – льстит ему верный Атос.

– Мое звание теперь переходит к тебе, – объявляет ему Тревиль.

Судебное слушание вымотало его: теперь пора на покой. А лучшего преемника, чем Атос, не найти. К сожалению, тот отклоняет предложение:

– Я не могу это принять, – признается он смущенно. – Я уже дал обещание, которое должен сдержать.

Седовласый мушкетер думает о своем сыне. Он поклялся ему вернуться домой, как только закончится осада Ля-Рошели, и проводить с ним больше времени. Это обещание для мушкетера превыше всего.

Тревиль разочарован, но он не возражает Атосу. Может быть, со временем тот передумает. Капитан разворачивается и уходит на празднования. Ведь настал час для ликования.