Вот и моему визиту она скорее не испугалась, а просто удивилась. Я пояснила причину нашего визита, мол, очень бы хотела побеседовать с управляющим, который был назначен моим дорогим родителем и хозяйствовал в Нейтоне всё это время.

— Так, уехал он! — удивилась Ганка — Третьего дня и уехал. Письмо какое-то получил и сразу засобирался. Велел ему собрать узелок с едой в дорогу да вещи сложить.

Я задумчиво переглянулась с Ричардом. Если честно, то нечто подобное я и ожидала услышать. Более того, я даже понимала, что было в том письме — сообщение о том, что ожидается мой приезд в качестве хозяйки поместья.

— Вот как? А что ещё, кроме вещей и продуктов, он с собой забрал? — уточнила я, внимательно смотря на крестьянку.

— Так ничего… — задумалась она — кошель у него был, так там больше двух гольденов-то и не водилось-то никогда.

— А почему же управляющий не захотел жить в господской доме, предпочитая снимать угол у вас? — спросила я, осматриваясь в той комнате, которую и занимал беглец.

Крестьянка равнодушно пожала плечами и сказала, что никогда не задумывалась об этом… быть может, потому, что жить в большом доме было не совсем удобно, ведь на ночь там никто и не оставался?

— Так и есть! — вставил свои пять копеек наш провожатый — Раньше ещё, когда кухарка дома обреталась, да и поломойка своя была. Но убиралась только на первом этаже. Выше-то всё равно никто не поднимался, так и то пусто было. Но господин Лукас никогда и не соглашался в доме жить. Видать, не привыкший он был.

Я кивнула — такое тоже могло бы быть. А сейчас у меня был неплохой шанс посмотреть оставшиеся после него документы. О чём и сказала приветливой хозяюшке. Та понятливо кивнула, слегка присела и вышла из комнаты.

А я прошла к маленькому столику в углу, отодвинула стул и уселась, без стеснения выдвигая ящики стола. Суд по всему, копаться в чужой корреспонденции входит у меня в привычку.

— Вот уж не знаю, какой господин Лукас был управляющий, но вот письма он хранил очень бережно — задумчиво бормотала я, читая чужие письма.

А вот и письмо, которое прислал мой папенька. Я с усмешкой прочла пару строк, в которых сухо говорилось о том, что настоящая хозяйка Нейтона скоро прибудет для того, чтобы принять наследство. Это при том, что управляющему Лукасу было отлично известно положение дел в поместье. Да уж, после такого известия не только сбежишь с одним узелком…

Вообще, бывший управляющий был большим аккуратистом, всё у него было разложено «по полочкам». В большой тетради были записаны все расчёты, которые вёл управляющий. И с крестьянами, и с папенькой. И по всему выходило, что весь доход, который имело поместье, отправлялся в Домерсет. То есть, денег, которые потратил папаня из моего наследства, показалось ему недостаточным, и он ещё тянул из Нейтона? Хотя… чего тут думать?

Я громко, с наслаждением выругалась, не стесняясь присутствия Ричарда, который при этом даже не повёл ухом. А стоило бы. Ведь эти выражения были почерпнуты из лексикона Ральфа, и я очень подозревала, что благовоспитанная леди их знать просто не может.

Быть может, это и так, только после того, как я выплеснула эмоции, мне немного полегчало, кровавая пелена с глаз упала, и я снова смогла размышлять здраво. Как я уже поняла, то папенька, до того, как мне передал имущество, считался моим законным представителем и имел право управлять имуществом дочери по своему усмотрению.

А теперь вот мне приходится справляться с последствиями его… управления. Я вздохнула и продолжала изучать бухгалтерию, которую вёл управляющий. Так, судя по всему, крестьяне в этом году натуральный налог ещё не платили. Как он тут называется, я не уверена, но понимаю, что платят его только в конце сбора урожая.

Раз уж собственных посадок у нас нет, будем считать, что хотя бы голодная смерть в ближайшее время нам не грозит.

Я резко поднялась и заявила Ричарду, подпирающему стену, что я увидела всё, что хотела, а теперь мы можем ехать. И, прихватив гроссбух, важно выплыла из комнаты. Оказалось, что кроме самой хозяйки, возле большой каменной печи отирался здоровый мужик с окладистой бородой, который тут же снял шапку и представился местным старостой, Ларкином.

Я кивнула и попросила завтра с утра прибыть в дом для того, чтобы сравнить и посчитать, сколько я имею права получить в этом году в качестве налога. Староста обещался быть непременно, и я невольно выдохнула — ни слова о том, что они всё уже давно заплатили, не прозвучало.

Я криво улыбнулась, когда выходило из дома. Пожалуй, стоит перестать подходить ко всему с нашей национальной привычкой к недоверию и опасению, будто тебя непременно обманут, если только смогут. Затем мой взгляд упал на виднеющийся на пригорке большой и мрачный дом.

«Да нет, пока не стоит менять свою ментальность!» — решила я, карабкаясь за Злую Буку.

Лошадь неприязненно косилась на меня, но скинуть не решилась. Оно и правильно — я сейчас была не в том настроении, чтобы «бодаться» ещё и с лошадью. Ричард тоже молчал, предпочитая не высказываться, раз его мнением не интересуются. Я очень хотела сказать, что это не оттого, что оно меня не интересует, а потому, что мне не хочется нагружать его чужими проблемами.

Наконец, наше путешествие подошло к концу. За ужином я жевала, сама до конца не понимая, что это было, а после отправилась спать, чувствуя себя крайне разбитой. Разумеется, нянюшка снова ворчала, мол, леди невместно и всё в таком духе, только я не обращала на это внимания.

Пока нас не было, Оливия отмыла ту комнату, которую она выбрала мне в качестве моей спальни, и сегодня я ночевала на настоящей кровати, а не на маленьком диванчике. Я была настолько вымотана, что даже не обратила внимания ни на выцветшие шёлковые обои, когда-то бывшие нежно-голубыми, ни на красивое потемневшее зеркало в массивной раме. Скорее всего, Нейтон когда-то был очень красивым домом…

На следующее утро у меня уже был готов если не план, то хотя бы кое-какой набросок действий на ближайшее время. Как я вчера поняла после изучения того гроссбуха, который достался мне от господина управляющего, папенька земли продать не сумел. Или не захотел. Или же просто не смог, поскольку на такое откровенное беззаконие даже поверенный семьи Деймор уже не смог бы закрыть глаза? Не