Джейми спросил, как моя нога. Я поныла, но не стала грузить его: что извела на свою рану целый флакон жгучего антисептика, что было больно до слез. Сам он бодрился, и в его тоне явственно сквозило: «Ну как можно всерьез сердиться на дуру-блондинку, даже если она едва тебя не придавила?» Короче, в ответ на мое: «А как ваша спина?» он быстро перевел разговор на какую-то ерунду.

Так и тянуло ввернуть, что и сам он был дурак дураком с этим своим фикусом в обнимку, не выпускал его, будто боялся, что тот сбежит к какой-нибудь развесистой пальме. Но я мудро удержалась. Хрупкое мужское самолюбие лучше не задевать, очень болезненно они реагируют на подколы. А его небрежный тон… На самом деле пофигистское отношение к моему наезду успокоило. Даже если парню не понравится свидание, в полицию он точно меня не сдаст.

Должна сказать, что паб «Ячменный колос» находится за городом. Обычно меня приглашают в городские кофейни и пабы (там пригласившему проще сбежать под каким-то предлогом, если все пойдет не так, как он рассчитывал). Разве плохо для разнообразия попить винца в живописном загородном местечке?

Ну а если Джейми мечтает закопать мой труп в чистом поле и на самом деле он серийный убийца? Значит — судьба: сельское злачное место манило меня неодолимо.

Некоторые распоряжения я все-таки отдала. Чарли позвонит мне в половине десятого и, если я не отзовусь, сообщит полиции. Джейми, по-моему, был счастлив, когда уже можно было попрощаться. Наверное, все же от смущения, а не от скуки. Нажав на кнопку отбоя, я невольно улыбнулась.

Теперь предстояло подобрать правильную одежду, чтобы скрыть огромную болячку на правом колене…

Буколическую атмосферу предстоящего свидания несколько подпортило название паба: кто-то пририсовал к слову «колос» несколько загогулин. Получился «Ячменный фалос». Хоть и с одним «л», но разночтений никаких. М-да. Не английский паб, а бордель на Диком Западе. Я расстроился — тупизм какой. Впрочем, расстроился не особо. Вечер был теплый, одет я был с ненавязчивым шиком и ждал ту, которая сможет оценить мою стильную небрежность. А фаллические колосья — это так, ерунда.

Я принял целую горсть обезболивающих таблеток, так как моя спина за неделю не прошла. Двигался, как неисправный робот, но ближе к вечеру таблетки наконец приглушили боль.

Пришел я на полчаса раньше и решил для храбрости пропустить пинту.

Потягивая пиво, вспомнил, что женщины имеют привычку опаздывать. Как же я не люблю эти глупые игры, эти проверки на прочность! Она испытывает твое терпение, заодно определяя степень влюбленности. Если ты готов ждать, значит, все более-менее серьезно. Мне пришлось просидеть почти час. И вот она вошла, в голубых джинсах и открытом топике, кокетливо, но не вызывающе облегавшем груди. Я моментально забыл про ноющую спину. Чувствовалось, что она долго возилась с прической и долго красилась, потому что выглядела замечательно.

Замечательно выглядела? Не то слово! Она была прекрасна.

Гармонию нарушала легкая хромота.

Представьте, что вы смотрите на «Феррари», у которого проколота шина. Ну и что? Я и сам не мог даже голову повернуть, больно было очень (хоть я старался это скрыть). Мне ли к чему-то придираться?

— Привет, Лора! — бодро крикнул я.

А потом… потом мой мозг переклинило. Весь день работал нормально, а в самый ответственный момент решил устроить мне подлянку и начал выдавать опасные идеи.

«Почему бы тебе не поцеловать ее в щечку?» — вкрадчиво поинтересовался он, совершенно не заботясь о последствиях поцелуя.

«Не могу! — противился я. — Для первого свидания слишком назойливо».

«Не будь размазней!» — науськивал внутренний голос (голос мозга, но не разума).

Лора шла к столику, а я замер, не зная, как быть. Целовать в щечку или нет? Понравится ей это? Или рассердит? И вообще, у них тут, наверное, строго, никаких поцелуев. И «фаллос» на месте «колоса» не просто тупая шутка, копай глубже, это протест селян против нынешнего разгула вседозволенности…

Хочу домой, к чипсам и телевизору!

И все-таки устоял, не поддался на провокацию, сдержанно пожал Лоре руку.

— Что вам заказать? — спросил я.

Только не говори «пивка». Не говори мне про пинту легкого пива, прошу. Не надо пивка.

— Бокал белого. Пино Гриджио, если у них есть.

Ну слава богу!

Пока я заказывал, бармен, по-моему, про себя усмехался, уловив в моем голосе нервозность первого свидания. Подобные мини-драмы он, полагаю, наблюдал из вечера в вечер.

Бармен отошел, а до появления бокалов надо было о чем-то говорить. Отвратительный момент. О чем можно говорить с практически незнакомым человеком? О том, что почти все современные фильмы рассчитаны на зомби? А вдруг Лора так не считает и подумает, что я откровенный и безнадежный дебил? Тему надо выбирать осторожно.

Вот самые нейтральные: погода, новости, еще немного о погоде, вчерашние телепередачи. Затем, возможно, удастся снова вырулить на погоду. Какая унылая банальщина, и сам я буду выглядеть занудой, не способным сказать что-то стоящее. К черту осторожность, будь что будет…

— Ну а теперь давайте мило беседовать, — я улыбнулся, — что еще нам остается?

Это был опасный финт. Оценит ли она мою оч-ч-чень тонкую шутку? Или не поймет, о чем это я. Несу какую-то неприличную чушь.

Ура! Она поняла! Она расхохоталась!

Тайный насмешник бармен принес выпивку, я отдал ему деньги. Взяв бокал с вином, решил сам поднести его Лоре, резко повернулся, и словно бы некто вонзил мне кол под лопатку. Некто вроде киномонстра по кличке Невероятный Халк.

Нет, нельзя, чтобы она догадалась! Держись!

Хотелось завыть и потереть плечо, но я превозмог себя. Надеюсь, Лора не заметила моих титанических усилий.

Свое пиво я поднял очень осторожно и предложил пересесть куда-нибудь за тихий столик, там были стулья с высокими спинками, как раз для моей увечной спины.

Тем не менее, повторю, эти два часа были чудесными. Хотя сидеть мне пришлось неестественно прямо. А Лора несколько раз отлучалась в туалет, что было странно: она выпила только небольшой бокал вина и немного диетической колы.

Я заметил, что перед тем как удалиться, Лора начинала покачивать левой ножкой и досадливо хмурить брови, что-то ее явно удручало. Но такие мелочи, как слабый мочевой пузырь или даже зависимость от кокаина, меня не смущали. Она была бесподобна, просто прелесть.

Только в одиннадцать я, спохватившись, что поздно, пролепетал: «Спасибо за чудный вечер» и предложил завтра же его продолжить, в половине седьмого.

Она согласилась. А ведь ей с утра пораньше тащиться в свой магазин, надо держать руку на пульсе. Оказывается, это очень нервная работа — завоевывать сердца шоколадных гурманов.