где родительские розги не свистят над задницами провинившихся чад, казался Матвею сколь несбыточным, столь и разнеженным, и даже аморальным. Он искренне считал, что есть вещи, которые вбивать нужно, и делать это как можно раньше. Иногда он пытался представить себе общество, где родительское благословение ремнем было вне закона. Получалось плохо! Оно представлялось юноше аморфным миром размытых моральных границ…

Психика человека может вытерпеть многое, но рано или поздно напряжение достигнет критической точки. Как только юноша почувствовал, что вот-вот взорвется, то тут же решил приспустить клапан. Первым делом он отправился… на массаж! И горе тому, кто не изведал этого чуда! Нет, речь не о голых девицах, а об истинных знатоках человеческого тела, способных заставить и самого сильного мужчину кричать от боли в проминаемых мышцах, зато потом… Матвею повезло: настоящая тайская мастерица отработала на все сто, так что из салона он вылетел словно паря над землей!

Чайничек вкуснейшего зеленого чая в ближайшей к месту экзекуции кафе, и вот уже в мозгу молодого человека созревает решение отправиться на второй массаж, ассоциации с которым возникают у человека несведущего, когда тот слышит про тайский. С теми самыми девочками. Еще три мастерицы также отработали на все сто, вернув юноше часть душевного равновесия. Сытный обед из арсенала вьетнамской кухни дал сил на поиск дальнейших приключений, однако все нагромождения планов, что только принялся возводить уставший ум, растаяли вместе с тревожной трелью телефона. Номер был из того короткого списка, что Матвей не отключал никогда…

Срочно вернувшись домой, Матвей стал готовиться к прибытию гостя, который ждать себя не заставил, явившись буквально через тридцать минут после хозяина берлоги. Обсуждение заняло еще двадцать минут, оно ушло на обсуждение дел насущных, а после спонтанным решением юноша предложил мастеру внутренней работы и армейского боя спарринг без правил. Однако не успела разлететься щепками первая мебель, и даже еще не пострадало огромное напольное зеркало, сейчас сваленное грудой живописных осколков, как в квартире нарисовалась Демидова. От нескольких пуль гостя спасли реакция и скорость, а Ольгу от прилетевшей в ответ ледяной иглы – лишь баснословно дорогой амулет личного щита! К счастью, договориться удалось без лишних жертв.

Теперь же девушка и вахмистр Калашников вполне мирно беседовали, ожидая «пробуждения» таки сбросившего напряжение хозяина квартиры. До него было еще не скоро.

Глава 7

Берлога Матвея. День сорок четвертый от прибытия в столицу Российской империи

Вполне себе освоившаяся в берлоге Матвея Ольга уже сноровисто водрузила фины на три граненых стакана, столь же привычно открыв банку со сгущенкой консервным ножом, попутно слегка порвав шаблон некоему вахмистру. Ну никак у служивого в голове не укладывались образ фамилии Демидовых и ловко вскрывающая жестянку девушка, аккуратно переступающая через капли крови из брови хозяина… А может быть, и из носа?.. Или так много натекло с пораненной о ныне блестящий осколками на половину кухни стеклянный столик руки?..

– Вам побольше, Егор Степанович? – прервала размышления гостя Ольга.

– На ваш вкус, Ольга Григорьевна, – в тон ей ответил вахмистр, несмотря на некий ступор, нить повествования не потерявший. Не та у вахмистра была школа. Так что удивляться он может сколько угодно, но часть сознания всегда остается в теме. – Меня Матвей кофе не балует, так что положусь на ваше чувство меры!

Девушка лишь пожала плечами, отмеряя две одинаковые дозы для мужчин. Ориентируясь, понятно, на того, чья дозировка ей была известна. В конце концов, парень не был склонен к излишествам, а значит, его предпочтения вполне можно было счесть усредненными.

– Служите вместе? – невзначай поинтересовалась она.

Вообще-то так себе вопрос. Личный довольно-таки. Однако что еще можно переспросить, застав явного спеца армейского боя в берлоге Воронцова? Да и формулировка допускает всяческие вольности в трактовке.

Неожиданно гость отпираться не стал. Калашников лишь развел руками:

– Что поделать… – якобы удрученно возвестил он. – Преступность еще не искоренена, а значит, петербургской полиции и этому городу все так же требуется супергерой!

Ольга оценила явный намек на американские блокбастеры, которые пусть сама и терпеть не могла, но благодаря младшему племяннику все-таки сообразившая, о чем идет речь.

Из ванной, где пятнадцатью минутами раньше скрылся Матвей, донеслись грохот и невнятные матерки. Кажется, соприкосновение воды и свежих ран было не самым приятным. Одно движение рукой, и в сторону источника брани отправилось зеленоватое марево Малого Исцеления, а один из браслетов на руке девушки рассыпался серебристой пыльцой.

– Изрядно… – прокомментировал слегка удивленный вахмистр, вполне себе неплохо ориентировавшийся в ценах на гражданские целите л ьские амулеты.

У него и самого дома хранился запас. Три штуки, по количеству членов семьи. На самый крайний случай. Но ему и в голову не пришло бы тратить дорогостоящие заклинания на лечение столь незначительных травм.

Ольга же, для которой мысли гостя не стали бы откровением, лишь вздохнула про себя. Хорошо, что он не видел, как она намедни приложила напарника подобным амулетом из-за банального похмелья. Пусть и очень ярко выраженного! В конце концов, парень пил явно из необходимости. Вот уж в мотивации людей ее учили разбираться досконально. Употребление алкоголя Матвею удовольствия явно не доставляло. По крайней мере в тех количествах, что потребляют господа кавалергарды…

– Фух… – Хозяин дома не заставил себя ждать, явивши себя городу и миру в хоть и старом, но чистом и выглаженном спортивном костюме. – Прошу простить, это все, что нашел по дороге в ванную комнату.

Возражений, равно как и упреков, от гостей ожидаемо не последовало. Напротив, Матвею был вручен уже пробежавший и избавленный от фина стакан с кофе, а вахмистр даже расщедрился на хозяйское же кресло, уступив его пострадавшему во время спарринга юноше.

– Итак, – взял вступительное слово Матвей, едва сделав первый, самый вкусный глоток, – дамы и господа, все мы находимся у меня в гостях, а это значит, что и правила здесь мои. – Секунду спикер наслаждался двумя слегка удивленными взглядами, после чего закончил: – Галстуки ослабьте, господа и дамы! Ольга, булочки расслабь. Егор, давай тоже попроще. Легче будет всем.

Все-таки Воронцову вовсе не хотелось сидеть в собственном доме как на императорском приеме.

Не увидев ни в одной паре глаз ярко выраженного неудовольствия, Матвей продолжил:

– Егор, есть статистика, которую я просил?

– Держи. – Вахмистр действительно расслабился и развалился в кресле, да и Ольга не стала заморачиваться этикетом, закинув ногу на ногу, что при длине ее легкого платьица выглядело весьма… фривольно. По крайней мере цвет малюсенького лоскутка ткани, что прикрывал самую сокровенную часть девичьего тела, Матвей мог назвать