нажал на кнопку блокировки, чтобы выключить звук.

– Опять стажер? – с улыбкой на лице спросил Василий.

– Да, – виновато ответил Юмин.

– В общем, пирокатехин – это аллерген, который вызывает заболевания кожи. Существуют экспериментальные данные о возможности его мутагенного и канцерогенного действия. Известны несколько случаев с…

Раздражающий звонок вновь прервал их разговор. От злости Юмин шумно выдохнул. Они переглянулись с Василием и на какую-то долю секунды замерли. Телефон по-прежнему звонил.

– Может быть, ответите? – выгнув бровь, спросил Василий.

Майор почувствовал укол совести. Никогда раньше ему не приходилось так часто извиняться за столь маленький промежуток времени.

– Да, – ответил майор и передал Василию пинцет, который все это время держал в руке.

Мелодия звонка не умолкала. Сняв перчатки, Алексей вынул телефон из кармана и ответил на звонок.

– Если это не срочное дело… – начал Юмин.

Но Филипп его перебил.

– Нет, товарищ майор, – затараторил он. – Тут товарищ подполковник просил вам передать, что пришли файлы, которые вы запрашивали.

– Какие именно? – уточнил Юмин, нахмурившись.

– Ну те… записи с камер, какие-то отчеты…

В трубке послышалось шуршание бумаг. Юмин осознал, что Филипп находится в его кабинете. Алексей сразу же представил, как Филипп, насмотревшись зарубежных фильмов, сидит на его стуле с закинутыми ногами на стол, изображая важного следователя.

– И?

– Ну, я подумал, что могу быть полезен. Могу проанализировать их…

Юмин отвернулся от Василия и закатил глаза. Ему меньше всего хотелось, чтобы Филипп притрагивался к его записям. Он был уверен, что стажер что-то напутает, что-то упустит или, что еще хуже, что-то потеряет. Этого нельзя было допустить.

– Спасибо, Филипп, но не нужно…

– Но я смогу… – начал возражать Филипп.

Однако у Юмина было свое мнение.

– Просто собери все кассеты в одну коробку, а документы положи сверху.

– Есть, товарищ майор! – воскликнул стажер, явно довольный тем, что Юмин ему хоть что-то разрешил сделать.

– И смотри, чтобы ни один листочек не пропал!

– Ничего не пропадет из поля моего зрения!

Юмин украдкой посмотрел на Василия, который рассматривал пакетик на пинцете, который отдал ему Алексей.

– Шкуру спущу, если что-то пропадет, – прошипел в трубку Юмин и сбросил звонок.

– Закончили? – уточнил Василий.

Юмин резко повернулся к патологоанатому, поставив беззвучный режим звонка.

– Больше нас никто не потревожит, – заверил он.

– Хорошо, – ответил Василий и отложил пакетик в специальную емкость для вещдоков. – Итак, продолжим. Известны несколько случаев с летальным исходом. Как и другие фенолы, пирокатехин возбуждает центр продолговатого мозга, появляется одышка, повышается давление, а при передозировке возникают судороги и паралич центральной нервной системы.

Юмин задумался. Что, если маньяк подкинул разгадку к тайне смерти девушки? Но это было бы слишком просто.

– А можно ли в крови жертвы найти этот пирокатехин?

– Запросто, – отозвался мужчина и покачал головой из стороны в сторону. – Но нужно провести исследование.

– Сможете организовать?

Василий расплылся в улыбке, хотя из-за маски ее не было видно.

– С удовольствием!

Глава 15

Майор Юмин

После изнурительного дня, который, как казалось Юмину, никогда не закончится, он ввалился в свою квартиру на уставших ногах. Подполковник дал ему два дня выходных, хотя Алексей не хотел отдыхать. Он был настроен пересмотреть несколько кассет, которые услужливо предоставили сотрудники сторонней компании, специализирующейся на видеонаблюдении, чтобы сделать окончательные выводы.

Пока Родин делал анализ на наличие пирокатехина в крови жертвы, дело застопорилось. Ни одной зацепки не было найдено на месте преступления. Более того, майору еще предстояло разобраться с показаниями очевидцев, которые написали заявление в полицию. Все это вперемешку с головной болью изнуряло Юмина, но сил на сопротивление не осталось.

Выложив кассеты, которые очень странно смотрятся в век технологий, Алексей задержал взгляд на столе. В квартире, как всегда, было тихо. Юмин настолько сильно хотел этой тишины, что теперь, получив ее, почувствовал внутри себя необъятную печаль, в которой легко потонуть.

Но времени оставалось меньше, чем ему казалось. Быстро приняв душ и соорудив бутерброды со свежей колбасой и мягким хлебом, Алексей сел за кухонный стол и жадно принялся есть. Голод был лютый. Юмин глотал каждый кусочек так, словно это была последняя пища в его жизни, а ведь раньше он презирал фастфуд! Запивая все это безалкогольным пивом и морщась от горького послевкусия, следователь параллельно пялился в одну точку, отстраненно о чем-то думая.

Когда с ужином было покончено, Юмин начал подключать старый DVD-плеер, который пылился у него в открытой тумбочке. Майор определил про себя, что пора бы уже прибраться – слой пыли превышал все нормы чистоты помещения. Наконец-то разобравшись с проводами, которые никак не хотели подключаться через переходник к новому разъему телевизора, Алексей почувствовал вкус победы в этой битве.

Взяв свой блокнот, он уселся на диван. Отключив все ненужные источники света, Алексей начал смотреть первую кассету. Дело это было изнуряющим. До такой степени, что в первые же десять минут просмотра можно было с легкостью уснуть. Но следователь не намеревался сдаваться.

Всего у него было двенадцать кассет. Он запросил записи, сделанные накануне похищения, в день похищения и на следующий день. На самом деле чаще всего смотрят запись того дня, в который произошло преступление. Но Юмин был уверен, что одним днем не обойтись, поэтому заранее заказал еще два дня. Это что касается камер, установленных на территории больницы. А вот с городскими записями было сложнее. Но о них Алексей думал в последнюю очередь.

Картинка была куда более удачной, чем ожидалось. Сотрудники, которые получили просьбу Юмина переписать это все на кассетные носители (даже не на флешку и не на дискету), скорее всего, впали в некоторое недоумение. Но Алексей попросил сделать эти копии для того, чтобы посмотреть записи дома, и если его что-то в них смутит, то на работе он посмотрит цифровую запись, более детальную.

Первая кассета закончилась быстро, Юмин даже не успел заметить. Лада и Лера вошли в здание больницы в 07:56. За ними никто не следовал. Ничто не цепляло его глаз, была тишь да гладь.

Вторая кассета усыпляла, но следователь выстоял, быстро перемотав моменты, в которые ничего не происходило.

Время уже подходило к четырем утра, но следователь не намеревался сдаваться. Ему нужно было досмотреть все кассеты. Только потом он мог лечь отдохнуть, и то ненадолго.

Третью кассету он начал смотреть внимательно, то и дело останавливая запись. Она показывала вечер и была темной. Впрочем, записи дневного времени тоже были темнее, чем обычно, Алексею пришлось поднять яркость и снизить контраст, чтобы что-то разглядеть на экране телевизора. В тот день был сильный ветер. Деревья склонялись к земле так, словно поклонялись ей. Он записал, что Лера вышла ровно в 20:00 из больницы и спокойно дошла до остановки. Лада же вышла в 22:05. Далее то, что она рассказала в палате, совпадало с тем, что показала видеозапись. Юмин снизил скорость воспроизведения, чтобы не пропустить ничего подозрительного.

В темноте, которая обволакивала его своими цепкими пальцами, следователь ставил видео на паузу, думал, вновь перематывал и смотрел. Но увы, ничего его острый глаз не увидел. Тогда Алексей попытался понять, что чувствовал бы Он при виде уходящей во тьме девушки. Какие эмоции бы Он испытывал?

Было совершенно бессмысленно выискивать зацепку на дурацкой пленочной кассете. Еще более бессмысленно – рассчитывать, что преступник намеренно оставит следы, которые может зафиксировать запись. Но Юмин все равно продолжал всматриваться в каждый кадр, беспрестанно нажимая на паузу. Ему мерещилось, что он что-то проворонил. Гранитный камушек, тонкий листочек или шероховатую веточку. Хоть что-то, что существенно помогло бы сдержать беспокойство в его голове, которое нарастающим комом саднило глухой болью в висках.

И это ему не казалось. Это было на самом деле.

Юмин знал, что Он всегда на два шага впереди. И это сильно играло на нервах.

Майор сделал глубокий вдох, чтобы попытаться понять: почему Он это делает? Как Он контролирует свою злость?

Юмин пробовал отыскать в себе что-то, что преждевременно передаст информацию в задний гипоталамус. И как только нейромедиаторы мозга запустят необратимый цикл работы, его уже будет невозможно сдержать. Совершится трансляция химического сигнала к надпочечникам, которые, в свою очередь, выработают адреналин и норадреналин. Именно эти гормоны и есть страх и агрессия. Практически инь и ян. Но у него ничего не получалось. Лишь слабое ощущение беспросветности связывало его по рукам и ногам.

– Черт! – выругался Юмин,