– Ну что, начинаем?

Юмин кивнул. Родин взял диктофон и показал его майору. По правилам работы патологоанатома диктофон должен работать все время, в течение которого длится вскрытие. Родин включил диктофон и заговорил:

– Итак, время начала вскрытия – тринадцать часов и десять минут. Молодая девушка, судя по первым признакам, скончалась около часа ночи восемнадцатого октября две тысячи двадцать третьего года. Предварительная причина смерти – потеря крови. Вскрытие проводит Родин Василий Константинович. Мой помощник – Юмин Алексей Анатольевич.

– Обязательно было меня называть? – шепотом спросил Юмин.

– Нет, просто ты слишком серьезный, поэтому я захотел развеять обстановку.

Юмин улыбнулся. Родин продолжил:

– Итак. Мы имеем достаточно хрупкую девушку, которой сложно сопротивляться коренастому мужчине. На шее, под челюстью, присутствует небольшая полоска, которая, скорее всего, была оставлена полиэтиленовым пакетом. Скорее всего, жертву напугали, надев пакет ей на голову. На той же части тела, уже с правой стороны, около небольшой родинки, есть кровавое пятнышко – место укола. Вероятно, у девушки аллергия на препарат, который ввел мужчина. Такие следы остаются лишь тогда, когда в мягкие ткани попадает аллерген. Более свежий укол обнаружен с другой стороны шеи. Все уколы поставлены в сонную артерию. Злоумышленник вколол препарат в определенное место, под определенным углом, что говорит о том, что он очень хорошо разбирается в этом.

То, насколько легко Василий рассказывал о жертве, всегда придавало Юмину новых сил. Родин словно читал раскрытую книгу.

– Возможно, он врач, – предположил Юмин, внимательно глядя на труп и следя за действиями Родина.

– Верное замечание, майор Юмин. Вы взяли другие заключения?

– Да, взял.

Юмин протянул папку Родину, и тот пробежался глазами по бумагам.

– Уже читали?

– Мельком просмотрел.

– Нужно будет взять все образцы тканей, какие сможем, сегодня же, потому что результаты, указанные здесь, меня не воодушевляют.

– Что вы хотите этим сказать?

Родин нахмурился.

– Вот здесь, в заключении о сторонней ДНК, написано, что на девушке не обнаружена посторонняя ДНК, только ее. Однако было вмешательство перед самой ее кончиной.

– Вы про шрам?

– Не совсем. Здесь говорится, что при первом осмотре ее гортань была смазана вазелином. Не думаю, что девушка самостоятельно это сделала. Возможно, было надругательство в самом изощренном виде.

Юмин поморщился, поняв, о чем говорит патологоанатом.

– Бедная девушка, – выдохнул патологоанатом, продолжая исследовать тело.

Майор наблюдал и пытался запомнить все, что говорил его коллега, однако их прервал звонок на телефон майора. Пронзительная мелодия залила бескрайнюю тишину помещения. На экране смартфона высветился номер подполковника. Что ему опять нужно? Алексей не знал. Однако ответить на этот звонок он был обязан.

– Я отлучусь ненадолго? – то ли спросил, то ли поставил Родина перед фактом майор.

– Конечно, я никуда не уйду, – с иронией в голосе ответил мужчина и продолжил свое дело.

Юмин вышел в холодильное отделение и, откашлявшись, принял вызов.

– Да, товарищ подполковник?

– Привет. Не отвлекаю?

Юмин оглядел молчаливую комнату, в которой, кроме холодильных ящиков и него самого, не было ничего.

– Нет, – ответил майор.

– Как там вскрытие?

– Пока ничего хорошего. Нет никаких видимых улик.

– Очень печально.

Юмин тихо выдохнул. Он понимал, что каждая секунда дорога. И чем дольше он ходит вокруг да около, тем сильнее заметаются следы.

– Я работаю над тем, чтобы продвинуть дело.

– Да, я знаю, – с добротой в голосе сказал подполковник и хрипло откашлялся. – Кстати, пришли записи с камер видеонаблюдения, которые ты запрашивал. И черт – не люблю работать с коммерческими организациями!

– Дык кто с ними любит работать? – усмехнулся Алексей.

Его смешок отдавал истерикой. Майору показалось, что он погружается в зыбучие пески. Что каждый его шаг – это шаг в никуда, и он наполнен страхом.

– Это точно.

В трубке повисла тишина. Юмин понимал, насколько серьезна проблема. Не прошло и двух недель, как Спаситель, похоже, вновь начал орудовать в столице. И чем медленнее действовал Юмин, тем больше информации просачивалось в Сеть. А это значило одно – тревога мирных жителей могла перерасти во что-то большее. Дело времени, и только.

– Но это еще не все, – продолжил подполковник. – Несколько человек обратились в полицию с заявлением, что видели предполагаемого убийцу.

– Уже составили протокол?

– Ребята работают над этим.

– Хорошо, – сухо ответил майор и принялся рассматривать свои ботинки.

– Вроде бы пытаются опознать машину, но ответ на запрос в ГИБДД придется ждать долго…

– Понимаю.

– Сынок…

Голос в трубке подполковника изменился. Стал более добрым и мягким. Как будто шеф хотел дать майору дружеский совет.

– Я знаю, что тебе сложно. Но ты должен отбросить все сомнения. Ты лучший следователь в городе.

– Да, но по ту сторону сидит профессиональный игрок, – возразил Юмин, чувствуя, что ему надо выговориться. – И чем дольше мы бездействуем, тем больше он от нас отдаляется. Иногда мне кажется, что я стою на одном месте!

Чувства, которые он так долго держал в себе, давно уже переполнили чашу терпения. Алексей готов был сорваться в любую минуту. А это всегда плохо заканчивается. Не то чтобы майор не умел держать себя в руках – нет. Юмину просто было необходимо, как и любому другому человеку, вылить всю боль и страх перед будущим, чтобы не захлебнуться в негативе.

– Понимаю, – ответил подполковник. – Но ты уже сделал достаточно много, чтобы понять, что ты двигаешься в правильную сторону.

Юмин закрыл глаза, стараясь собрать мысли воедино. Ему было тяжело. Не хватало ее – Маши, которая всегда находила правильные слова, чтобы он мог твердо идти дальше. А теперь что? Ему казалось, что он сходит с ума с этим делом. Меньше спал, больше думал. И голова разрывалась от путаницы мыслей.

– Не знаю, – выдохнул Юмин. Тяжелый холодный воздух щекотал нос. – Мне кажется, что я топчусь на одном месте, – повторил он.

– Не переживай, сынок, – ответил ему подполковник и закряхтел в трубке. – Мы поймаем этого ублюдка.

– Да.

Тихий голос следователя казался ему самому неестественным, будто внутреннее «я» старалось подбодрить его откуда-то из глубины души.

– Ладно, мне пора. Будем на связи.

– На связи, – ответил Юмин и сбросил вызов.

Он еще несколько секунд пытался собрать себя по частицам, унять внутри себя сомнения, которые расшатывали его настрой.

Вдохнув полной грудью, Юмин направился обратно к Василию, который что-то напевал себе под нос, орудуя пилой.

– Как успехи? – спросил майор у патологоанатома.

– Да вот, нашел кое-что занимательное!

Мужчина показал окровавленный маленький полиэтиленовый пакетик, лежавший на металлическом подносе. В нем была записка.

– Что это?! – воскликнул Юмин, не дотрагиваясь до пакета.

– Видимо, что-то очень важное. Я вытащил это из гортани.

Юмин ужаснулся. Насколько нужно быть повернутым психопатом, чтобы так издеваться над бедной девушкой? Следователь впервые столкнулся с таким человеком. Да и можно ли назвать это чудовище человеком?

Следователь осторожно взял пинцетом пакетик, который, судя по всему, был из-под маленьких сережек. Внутри лежала записка – смятая, но достаточно читаемая: «Катехоламины означают страх». Юмин нахмурился. Что бы это могло значить?

– А катехоламины – это что такое?

– Это такие активные вещества, химические посредники, с помощью которых между собой взаимодействуют клетки. – Василий сделал паузу, посмотрев сквозь очки на Юмина. – Они же являются производными другого вещества, запрещенного в медицине.

– Это какого же?

Телефон в кармане Юмина вновь затрезвонил. Майор продолжал держать в одной руке пинцет с вещдоком, а второй поспешно вытащил телефон. На экране высветилось «Стажер». Майор мысленно обругал паренька, но все-таки ответил на звонок.

– Одну минуту, – извинился он перед Василием.

– Конечно! – ответил патологоанатом.

– Филя, я занят! – воскликнул Юмин.

Но стажер его перебил:

– Товарищ майор, я знаю, но это срочное дело!

Юмин закатил глаза.

– Что ты натворил?

В голосе майора слышалось раздражение. Ему не хватало еще проблем с Филлипом, который, как обычно, не дает спокойно работать.

– Ничего не натворил, товарищ майор, – раскудахтался паренек. – Я по поводу дела о Спасителе.

Юмин нахмурился. И куда этот паренек лезет?

– Я же приказал тебе не соваться туда, где у тебя мало опыта!

– Товарищ майор! Я могу быть полезным… – возразил Филипп.

– Это твое «важное дело»? – чуть ли не прорычал в трубку Юмин от разрывающей его злости. – Не отвлекай меня по пустякам!

Не дожидаясь ответа, Алексей сбросил вызов. Выдохнул, попытался сосредоточиться и тут поймал на себе любопытствующий взгляд патологоанатома.

– Простите, – искренне извинился Юмин за то, что пришлось услышать Василию. – Стажеры…

– Понимаю-понимаю, – одобрительно покачал головой Василий.

– Так на чем мы остановились?

– На веществе, которое называется пирокатехин.

– Пиро… ка…? – попытался повторить Юмин, но запнулся на второй половине слова.

– Да, пирокатехин!

От названий у Юмина начала болеть голова.

– А почему его запретили?

Телефон вновь зазвонил в кармане Алексея. Снова звонил стажер. Юмин