– Тебе непременно нужно жениться! Что произойдет с Фэрмайлом, если ты умрешь холостяком? Кто унаследует его?

– Наверное, Пенелопа, бедное дитя.

– Никогда! Уж не хочешь ли ты сказать, что завещал замок незаконнорожденному ребенку? Если так, твои кузены оспорят завещание и будут правы.

– Ты не можешь ни смотреть на нее, ни слышать ее голос, да, мама? – медленно спросил герцог.

– Прошу тебя… я не хочу говорить о ней.

– А может, ты хотела бы, чтобы я поступил как другие – повернулся спиной к ребенку, рожденному вне брака? – Он резко отодвинул стул и сердито продолжил: – В жилах Пенелопы течет наша кровь, что бессмысленно отрицать! А сейчас давай сменим тему. Я предпочитаю обсуждать не бедную Пенелопу, а бедную Джозефину.

– Ничего себе – бедную! Она богатая, бессовестная эгоистка. Ее муж по возрасту годится ей в отцы, и все же она стала его женой! Бедный глупец, и чем она его вознаградила? Надеюсь, ты не воображаешь, будто ты ее первый любовник? Или последний?

– Нет, не воображаю, – со вздохом ответил ее сын.

– А может, ты думаешь, что станешь ее последним любовником?

– Едва ли, если только Юстас не увезет ее в родовое поместье в Эксетере. Он уже распорядился подготовить для них загородный дом. Там она будет жить со своим престарелым тюремщиком, лишенная всякого общения. Для бедняжки такая жизнь все равно что похороны заживо.

– Послушай, Гарри… Ты хочешь помочь Джозефине?

– Разумеется. Я отвечаю за то положение, в каком она сейчас находится.

Герцогиня фыркнула:

– Если бы ей не подвернулся ты, она подцепила бы кого-нибудь другого. Осмелюсь предположить, если бедный старый Юстас заключит ее под стражу, она скоро утешится в объятиях какого-нибудь пригожего фермера в стогу сена… Но ты можешь полностью успокоить подозрения ее мужа, если женишься сам. Только и всего.

– Вижу, мама, ты уже все обдумала, – сухо заметил ее сын. – Полагаю, ты и невесту мне присмотрела?

– Да.

Он расхохотался.

– Кто же она такая? Попробуем угадать. Дурнушка дочь герцога Корнфорта? Леди Марта Хант, которая постоянно глупо улыбается? А может, достопочтенная Елена Дейвенпорт – крепкая, как лошадь, да и с виду на нее похожая… Ты давно уже познакомила меня с ними со всеми. Которую же ты, наконец, выбрала?

– Ни одну из них, – спокойно ответила герцогиня.

– Кто же тогда? Я сгораю от нетерпения.

– Она совсем не знатна, хотя я взяла на себя труд и исследовала ее родословную. Все ее предки в высшей степени почтенные люди. А остальное… Она умна, бесстрашна и красива. И потом, она мне нравится.

– Милая мама, не держи меня в неведении. Где можно найти такое создание?

– Здесь, в замке. Я имею в виду Оливию Пенроуз.

Ноги у меня сделались ватными. Я тихо сползла на пол, прижав руку ко рту, чтобы не вскрикнуть. В комнате за шторами было тихо; внезапно в камине затрещал уголек.

– Ты шутишь? – недоверчиво спросил герцог.

– Нисколько. В чем дело? Неужели ты ее не разглядел хорошенько?

– Я очень хорошо разглядел ее. Как разглядел бы и любой другой мужчина.

– Тогда признай, что в отношении нее я права!

– Я признаю, она умна, красива, и у нее есть характер. Она продемонстрировала его при первой же нашей встрече.

– У нее есть кое-что еще, – как бы нехотя сказала герцогиня. – Она привязана к Пенелопе. Более того, девочка отвечает ей взаимностью. Я сама видела: она ищет у мисс Пенроуз защиты.

Ее сын ничего не ответил. Мне стало очень страшно и вдруг очень захотелось увидеть его лицо. Голова у меня кружилась, отчасти из-за того, что мне долго пришлось стоять неподвижно, а отчасти от потрясения.

– Итак, Гарри… Что скажешь?

– Она не захочет выйти за меня.

– Вздор! Любая девушка запрыгает от радости, узнав, что ей предстоит стать женой герцога Квинсфорда.

– Любая, но не Оливия.

– Значит, ты зовешь ее по имени?

– Только не в ее присутствии. Она бы мне не позволила.

– Охотно верю. Она хорошо воспитана. Возможно, чуточку революционерка, но она перерастет свои заблуждения. Ее можно перевоспитать.

– Даже не думай! Ничто не изменит эту бунтарку-златовласку. Да, на поверхности она послушна и благонравна, но внутри – огонь!

– Значит, она должна тебе нравиться. Ты любишь страстных женщин.

– Неужели тебе не приходит в голову, что я сам могу не нравиться страстной молодой женщине?

– Она у тебя в услужении и не имеет права любить или не любить тебя.

– Мне кажется, мы обсуждали ее в качестве моей жены, а не служанки.

Герцогиня встала, ее юбки зашуршали.

– Обдумай мое предложение, Гарри! Девушка получит от вашего союза все: богатство, знатность, положение в обществе. Что есть у нее сейчас? Ничего, кроме жалованья гувернантки да крыши над головой.

– Еще у нее есть красота, ум и независимый характер.

– Женщинам нельзя быть независимыми. Это им не идет.

Герцог принужденно рассмеялся.

Они направились к двери. Сердце у меня стучало громко, как барабан! Я дрожала с головы до ног, лицо у меня горело, тело же было холодным как лед.

– Я серьезно, Гарри, – заявила герцогиня на пороге. – Она молодая, здоровая и хорошего рода.

– Ты как будто обсуждаешь племенные качества кобылы.

– Не груби, пожалуйста.

– Извини.

Еще несколько шагов к двери. Я услышала шорох ее юбок, когда она повернулась.

– Если ты умен, сын мой, ты серьезно обдумаешь мое предложение и будешь действовать быстро. Весть о твоей свадьбе подавит все нежелательные сплетни. – Дверь открылась, но герцогиня остановилась на пороге. – Гарри, брак по расчету – самое лучшее, что только может быть.

– Почему ты решила, что я вступлю в брак по расчету?

– Жениться тебя обязывает долг. Все твои предки поступали так. И если ты возьмешь в жены эту девушку, ты сделаешь правильный выбор. По-моему, она восхитительна.

Наконец они вышли. Слава богу, мне оставалось лишь подождать, пока уедет герцогиня, а герцог поднимется к себе.

Мои босые ноги закоченели, тело онемело, голова кружилась. Словно сквозь вату, я услышала, как грохочут колеса экипажа по брусчатке. Потом в холле послышались шаги герцога. Сейчас он поднимется к себе в комнату, и я спасена.

Я ошибалась. Он направился прямиком в библиотеку, закрыл за собой дверь, подошел к моему укрытию и раздвинул шторы. Отвесив мне шутливый поклон, он произнес: