Райнхарт издал смешок.

– Я понимаю твои опасения, но, если арестовать их сейчас, то это может ничего не дать. Мы проиграем, если поторопимся.

– Но это менее рискованно!

– Арестовать их сейчас не меньший риск, чем ждать турнира. Сейчас мы можем ничего на них не найти. Вряд ли они, как Сильвия, будут хранить печать в ящике с нижним бельем. И даже это письмо, – он указал любовное послание Сильвии, – не докажет их вину. За это письмо может расплатиться только твоя кузина, но не они. А если я осужу их просто так, то они станут героями. Посмертно. И у меня появится еще больше врагов среди знати.

– И за что знать тебя так не любит!

Для меня Райнхарт был образцовым правителем, который приведет Висталию к процветанию. Я чувствовала это в том, как он много и усердно он трудился на благо королевства.

– Потому что я не позволяю им воровать.

Райнхарт вдруг стал серьезен.

– Высшая знать погрязла в пороках. Карл – их вдохновитель. При нем они будут творить все, что захотят. Они верят, что смогут посадить его на трон. Я же им не выгоден, – он хмыкнул. – Но они еще не знают, что у них нет выбора. Я – будущий король Висталии.

Золотистые глаза Райнхарта потемнели. Но, впервые, это было не проклятие, и не воздействие Тиаранта, так как дракон все еще был привязан ко мне. Это была его собственная темная магия.

Глава 41

Каролина

После завтрака Райнхарт осмотрел Иветт. Я очень переживала за то, как пройдет процедура. Особенно взятие крови для изучения темной магии. Не хотелось бы, чтобы малышка испугалась. Я обещала ей, что все будет хорошо, и что никто не причинит ей вреда. А тут на следующее же утро уколы. Но и без них никак не обойтись.

Я пришла с утра пораньше, чтобы проведать Иветт и подготовить ее к неприятной процедуре.

– Доброе утро, – когда я зашла в спальню, она еще лежала в кровати.

– Доброе утро, – Иветт подорвалась с постели и побежала ко мне с раскрытыми объятиями.

Я присела, чтобы обнять ее. Малышка прижалась ко мне и крепко-крепко стиснула своими маленькими тонкими ручками. Святая Селеста, сколько же доброты и тепла таилось в ней. Мое сердце мгновенно растаяло, и я почувствовала, что готова исполнить для Иветт любой каприз.

– Как тебе спалось? – спросила, не отрываясь от нее.

– Хорошо, – она первая отстранилась. – Мы порисуем сегодня? Я люблю рисовать. У меня не было столько карандашей.

– Конечно, и поиграем во что захочешь.

Иветт смотрела на меня с таким восторгом, что я аж растерялась. Боги, словно я стала для нее новым миром. Теперь мне непременно нужно раздобыть самую полный набор цветных карандашей.

– Но сначала надо умыться, почистить зубы и…

Я не договорила. Девочка сорвалась с места, как угорелая, и побежала в ванную комнату.

– Я все сделаю. Сейчас.

«Какая же она забавная», – подумала я и огляделась. Комната пустовала. Надо бы съездить в город и закупить для Иветт игрушек, одежды, обуви. Скоро зима. Ей обязательно нужно теплое пальто, и шубка. У нее же ничего нет. А еще карандаши, краски, кисточки. Может ей и мольберт теперь нужен?

Пока я мечтала о совместных покупках в моих любимых лавках, Иветт привела себя в порядок. Я помогла ей надеть платье. Сегодня это нежное платье длиной чуть ниже колена голубого цвета и мягкие туфельки.

Бордово-рыжие волосы невероятно контрастировали с одеждой. Я хорошенько расчесала их, и собрала несколько прядей шпильками. Остальная часть струилась волнистым каскадом по спине.

Мы вместе отправились завтракать. Горничные накрыли нам примыкающую к спальне Иветт столовую комнату. Накрытый белоснежной скатертью овальный стол пленил ароматами.

Иветт уселась у окна, и я присела рядом с ней. Если вчера девочка была более сдержанная, то сегодня уже вовсю говорила.

– Я люблю кашу. Папа всегда клал кусочек сверху, – малышка принялась гонять квадратик сливочного масла по молочной поверхности.

– Я тоже люблю, когда в каше побольше масла, – я тоже взяла ложку и кончиком крутанула кусочек масла по поверхности. – Знаешь стишок про кашу?

– Нет, – Иветт продолжала гонять масло.

– Каша вкусная дымится,

Иви кашу есть садится.

Очень каша хорошо!

Ели кашу не спеша,

Ложку за ложкой

Ели понемножку…

Малышка засмеялась и наконец перестала крутить масло.

– Давай ешь, – мне тоже было весело.

Наверно, так делать нельзя. Тетя всегда вела себя очень сдержанно даже с родными дочерями. Что уж говорить обо мне… Такое поведение позволяли себе няньки.

Но я чувствовала, что нам с Иветт вся эта формальность не нужна.

– А что ты еще любишь есть? – в детских глазах горело любопытство.

– Сладкое, – призналась я.

Это было понятно еще из вчерашнего застолья. Мы с Иветт каким-то случайным образом слопали тарелки безе, пока рисовали. Надо бы мне быть более сдержанной и взрослой. Ладно я. У девочки мог разболеться живот от такого количества сладкого.

– А что больше всего? – продолжала свой милый расспрос малышка.

– Булочки с корицей и кремом.

– А я люблю меренгу.

Какое-то время мы болтали о сладостях. Потом об играх и рисовании. Время летело, и я совсем забыла о самом важном.

– А правда существуют краски, которые блестят? – спросила Иветт.

– Да, перламутровые. Их делают из раковин моллюсков.

Такие краски были дорогими. Их могли себе позволить только очень состоятельные люди.

Как-то раз мне подарили набор из розовой и желтой перламутровой краски. Правда, теперь я не была уверена был ли это подарок от тети или же от Райнхарта.

– Они наверно красивые?

– Очень. Блестят и переливаются.

Я смотрела в беззаботное лицо Иветт и улыбалась. Она напоминала мне саму себя.

Стук в дверь прервал нашу милую беседу. Это был Райнхарт.

Глава 42

– Без меня завтракаем? – в столовую вошел мой принц.

– Мы только кашу… поели… – я внимательно посмотрела на своего мужа.

Святая Селеста, у меня аж рот открылся от удивления. Впервые, я увидела его не в черном! Белая рубашка, серо-зеленый камзол с вышивкой и серые брюки, заправленные в сапоги. В руках он держал поднос, накрытый серебристой крышкой.

Все это время у него была одежда другого цвета? С ума сойти!

Райнхарт выглядел бесподобно. Короткие черные резко контрастировали со светлой одеждой. Золотистые глаза приобрели мягкий янтарный оттенок. Кожа будто даже слегка загорела.

Ох, вот теперь я бы точно приняла его за незнакомца!

– Ваше Высо… – горничная хотела было кинуться к Иветт,