А апофеозом явился следующий абзац в одной из его публикаций:

«В годы моей лондонской командировки… в резидентуре работало много никчемных людей, но были и высокоодаренные сотрудники – Максим Баженов, Юрий Кобахидзе, Леонид Никитенко, – способные совершить реальные прорывы на разведывательном фронте. В большем количестве хороших агентов КГБ и не нуждался».

Экземпляр этой публикации Олег все-таки прислал мне с одной из оказий, уже не помню, с кем именно.

На первой странице стояла лаконичная надпись:

«То Maxim. Best wishes. Oleg Gordievsky».

До сих пор не разберусь, хорошо или плохо, когда тебя хвалит враг. С английской стороны все более-менее ясно. Гордиевский явно перестарался, расписав меня как опасного сотрудника лондонской резидентуры, к тому же любимого ученика Кима Филби. Поверив ему, англичане, по-видимому, твердо решили сделать меня пожизненной персоной нон грата.

А с российской стороны? Многие бывшие коллеги, конечно же, читали литературные творения Олега Антоновича, и поначалу я побаивался, как бы в Ясенево не сочли его лестные высказывания обо мне за признак нашей с ним идейной близости.

Но сработал, на удивление, противоположный эффект, суть которого выразил однажды подвыпивший высокопоставленный генерал СВР в разговоре с моей женой:

– Гордись, дорогуша, своим мужем! Мы-то знаем, что он был способным разведчиком.

С генералом тем я никогда рядом не служил, поэтому судить о моих оперативных достоинствах он мог не иначе как из книг Гордиевского.

И на том спасибо тебе, Олег!

А что стало с ним самим? В начале девяностых его семью выпустили из постсоветской России. Но Лейла накоротке повидалась с Олегом и тут же от него ушла вместе с дочерями. Она не могла простить ему предательства. Нет, не Родины, а того, что, спасая собственную шкуру, он, как последний трус, бросил семью, фактически оставил жену с малютками в заложниках у жестокого режима, с которым Олег якобы боролся. Неизвестно еще, что было большим предательством.

Насколько мне известно, полноценной новой семьи у Гордиевского так и не сложилось. Он получил от британского начальства жилье и пенсию клерка средней руки, написал несколько книг, разоблачающих КГБ.

Первые годы, считаясь непревзойденным экспертом по Советскому Союзу, Олег раздавал направо и налево комментарии на события, происходящие в нашей стране, постоянно намекал на то, что он – Ким Филби наоборот. Если бы не его геройский поступок, то холодная война могла перерасти в настоящую термоядерную.

С годами, однако, экспертный потенциал Гордиевского улетучился.

Наблюдая за его выступлениями в прессе, я стал замечать раздражающую однобокость. Любое событие в России двадцать первого века он трактовал как происки спецслужб. Начались и явные провалы в памяти.

Однажды, например, на меня вышел английский журналист, интересовавшийся шпионскими делами в британских профсоюзах.

На вопрос, почему именно ко мне – я никогда и рядом не стоял с этой проблематикой, – он убежденно ответил:

– Ну а как же, мне лично Гордиевский посоветовал именно к вам обратиться! Ведь он, как ваш бывший начальник, хорошо помнит, что вы этим занимались.

Последний подобный контакт с английской пишущей братией вообще напоминал конфуз. Журналист заявил, что Гордиевский утверждает то-то и то-то, но поскольку у его редакции есть сильные сомнения в обоснованности точки зрения эксперта-эмигранта, от него потребовали проверить, не напутал ли чего шпион-пенсионер Олег Антонович.

В 2007 году королева вручила Горд невскому ордена Святого Михаила и Святого Георгия. Мировые газеты облетел снимок благообразного джентльмена во взятых напрокат фраке с цилиндром и с орденской лентой на шее. Мне тогда почему-то подумалось, насколько же приятней вешать красивое украшение на шею любимой женщине! Есть ли такая в Англии у Олега вместо Лейлы, преданной им? Появились ли у него в Англии настоящие друзья взамен тех, кого он предал в России?

Не знаю. Бог ему судья.

Но в качестве подсказки этому суду над Олегом Гордиевским мне хотелось бы привести цитату из книги «Next Stop Execution», написанной им, в которой он описывает обстоятельства своей вербовки англичанами:

«Я заявил, что хочу работать на англичан с чистой совестью и поэтому желаю изложить три условия. Во-первых, я не хочу причинить вред кому-либо из коллег по резидентуре, поскольку среди них есть хорошие люди.

Во-вторых, не хочу, чтобы меня тайно фотографировали или записывали беседы со мной. В-третьих, никаких денег: я готов помочь Западу по идейным соображениям, а не ради материальной выгоды…

После паузы Майкл ответил:

– Никаких проблем. Относительно второго и третьего требований – полный ОК. Что касается твоего первого пункта, то как мы можем навредить твоим коллегам? Начать с того, что мы не хотим этого и, кроме того, в этом нет оперативной необходимости».

Выкручивайся сам, Олег!

В мае 2012 года наша семья на обратном пути из Бразилии остановилась на пару дней в Лиссабоне. Тогда-то я и вспомнил о своих шпионских встречах в этой столице, а также в соседнем курортном городке Эшторил, происходящих в середине девяностых.

В предыдущем рассказе я упоминал, что в сентябре 1985 года англичане торжественно объявили меня персоной нон грата как на Британских островах, так и во всех более-менее союзных им странах. Весной 1991 года мне, еще служившему в разведке, удалось на излстс Советского Союза проскочить в Чехословакию, с которой пока еще не был введен визовый режим. В 1993 году, немного поворчав, меня пустили в свою страну израильтяне.

Но в натовские страны, как советовали сведущие люди, лучше было не соваться. Британские доброхоты приложили максимум усилий, чтобы я пожизненно фигурировал в самом черном из всех возможных списков.

Особой редкостью это не было. Еще в 1986 году я столкнулся в Москве с одним из светил отечественной математической науки, действительным членом целого десятка академий крупнейших стран мира. Он рассказал, как в середине пятидесятых, будучи молодым ученым, он при посещении в Англии завода имел неосторожность из любопытства положить в карман испорченную болванку какой-то мелкой детали, имевшей отношение к военному производству. В течение последующих тридцати лет этот человек так и не смог вторично посетить Туманный Альбион. Ему даже не разрешили присутствовать на собственной инаугурации в одном из престижных британских университетов.

К началу 1995 года я уже несколько лет как распрощался со службой и активно занимался собственным консалтинговым бизнесом. Вместе с партнером, таким же, как я, отставником, мы презентовались директору по корпоративной безопасности всемирно известной компании «Моторола», бывшему английскому высокопоставленному полицейскому. Когда этот пожилой отставной коп узнал, что мы тоже из спецслужб, он принял нас как родных по крови, твердо заявил, что только людям, прошедшим закалку в органах, можно доверять в любой стране. Этот господин вскоре представил меня пожилой английской даме, отвечавшей в «Мотороле» за весь корпоративный PR, Public Relations – связи с общественностью. Она предложила мне приехать в качестве почетного спикера – guest of honor – на ежегодный всемирный слет пиарщиков «Моторолы», происходящий в Португалии.